Grunge Pool Drive 85 (СИ) - Куприянова Марьяна. Страница 43

Но Соулрайд никогда не обижается на перепады моего настроения, должно быть, это одна из причин, по которой он любит меня. Либо наоборот. Я понимала, что после этой ночи могу вести себя уже как сварливая жена, и все равно мне будут целовать ноги. Но, конечно, я делать этого не буду. Я надеюсь.

— Я бы себя не простил, — ответил Гектор. — И не думаю, что он бы простил себя, если бы тебе не удалось сбежать тогда от них, и они бы… изнасиловали тебя.

Меня передергивает, будто шершавая ящерица пробегает по плечам, задевая холодным хвостом лопатки.

— Ладно, — сказала я, не понимая, к чему это.

Просто надо было хоть что-то сказать после того, как прозвучало это гадливое слово. Сделалось как-то неловко, но потом я вспомнила, что рядом мой Гектор, а значит, мне нечего бояться или смущаться. И тогда я обняла его и еще раз поблагодарила за то, что он склеил фигурку, которую я так неосторожно уронила.

— Я всего лишь хотел тебя порадовать.

— Знаешь, я в последнее время какая-то нервная.

— Это из-за меня?

— Нет… из-за всего, кроме тебя. Теперь еще отец заявился.

— Ты будешь ему перезванивать? Хочешь, я возьму трубку и скажу, что он ошибся номером?

— Нет. Не нужно. Как ты считаешь?..

— Вам нужно поговорить.

Я поднялась и встала напротив окна, боком к Соулрайду. Он остался сидеть на прежнем месте и выкрутил динамик приемника на минимум, так что Ian Brown — Reign доносилась совсем едва.

Снаружи бил яркий солнечный свет, и слепяще-синему небу не было дел до моих проблем. Как и всегда. Я вдруг поняла, что очень люблю своего отца. Несмотря на то, что и ненавижу тоже.

— Я к нему не вернусь, — заявила я, сжав кулаки, и обернулась, встретив спокойный взгляд Гектора.

— Разумеется, не вернешься, — ответил он. — Как минимум, я тебя не отпущу.

— Я люблю тебя, Гектор.

— Вам с ним нужно поговорить, — повторил Соулрайд.

И тогда я перезвонила отцу. Оказалось, что он сейчас здесь, в Уотербери. В довольно сухой и официальной манере, словно два деловых партнера, мы условились встретиться через час в кафе на Берч-стрит. «Напротив средней школы», — объяснила я, ведь он, в отличие от меня, совершенно не знал город.

Соулрайд сказал, что сам отвезет меня туда и будет поблизости. Я хотела прибыть на встречу одна, даже не знаю, почему. Просто хотелось независимости от мужского плеча. И так пляшу меж двух огней, но ладно. Мы приехали чуть раньше, чем надо было. Я отправилась за столик, ощущая дрожь в коленях и стараясь идти так, чтобы Гектор не заметил моей слабости. Волнение нарастало. Словно я встречаюсь не с родным отцом, а с его дружками, черт возьми. И что со мной творится?

Я села за столик у окна и первым делом посмотрела наружу, туда, где на капоте своего автомобиля, сложив руки на груди и скрестив вытянутые ноги, сидел Соулрайд. Он заявил, что поедет со мной, и это даже не обсуждается. Почему он так настаивал? Неужели знал, что я захочу поехать одна? Боится, что отец может забрать меня силой?

По правде говоря, еще как может. Вот сейчас придет, начнет орать, ударит по лицу и заставит сесть в машину, а затем увезет меня обратно в Солт-Лейк-Си¬ти, где не будет Гектора, не будет свободы, не будет Гранж Пул Драйв и не будет этих замечательных ливней, которые могут омыть тебя от любой грязи. Вот, чего я боялась. Вот, почему ныли мои колени.

— Добрый день! Готовы сделать заказ?

— Лимонад, пожалуйста. Сегодня так душно, не правда ли?

— Хм, возможно.

Официантка так не считала. Ведь душно было только мне.

Да, в те мгновения, ожидая отца за столиком, я размышляла о том, как полюбила Уотербери за тот небольшой промежуток времени, что мне довелось здесь жить. Этот город изменил меня, как ничто прежде не меняло. Я привязалась к каждому кленовому листочку на его улицах, к каждому камешку на его дорогах, изъезженных мною вдоль и поперек во время работы в Уотербери-Хилл. Я знала город как свои пять пальцев. И я любила в нем все. Включая надоедливых фанаток Гектора, включая Патрика и даже Хартингтонов.

Я твердо решила для себя, что ни за что не покину Уотербери. По крайней мере, не без Соулрайда. А потом появился отец. Он легко зашел в кафе, легко прошел между столиками и сел напротив меня. Когда я посмотрела в его глаза, мне показалось, словно мою голову сильно сжали и не отпускали.

— Привет, па.

— Привет, Сара.

— Здравствуйте! Что будете заказывать?

Это, конечно, официантка. Спасибо, что спасла меня. Что бы я без нее делала. Мне хотелось, чтобы она подходила к нам как можно чаще, лишь бы мешать нашему разговору. Отец заказал холодного чая. Ну конечно. Он ведь так его любил раньше, пока не начал пить. И вместо чая у него стал виски.

— Ну, как ты тут поживаешь?

Я даже не знала, что сказать. Будто встретила соседа по парте из начальной школы, который ни черта не знает о твоей жизни, о тебе самой, и вдруг интересуется, как это там у тебя дела, будто вы виделись на прошлой неделе, а не пятнадцать лет назад. В общем, я молчала, не в состоянии подобрать каких-нибудь слов. Я даже забыла о том, что Гектор ждет меня снаружи.

— Неплохо выглядишь, пап, — отозвалась я невпопад.

Ну, а что мне было еще сказать?

— Ты тоже, Сара.

Вот и все. Наверное, произошел бы взрыв, если бы не подоспела официантка с чаем и приклеенной улыбкой.

— Ваш чай.

— Благодарю.

— Еще что-нибудь?

— Благодарю.

Она ушла, зашумев льняным фартуком. Теперь ничто не могло спасти нас друг от друга.

— Послушай, — начала я.

Мы оба не притронулись к своим стаканам. Я к лимонаду, он к чаю. Мы так и не притронулись к ним.

— Послушай, я терпела до последнего. Я сделала, что смогла.

— Я бросил пить, — заявил отец.

Я молчала, рассматривая узор на бежевой салфетке. Интересно, она когда-нибудь была белоснежной, или изначально ее сшили из материала столь отвратительного для салфетки цвета? Будто ее давным-давно не стирали…

Я знала, к чему он клонит. Естественно, он приехал меня забрать. Но перед этим он покажет, что изменился. Он постарается меня убедить. Он скажет: я ведь остался совсем один. Не бросай меня, как твоя мать. Я не вынесу этого. Ты мне нужна. И так далее. Я все это знала. Я также знала, что мне станет его жаль.

— Я лечился, — добавил отец.

Я продолжала молчать. Мне не хотелось поддерживать этот разговор, неминуемо ведущий к ссоре. Я всего лишь хотела отсрочить момент, когда мы начнем кричать друг на друга и бросаться вещами. Уже сейчас мне хотелось вылить на него свой лимонад и уйти. Но сделать этого было нельзя. Все-таки он мой отец.

— Ты поэтому мне не звонил все это время?

— Сара.

И он замолчал. Нечего ему было на это ответить. А может, и было, только он не хотел оправдываться. Не хотел выглядеть жалко. Я его понимала.

— Я знаю, зачем ты приехал.

— Сара, поехали домой. Я же знаю, тебе с ними гадко живется.

— С кем?

— Ну как же… — скривился отец, — с Гвен и ее новым мужем.

Ну конечно, подумала я, откуда ему знать.

— Па, ты очень многого не знаешь.

— Прости меня за тот случай, — он меня не понял и продолжал о своем. — Прости. Я сам себе этого никогда не прощу, но ты — прости. Мне будет хоть немного легче.

Я почти поднялась, чтобы уйти, но его взгляд остановил меня.

— Поехали домой.

— Уотербери — мой дом.

— Неужели ты помирилась с матерью?

— Послушай. Отец. Слушай. Ты ничего не знаешь. Ничего.

Каждое слово давалось мне с трудом.

— О да, дети всегда так говорят. Особенно повзрослевшие.

— Я давно с ними не живу.

— В смысле?

Я не ответила. Мне просто не хотелось. Он не заслуживает, чтобы я сидела и пересказывала ему в течение нескольких часов, сколько всего успело со мною тут случиться и как сложилась моя жизнь. Я взглянула за окно, увидела Гектора, и мне стало легче.

— Уезжай, — просто сказала я вместо всего того, что собиралась сказать.