Рыцарь надежды - Додд Кристина. Страница 72

— Хью, — шепотом позвала Эдлин, как будто он мог услышать, и, опомнившись, закричала, что было сил: — Хью, Хью!

Она вскочила на парапет между двумя высокими зубцами и снова прокричала имя мужа.

С такого расстояния он не мог услышать и более громких воплей, тем не менее он неожиданно повернул голову и пристально посмотрел на замок, словно стараясь запечатлеть его в памяти.

Эдлин начала неистово махать сорочкой, которую все еще сжимала в руке.

— Хью, Хью!!!

Кажется, он заметил ярко-белую сорочку, развевавшуюся в руке Эдлин, потому что поднял голову и взглянул в ее направлении, потом, не отрывая от нее глаз, остановился и повернул лошадь. На его лице появилась улыбка, он начал махать рукой в ответ.

Понимая, что в эти мгновения его надо оставить одного, соратники проехали дальше, с Хью остался только Уортон. Даже на расстоянии чувствовалось, как ему отвратительны подобные сантименты.

Ей абсолютно безразлично, что сейчас думает Уортон. Главное, Хью улыбнулся и попрощался с ней. Она продолжала махать ему даже после того, как он снова тронулся в путь.

— Они уже скрылись в лесу, — попыталась привлечь ее внимание стоявшая позади Неда.

— Ах, я знаю, — печально сказала Эдлин.

Ей не хотелось оборачиваться, потому что для нее Роксфорд безнадежно опустел. Конечно, ее ждут там множество людей, масса обязанностей. Там сыновья, которые требуют особого внимания, оставшись с отъездом Хью без мужской руки. Но она больше не увидит там Хью, не услышит его голоса, не сможет коснуться его тела… Эта мысль делала возвращение в замок невыносимым.

Господи, как она любит Хью!

А как же ее клятва? Она так старалась остаться навеки бесстрастной. Робин принес Эдлин столько боли и унижений, что она разуверилась в своей способности снова полюбить. Но Хью смог раздуть из угольков ее былого чувства настоящее пламя, и теперь она со всем, что в ней было, — прошлым, настоящим и будущим, — каждой своей клеточкой жаждала его любви. Она нарушила свою клятву, она вновь полюбила воина. И, несомненно, будет за это наказана.

— Вам лучше спуститься, миледи.

Почувствовав, как кто-то потянул ее за платье, Эдлин обернулась — стоявшая в проходе Неда крепко держала ее двумя руками за подол. Она явно опасалась, как бы госпожа не сорвалась со стены вниз.

— Вы объявили милорду, что согласны на перемирие? — шутливо спросила Неда.

— Перемирие?

— Вы же махали белым флагом, — пояснила она мягко. — Я уверена, он все понял правильно.

Каким белым флагом? Оглядевшись, Эдлин заметила у себя в руке сорочку. Значит, Хью решил, что она сдалась! Но это не так. Она могла его полюбить, но сдаться — никогда.

Стоя на вершине холма, Хью оглядывал широкий луг, отливавший золотом в лучах заходящего солнца. Завтра утром ему предстоит встретить здесь сторонников мятежного Симона де Монфора и разбить их.

Порыв ветра пошевелил волосы Хью, овеял его лицо приятной прохладой. На небе ни облачка. Да, завтра подходящий день для битвы. Не так жарко — люди не упарятся в доспехах, и достаточно сухо — лошади не будут оскальзываться в грязи.

Хью не оставляло беспокойство, потому что Роксфорд был слишком близко. По такой погоде и на относительно ровной местности армия могла бы добраться туда всего дней за восемь, а человек, не обремененный обозом да со свежими лошадьми для смены доскачет до замка дня за два. Множество бродяг, которые после недавней битвы заполучили лошадей и оружие, шастают по лесам в поисках новой добычи. Но это еще не самая большая опасность. Еще хуже, что на Роксфорд могут двинуться де Монфор с сыном. Тогда Эдлин не миновать осады.

О, Эдлин… Хью вздохнул, вспомнив белый флаг, которым она размахивала над зубчатой стеной. Надо же было ей объявить о своей капитуляции в тот момент, когда он не мог ее принять! Эдлин заставила его страдать от неутоленного желания, это было жестоко, но только укрепило его решимость вернуться и покорить ее.

Эдмунд Пембридж так старался завладеть ее сердцем, а победа досталась Хью де Флоризону!

Жаль, что ему не хватило времени провести в Роксфорде церемонию присяги! Если бы Хью мог взять за руку каждого рыцаря, каждого слугу и, глядя им в глаза, услышать клятву верно служить новому хозяину, то сейчас на душе у него было бы гораздо спокойнее.

Если Эдмунда Пембриджа нет ни с де Монфором, ни с его сыном, то куда же он делся? Новость о том, что бывший хозяин Роксфорда прячется где-то в Англии, стала для Хью неприятным сюрпризом: значит, вполне возможно, ему грозит удар в спину, а Эдлин — измена.

«Как справится Эдлин с защитой замка Роксфорд?» — эта мысль не оставляла его ни на минуту. Действительно, много ли он знает о тех людях, которых оставил с Эдлин?

Разумеется, Бердетт утверждал, что с радостью будет служить Хью, но он много лет был предан Пембриджу телом и душой, можно ли ему верить?

Скрытного сэра Филиппа Хью тоже знал не очень хорошо, хотя и считал надежным человеком. Но достаточно ли он надежен, чтобы доверить ему драгоценную судьбу Эдлин? Хью начал сомневаться, что такой человек вообще существует.

Это одна из причин, по которой он все-таки оставил в Роксфорде еще и сэра Линдона. Лишь бы тот остался верен обещанию, которое дал Хью в годы их бурной юности, признал свои ошибки и превозмог горечь обид… Похоже, его предложение остаться в подчинении у Филиппа — только начало. Но что, если Линдон замыслил недоброе? Лучшего случая для мести и не придумаешь… Подозрения замучили Хью.

Но одолевавшие страхи лишь укрепили его решимость победить мятежников. У него просто не оставалось другого выхода.

Ему не терпелось взяться за меч. По ту сторону луга, на холме, виднелся лагерь противника: пестрые ряды шатров, над которыми реяли стяги с вышитыми яркими шелками геральдическими знаками хозяев — львами, грифонами и орлами с гордо поднятыми головами. Один из стягов привлек внимание Хью.

Олень на черном с золотом фоне — значит, Максвеллы тоже здесь!

К Хью подбежал Дьюи.

— Милорд, сэр Герберт спрашивает, куда поставить лучников?

— Я уже говорил, — ответил Хью, не отрывая взгляда от шатров.

— Знаю, милорд, но он, похоже, сомневается.

Вздохнув, Хью повернулся и зашагал к шатру сэра Герберта. Славный рыцарь, один из преданнейших вассалов короля, имел обыкновение излишне беспокоиться накануне каждого сражения, и Хью знал, что для общей пользы Герберта нужно обязательно подбодрить.

Пока он успокаивал соратника, солнце зашло, и когда он вновь поднялся на свою смотровую площадку, на противоположной стороне луга не было видно ничего, кроме костров.

Яркое пламя освещало рыцарей, сидевших вокруг них на корточках. Их было немало. Похоже, драка предстоит что надо, подумал Хью, предвкушая завтрашнюю битву.

Эдлин права, он любит воевать. Да и какой мужчина не любит? Звон мечей, острый запах конского пота, ноги стискивают бока жеребца, навстречу несется противник в доспехах — от всего этого кровь вскипает в жилах! Да разве женщина поймет…

Вообще, умный человек всегда сделает все возможное для победы, даже и в мирной жизни. Мужчина должен стремиться победить.

Взгляд Хью вернулся туда, где, как он знал, ждали завтрашней битвы Максвеллы.

— Милорд, — раздался из темноты голос подошедшего Уортона, — тут у молодых необстрелянных пехотинцев поджилки трясутся от страха. Вы бы пошли поговорили с ними, не то, того гляди, сбегут.

— Сейчас, — ответил Хью.

Обычное дело в ночь перед битвой. Человек смотрит на звезды и приходит в ужас от мысли, что может больше никогда их не увидеть. Или начинает бояться, что закончит свои дни безногим попрошайкой, никчемным напоминанием о забытом сражении, что ему больше не доведется обнять жену. Да мало ли что приходит в голову!

О, Эдлин!..

Хью без труда успокоил славных, но неопытных пехотинцев. Он показал им несколько боевых приемов с использованием дубины и копья, и они тут же начали упражняться, позабыв свои недавние страхи. Занять людей делом — и все пойдет своим чередом. Оставив с ними Уортона, он отправился на другой конец своего лагеря, по дороге приветствуя рыцарей и беседуя с ними. При этом он всем своим видом старался показать, что королевский командующий на посту и дело свое знает.