Бутик для Золушки - Бояджиева Людмила Григорьевна. Страница 15

— Признаюсь, коллективная вечеринка — не самая горячая моя мечта. Все станут на тебя пялиться. Может, выберем уголок где-нибудь поскромнее?.. — Он вопросительно заглянул в лицо своей спутницы.

Нет, она решительно не хотела спрятаться в скромном уголке. Мечтательная улыбка блуждала на ее губах. Это была улыбка женщины, замыслившей мщение.

— Ага, я сообразил: там будет тот, кто тебя обидел!

— Будет, но с другой.

— Завидую! Я бы очень повеселился, если бы в ресторане оказались те, кто обидел меня. Ладно, уговорила, проведем операцию мщения на высшем уровне. — И он прибавил газ, унося Сашу к цели.

…В вестибюле ресторана было пусто — все гости давно были в зале, банкет был в полном разгаре. Сверху доносился гул голосов. Музыка, звон бокалов. К вошедшим бросился элегантный господин:

— Ваши приглашения, господа?

— Одну минуту, любезнейший. — Шурик отвел администратора в сторону и коротко поговорил с ним.

— Раздевайся, дорогая. Все улажено. — Он снял с плеч Александры жакет. — Кажется, мы сильно опаздываем.

— Что вы сказали ему?

— Предъявил приглашение.

— Заплатили, разумеется. И видимо, неплохо. Смотрите, он хочет проводить нас!

— Благодарю, мы сами, — осадил Шурик подобострастного администратора и, предложив Александре опереться на его руку, стал подниматься по лестнице.

Огромный зал был наполнен теплом, волнующим ароматом цветов и дразнящими аппетит запахами вкусной еды. Праздничное убранство добавило торжественности помещению — все сверкало, благоухало и волновалось. Над подиумом в свете софитов сияла золотом монограмма Алекса Милуччи.

Все это Саша почувствовала и увидела разом, окунувшись в мир праздника. Белизна скатертей, сверкание бокалов, дамских туалетов, оживленные голоса и калейдоскоп лиц… Ни одного знакомого! Это, пожалуй, к лучшему. Но ведь Игорь где-то здесь! И сейчас увидит ее в блеске вечернего туалета, под руку с этим черноволосым красавцем. Красавцем? Саша взглянула на бизнесмена. Нет, с таким кавалером не стыдно появиться на любом банкете.

Ощутив предательскую дрожь, она крепче оперлась на руку своего спутника. Энергичный господин, ринулся к ним, распахивая на ходу объятия. Узнав Александру, Карлсон опешил, круглое лицо отразило растерянность и крайнее изумление. Он сразу же сообразил, откуда взялось ее платье, и уже раскрыл рот, чтобы высказаться по этому поводу, но, встретившись взглядом с бизнесменом, запнулся и с преувеличенным радушием воскликнул:

— Очень, очень приятно! Рад, что решили присоединиться к нам. Как раз один столик свободен. — Карл Леопольдович обратился к ожидающему в стороне метрдотелю: — Проводите, милейший, наших гостей за стол номер один. — И тут же заторопился: — Извините, друзья, меня ждут коллеги. Столько организационных вопросов. Это такая головная боль — итальянцы в России. Вы ж понимаете.

Они прошли к столику, расположенному у самого помоста.

— А ты на хорошем счету у босса. Кажется, это лучшие места. — Шурик отодвинул кресло, предлагая Саше сесть.

Она рассмеялась, грациозным движением руки приподняла шуршащий подол:

— Это «правительственная ложа», как я понимаю. Ждали миланского шефа — Сиентино с бойфрендом. Но тот предпочел веселиться на приеме у мэра. Место пустовало. А тут подвернулась я, и совершенно, как говорят, на халяву получила ужин на две персоны.

— Что мы закажем? — Шурик взял карту из рук ожидавшего официанта.

— Выбери сам. — Только сейчас Саша поняла, как она голодна, и жалобно протянула: — Очень есть хочется!

— Тогда неси нам вкусненького и побольше. На твое усмотрение. Главное, побыстрее, — распорядился Сашин спутник.

Вскоре появилась тележка, и мудрено украшенные блюда перекочевали на их столик.

— Уф… — Шурик окинул яства хищным взором. — Выглядит многообещающе. Накидываемся!

Саша осторожно огляделась и застыла, поймав на себе взгляд Игоря. Буртаев оказался совсем рядом, за столиком сотрудников салона. Карлсон занимал место рядом с Ниной Тимофеевной, одетой в сиреневые шифоны. Галлея пригласила своего весьма солидного поклонника. А финансовый директор сидел рядом с Сабиной — яркой и оживленной, как кинозвезда на церемонии «Оскара». Рядом с креслом Сабины на бронзовой подставке стояла ваза с охапкой бледных орхидей. Можно не сомневаться — букет от Буртаева и означает торжество помолвки. Он сделал ей предложение! Виски Александры обожгло жаром, и к горлу подступила тошнота.

— Что стряслось, детка? — тронул ее за руку Шурик.

— Тише. — Она понизила голос. — Вон за тем столиком сидят мои коллеги.

— И злодей среди них? Тот мордастый, что прижимается к декольтированной секси-блонд в алом наряде?

— Пожалуйста, не оборачивайся. — Саша развернула программу вечера, лежавшую на столике. — Сейчас кончится перерыв и покажут коллекцию Милуччи. Автора вот этого моего платья.

— Так он в самом деле — величина? — Шурик критически оглядел свою даму. — Симпатичная тряпочка. Но я не слышал про такого.

— Я тоже, честно говоря, раньше не слышала… Модой ведь занимаюсь только с сегодняшнего утра. До этого эпохой Возрождения. Точнее — эстетикой Боттичелли. Ну, в двух словах — утверждение идеала раскрепощенной творческой личности, обращение к человеку, как высшему творению… — Александра говорила, пытаясь унять волнение, усмирить частые удары сердца, казалось, раздававшиеся на весь зал. Боже! Это же в самом деле не сон! Она на банкете в роскошном вечернем платье, с ней рядом совершенно незнакомый тип, они сидят за столиком номер один! Что же будет? Что будет? Как она из всего этого будет выпутываться? Чем оправдается?!

— Вообще разговор об эстетике Возрождения надо начинать вот с чего… — Она запнулась, посмотрев на своего кавалера. Тот с удовольствием пробовал закуски, мало интересуясь предложенной темой. — Прости, увлеклась.

— Ничего, мне не мешает… А это раскрепощение творческой личности, у твоего… как его там — Мирчучи, наблюдается?

— И утверждение идеала! Вечного идеала гармонии, радости как у Боттичелли. В том-то и дело! Я сегодня его коллекцию в журнале увидела — ахнула.

Продолжая жевать, Шурик откинулся на спинку стула:

— Уф, хорошо! Червячка заморил. А вот шампанское заждалось. — Он достал из ведерка бутылку. — Ну что, начнем провожать отгулявший год?

— Пора бы. — Саша взяла бокал.

— Ты бы перекусила хоть что-нибудь. У меня назрел тост… — Шурик задумался, поглаживая подбородок и пристально глядя на Сашу.

Но высказаться бизнесмену не дали. Заметив, что Саша и ее кавалер наполняют бокалы, к ним поспешил Игорь с бокалом в руке.

— Добрый вечер, друзья. Позвольте присоединиться? Год завершается замечательным событием — колдовское «Желание» готово распахнуть свои двери! — сияя, выпалил он.

— Это Александр, бизнесмен, мой знакомый, — представила мужчин Саша. — Игорь Буртаев — финансовый директор фирмы.

— Рад познакомиться… — с некоторой растерянностью проговорил Игорь. — Хочу пожелать всем счастливого Нового года и творческих успехов.

Под тяжелым взглядом Шурика он заторопился, скомкал тост и пролепетал неуверенно:

— Классно выглядишь, Сашенька! За тебя! — Хрустальные бокалы с мелодичным звоном сошлись.

Вернувшись за свой столик, Игорь оживленно сообщил что-то компании. Все стали поворачиваться к Саше, махать ей руками и даже посылать воздушные поцелуи. Шурик поморщился:

— Он у вас не гриппует часом? Осложнения, говорят, жуткие, иногда по мозгам бьют. Дерганый какой-то.

— Он сегодня предложение Сабине сделал. Вон целый сноп орхидей подарил. Я бы выпила еще шампанского.

— Что-то не похож он на счастливчика. Переволновался, бедняга.

— Его совесть замучила и ревность… — Саша мелкими глотками пила шипящий колючий напиток, чувствуя, как отступает страх. А из каких-то неведомых глубин поднималась радость и дерзость. — Мне такой диагноз больше нравится! — Она рассмеялась.