Самая темная мука (ЛП) - Шоуолтер Джена. Страница 28

От злости его щеки покраснели.　

- Он постоянно сопротивляется мне.

- Мне жаль. - При ярком свете, Катарина заметила порезы и синяки, которые покрывали его лицо. Он недавно подрался. Скорее всего, и не один раз. - Он причинил тебе боль?

- Нет. Конечно, нет.

Но другие причинили.

"Баден говорит, что после смертей людей на нем остаются следы..."

Ему пришлось бороться, чтобы выжить.

- Я бы хотела, чтобы доктор осмотрел твои раны, - сказала она.

Баден хмуро взглянул на нее.

- Я в порядке.

- Но...

- Нет. Не прикасайся, - напомнил он.

Серьезно?

- Мы только что принимали душ вместе. Наши тела прижимались друг к другу.

- Это другое.

- Что? - потребовала Катарина.

Баден провел рукой по лицу.

- Ты больше не моя пленница, Катарина. Я перенесу тебя в любое место, какое захочешь.

Сменил тему. Ладно. Что еще изменилось? Она! Катарина не хотела оставлять его, ее старого пса, хотя должна вернуться домой и восстановить питомник. И свой банковский счет.

Этому мужчине нужна помощь. Игра, в которую он играл с Пандорой, сковывала. Цепью. Из-за нее Бадену приходилось терпеть умственное и физическое насилие. Его друзья думали, что она может успокоить его, и она действительно хотела доказать их правоту. Как глупо!

- Не нужно меня никуда переносить, - ответила Катарина. - Я там, где хочу быть.

- Почему?　

В его голосе прозвучала едва уловимая... надежда?

- Почему еще? Мне нравится жить за чужой счет.

Он уставился на нее, словно пытался прочитать мысли.

- Ладно. - Кивнул Баден. - Ты можешь остаться.

Ни одного возражения против ее статуса охотницы за деньгами? Ублюдок.

- Оденься.

Еще один приказ. Начнет ли он когда-нибудь просить?

Возможно, ему нужно показать на собственном примере.

- Не мог бы ты отвернуться?

Он заколебался, его лицо напряглось, прежде чем Баден выполнил просьбу. Она вскочила, стянула промокшее нижнее белье и натянула футболку и шорты, которые лежали на краю раковины. И снова принесенная им одежда была рассчитана на меньшую фигуру, низ футболки заканчивался намного выше пупка, а шорты едва прикрывали попку.

- Готово, - объявила она.

Когда Катарина прошла мимо него, он громко втянул воздух.

- Твои ноги...

Она остановилась, чтобы осмотреть их, но все выглядело нормально.

- Что с ними не так?

- Ровным счетом ничего.

Это... благоговение в его голосе? Она бы хотела его услышать?

Катарина играла с прядью волос, когда внутри нее разлилось тепло. Баден подошел к шкафу и переоделся в сухую одежду, без тени смущения давая взглянуть на свое обнаженное тело, и, вау, он представлял собой великолепный образец. Мускулов оказалось больше, чем она могла представить, шведский стол из силы и мощи.

- Твоё тату, - сказала Катарина, понимая, что начинает пускать слюнки. - Бабочка на груди.

- И?

- Она... - восхитительно аппетитна. - Красивая.

- Когда демоны впервые вошли в наши тела, мы все получили такую бабочку. Я свою потерял после смерти и решил, что новая татуировка поможет мне стать тем мужчиной, которым я когда-то был.

Как мило и очень печально.

- Зачем тебе становиться мужчиной, которым ты был когда-то? Из всего, что я слышала - он был ужасен.

Баден посмотрел на нее так, будто увидел странное создание.

- Остальным он нравился.

- Но они тоже ужасны, да? Не очень хорошая рекомендация для твоего персонажа.

Баден дернул губами.

- Возможно, я сделал метку потому, что в тайне хочу стать таким же уважаемым мужчиной, какими стали мои друзья. Быть связанным с ними.

- Глупый воин. Тебе не нужна для этого татуировка. Вы, парни, уже связаны своей любовью друг к другу. Но наверняка метка теперь имеет и другое значение. Ты был Недоверием, затем умер, но вышел из бездны для нового полета.

Странное, удивительное создание.

Катарина гордилась собой.

- Вы с Пандорой спали, пока находились в заключении? Она жесткая. Определенно твой тип.

- Да, она очень жесткая. Но нет, мы не спали. - Баден шагнул к ней, его зрачки расширились, поглощая медную радужку. Он сжал руки в кулаки... чтобы сдержать желание потянуться к ней? - Ты доказала, что еще более хрупкая, чем я думал. И еще ты замужем.

Отвращение вернулось и все же... неважно, что он чувствует по поводу ее хрупкости, неважно, что думает о ее фиктивном браке, очевидно, Баден нашел ее привлекательной. Пока он изучал ее, предательские признаки возбуждения стали более явными.

Ее женское начало затрепетало.　

- Да, я замужем, но это ненадолго. Эта девочка скоро аннулирует свой брак.

Баден сделал еще шаг к ней.

- Не нужно. Я сделаю тебя вдовой.

С какой легкостью он говорит об убийстве. С такой же легкостью, с какой убивает, она была в этом уверена.

А теперь он уставился на ее губы, поняла Катарина. Спрашивает себя, каковы они на вкус?

Она задрожала от желания.

Осторожный стук остановил его, заставив ее ощутить вину. Он бы поцеловал ее? Она бы позволила?

- Баден? - позвала Эшлин. - Катарина там?

Он напрягся.

- Да. А что?

- Вы оба одеты? - спросила женщина.

- Да, - проскрежетал он, словно недоволен этим фактом.

Эшлин ворвалась в комнату, заламывая руки.

- Появилась еще одна бездомная собака, и я прошу тебя позаботиться об обоих, Катарина.

Нет, ни за что. Больше ни одно животное она не возьмет под свою опеку. Катарина дала нерушимый зарок не влюбляться и не терять еще один кусочек своего сердца. Зачем? Смерть неминуема.

- Я уже говорила в прошлый раз. Отвезите пса и его дружка в местный приют.

- Они лают на меня каждый раз, когда я подхожу к ним. Если я отвезу их в приют, собак посчитают агрессивными и усыпят. И я больше никого не могу попросить о помощи. Все слишком заняты, беспокоясь о Джилли и планируя убийство Уильяма. - Эшлин свела ладони в умоляющем жесте. - Только ты можешь помочь.

Она сказала об убийстве также легко, как и Баден.

- Я знаю, что Джилли больна, - сказал Баден, нахмурившись, - но почему все набросились на Уильяма?

- Он куда-то перенес ее. Мы не знаем куда. Он не отвечает ни на звонки, ни на сообщения. - Эшлин умоляюще взглянула на Катарину. - У меня никогда не было домашнего питомца, но мне мучительно видеть их. Пожалуйста.

- Я... - "Не могу сказать нет, но должна защитить свое сердце".

- Катарина, - приказал Баден. - Помоги ей.

Он не в первый раз назвал ее по имени, но впервые так ласково произнес все четыре слога, что заставил задрожать.

- Еще один приказ, - сказала она, подняв бровь.

- Как я уже сказал ранее, дворняги не заменят тех, кого ты потеряла, но потеря одного не отменяет необходимость в другом.

Мудрые слова. И действительно, в глубине души... погребенное под страхом потерять... жило желание поработать с собаками и подарить всю любовь, какую она может дать. Любовь, которая им необходима. Которую они, вероятно, никогда не знали.

Вероятность. Быть. Укушенной? Твердые сто процентов. Один из псов уже пытался укусить человека, его инстинкты говорили сначала атаковать, а потому же поверить... если поверить. Он нуждался в помощи также сильно, как и в еде. Новое окружение, с новыми людьми и запахами, могло внушить страх, и перепуганные собаки начинали кидаться. Не все люди относились с пониманием, терпением или хотя бы состраданием.

- Хорошо, - сказала она, вздохнув. - Я сделаю это.

Облегчение читалось на лице Бадена.

- Нужно купить намордник...

- Нет. - Катарина твердо покачала головой. - Никаких намордников без крайней необходимости.

- Да, - настаивал он. - Не стоит рисковать быть укушенной.

- Я решу, что стоит риска.

- Наши отношения строятся на другом, - напомнил Баден ей так, словно разговаривал с ребенком. - Я генерал, а ты скромный солдат. Я приказываю, ты исполняешь.