Без мужчин жить проще (СИ) - Лисицына Татьяна Юрьевна. Страница 31

— Да?

— Я не делал этого раньше, потому что был женат, и это не имело смысла. Но теперь, когда наши отношения с женой определены, я хочу тебе сказать, что давно люблю тебя и хотел бы, чтобы ты вышла за меня замуж. Конечно, после моего развода, — добавил он поспешно.

Я повернулась к Максиму. Всё произошло так быстро и неожиданно, что я не сразу поняла, что уже нахожусь в его объятиях, а он целует меня. Ситуация напоминала ту, когда я признавалась Славе в любви, только теперь всё было наоборот: в любви признавались мне, а я за долгие годы одиночества и забыла, что это может быть приятно. Но, тем не менее, я мягко освободилась.

— Максим, милый, подожди, пожалуйста. Всё это так неожиданно.

Он послушно отпустил меня, и я начала первой.

— Я не знаю, как тебе сказать…

— Ты меня не любишь, — перебил он и взял мои холодные, несмотря на тёплый вечер, руки. — Не надо ничего говорить. Я всё знаю, Наташенька. Знаю и то, что ты до сих пор любишь другого. Но это пройдёт, а я хочу заботиться о тебе. Позволь мне любить тебя, и я верю, что заслужу твою любовь.

— Но…

— Тсс… — он прижал палец к моим губам. — Послушай меня. Я столько мечтал о тебе, так устал всё скрывать, встречаться с тобой только на работе, видеть твой грустный взгляд, устремлённый на другого. Но я терпел, потому что был женат, но сейчас, когда уже всё решено, я хочу быть с тобой. Я прошу только одного — позволь мне пока быть рядом. Давай будем встречаться, ходить в театры и кино, познакомим наших девочек. Пожалуйста, — он так крепко сжал мои руки, что мне стало больно.

Мои чувства были в полном смятении. Я хорошо относилась к Максиму, мне нравилось его общество, он был интеллигентным, добрым, но… Неужели я всё ещё надеюсь, что Слава вернётся ко мне? Я понимала, что если не хочу остаться одна, то мне нужно согласиться и выходить за Максима замуж. Вдвоём нам будет лучше и тогда, может быть, пройдёт то чувство одиночества, которое стало появляться у меня всё чаще и чаще с тех пор, когда я запретила себе думать о Славе. Я подняла на Максима глаза и улыбнулась.

— Могу я хотя бы подумать? Ведь, несмотря на то, что мы давно знакомы, я совсем не знаю тебя.

— Конечно, я не жду твоего согласия сегодня, но имей в виду, что мои намерения очень и очень серьёзны.

Мы долго гуляли по ночному городу и разговаривали. Впервые за долгое время у меня было так удивительно спокойно на душе, что я решила серьезно обдумать его предложение.

Глава 28

Я проснулась от телефонного звонка. Посмотрела на часы: девять утра. В это время мог звонить только один человек — Ричард. Я сняла трубку.

— Наташа, привет! Как дела?

Уверена, что мои дела его совершенно не интересуют, а таким образом он завуалировано пытался выяснить, когда же будет сделка, и я принесу ему денег.

— Нормально, — отозвалась я, пытаясь сообразить, что же ему сказать, накануне Настя приболела, и я всю ночь отпаивала её то горячим чаем, то молоком и поздно легла спать.

— Ты ещё спишь? — спросил он и в трубке послышался смех.

Обычно я встаю рано, потому что отвожу Настю и Машу в школу, но однажды после весёлого дня рождения я поздно легла и не услышала телефонного звонка. Настя взяла трубку и сказала, что мама спит. Всё! Теперь Ричард изо дня в день, независимо от того звонил ли он в девять или в двенадцать дня, спрашивал меня: «Ты спишь?» и довольный собой хохотал. Наверно, это был тот самый знаменитый английский юмор.

— Нет, не сплю, — раздражённо сказала я, недоумевая, зачем звонить так рано, если ты думаешь, что человек может спать.

— У меня хорошая новость. У Джеймса есть клиент, он хочет купить квартиру.

— Это хорошо, — сказала я, пытаясь не зевнуть в трубку.

— Значит так, Джеймс договорился на комиссионные три процента от стоимости квартиры. Один процент он хочет для себя, один мне, один тебе. Или это тебе не выгодно? — поинтересовался он сладким голоском.

Я прикинула, что мои комиссионные составят уже не половину, а только треть, иными словами как в агентстве, а делать всё буду я одна, но всё же решила не отказываться.

— Ладно, давай его телефон.

— Нет, Джеймс сказал, что сам приведёт его ко мне. Так что тебе придётся подойти к нам, и мы обсудим, как будем действовать. Ты можешь ему что-нибудь уже предложить? — поинтересовался он.

— Если ты мне скажешь, что он хочет купить, — я откровенно зевнула в трубку, если у меня всего одна треть комиссионных, так я, по крайней мере, не буду сдерживаться.

— Ты всё-таки спала?! Я был прав! — засмеялся Ричард. — Ну это твое дело. Он хочет купить двух-трёхкомнатную квартиру внутри Садового кольца в хорошем доме и обязательно с красивым видом из окна. Так что просыпайся, выпей кофе и принимайся за работу.

Я бросила трубку на рычаг. Работай! Тоже мне директор! Да разве это работа! Надо открыть газету «Из рук в руки», лучше в электронном виде, так удобнее, не надо страницы переворачивать, задать поиск за две недели и прозвонить все варианты. Понятно, почему в агентствах стало так мало клиентов, желающих купить квартиру. Зачем платить комиссионные агенту, если ты можешь взять газету и прозвонить сам? К сожалению, прошли те времена, когда у агентств были свои варианты, которых не было в печати. Сейчас, особенно если у тебя есть компьютер и выход в Интернет можно сделать всё самостоятельно. Почти все варианты печатаются в прессе. На различных сайтах, посвящённых недвижимости, даётся вся необходимая информация. Если так пойдёт и дальше: зачем вообще будет нужна такая профессия, как риэлтор?

Мой взгляд упал на компьютер, мой роман близился к завершению, ещё день-два и я его закончу. Я всегда так счастлива, когда пишу. Вымышленный мир моих героев гораздо интереснее моего собственного, и я погружаюсь в него с головой, забывая обо всём на свете. Неужели бывает такое счастье, что человек может писать, а ему ещё и платят за это?

Подготовив необходимую информацию, я отправилась к Ричарду домой. Джеймс и его знакомый уже сидели в гостиной за столом переговоров. Представив нас друг другу, Ричард вернулся к прерванной беседе, а я стала разглядывать Пола, нашего нового клиента. Иногда мне казалось, что все иностранцы похожи друг на друга, но этот отличался от остальных. Может быть, потому что он был из Шотландии. На мой взгляд ему было около сорока, и его чёрный костюм и безупречно отглаженная белая рубашка не вызывали сомнений, что он приобрёл их в дорогом магазине, а не у нас на распродаже. У него была такая же, как у всех англичан, яйцеобразная форма головы. Черты лица показались мне приятными. Пол с большим вниманием смотрел на Ричарда, который как я поняла, что-то «заливал» ему о том, как хорошо мы работаем. Джеймс кивал головой, в подтверждение его слов, а я радовалась, что не понимаю подробностей, потому что когда Ричард начинал рассказывать о процессе купли-продажи по-русски, мне приходилось прикладывать всё своё умение, чтобы исправить те глупости, которые он наговорил, чтобы не испортить дело. Ричард, вспомнив о моём присутствии, решил перевести мне последнюю фразу:

— Наташа, я рассказал Полу, что наша фирма по поиску квартир находится на начальном этапе организации.

Я еле удержалась, чтобы не спросить, так ли это на самом деле, но ограничилась кивком головы. И Ричард попросил меня зачитать варианты квартир, которые могут быть интересны нашему клиенту, что я и начала делать, а Ричард переводил на английский. После чего Пол, с характерным акцентом, сказал по-русски:

— Не надо, я пять лет работаю в Москве и хорошо всё понимаю. Переводить не надо.

Чашка с кофе замерла в моей руке — если он хорошо говорит по-русски, тогда какого чёрта надо было приглашать меня на переговоры и говорить по-английски. Встречались бы сами и разговаривали сколько угодно. Наверно, это какая-то особенность их хвалёной английской вежливости. Покончив с квартирами и выбрав те, которые будем смотреть, я задала Полу ещё некоторые интересующие меня вопросы и замолчала. Ричард повёл Пола показывать свои апартаменты, а я осталась с Джеймсом. Джеймс был в своём репертуаре: одет в вытянутый джемпер непонятного цвета, на левом носке красовалась огромная дыра. Он налил себе ещё чаю и предложил мне рулетик, причём его глаза были необычайно весёлые. Он показывал на одиноко лежащий на огромном столе подсыхающий рулет, купленный, наверно, ещё неделю назад.