Игра (СИ) - Кобзева Эльвира Юрьевна. Страница 41

— Слышь, — Кот напрягся не на шутку, — даже не думай. Даже не смотри в ее сторону!

— Харе-харе! Ты че так завелся? — Андрей был очень удивлен. — Че за телка?

— Телка, баран, — это корова в деревне! — ответил Кот. — А это Катя. Это моя Катя. Запомнил?

— Бывшая твоя? Это она? Прикольная тел… женщина, — он растянулся в улыбке. — Расслабься. Твоя, твоя она. Не претендую.

— В том то и дело, что уже не моя, но…

— Но у тебя есть Маша?

— Да, хорош тебе! Какая Маша? Ты же прекрасно знаешь, что она уже на развод подавать собралась. Ей этот московский крендель уже внагляк чуть ли не на домашний звонит. Бесит, сука!

— А ты не можешь по-человечески ей сказать, что пора бы уже развестись? Начерта всю эту канитель заводить?

— Дурак ты, — улыбнулся Кот. — Бабе легче, когда она думает, что сама тебя бросила.

— Катя тоже так думала?

Неожиданно и очень резко Кот через столик молниеносно метнулся в сторону Андрея, схватил его за майку и сквозь зубы произнес:

— Я тебе в последний раз повторяю: Катю не трогай! Даже не дыши в ее сторону! Ясно?

— Ясно.

11 июня.

Вот она: почти голая, блестящая, возбужденная лежит перед ним на его кухонном столе. Она его хочет. И он ее хочет. Но что его опять останавливает? ЧТО? Он помнит ее слезы. Он помнит, как ей было больно. И эту боль тогда причинял ей он. Именно поэтому она тогда ушла. Опять сделать с ней что-то подобное? Нет, ни за что? А вдруг это просто незавершенка? Вдруг она его еще любит? Вдруг у него есть шанс — один из миллиона, призрачный но есть! — что она вернется. Вернется сама, а не потому что он сыграет на ее чувствах. Она играла, да, но зачем?

Ааааа! Какой-то дурдом! Прямо сейчас, прямо здесь он хотел ее, но отстранился:

— Ну, нет, — его голос ледяным душем вернул его самого в реальность, — не сейчас, детка…

ночь с 15 на утро 16 июня.

Что она вытворяет, зараза?! На что она его провоцирует? Она же явно добивается от него — наглого и продуманного до кончиков пальцев Кота — реакции! В «Серебре». Она сказала, что будет ждать его в «Серебре». Ну, и где эта засранка? В этой толпе найти ее было нелегко, но он ее нашел. Он всегда ее находил, если хотел. И он ловил себя на мысли, что хотел.

Она с ним играла. Что ж, тогда и он немного поиграет. Ничего так сильно Кот не хотел сейчас, как то, чтобы эта женщина вернулась к нему. Он любил ее. Она напоминала ему об этом одним своим присутствием рядом. Все эти годы он пытался отделаться от этого ощущения, но не получалось. И она своим поведением выказывает все признаки того, что это чувство взаимно. Нужно просто вывести ее к тому, чтобы она сама сказала это вслух… Ну, понеслась нелегкая!..

— …а ты надралась не потому, что я приехал или не приехал, Кать… — он прищурился и стряхнул пепел, — …я сейчас тебе вопрос один задам и хочу, чтобы ты честно ответила.

17 июня.

Такого ощущения у Кота не было давно. Даже Маша с нее выкрутасами не могла довести его до такой степени бешенства, как Андрей и Катя, танцующие так близко. И эта скотина сейчас ее поцелует, если Кот не вмешается!

Что делать? Что происходит? Кот запутался. Он был уверен, что не ошибся в ней. Но то, что она исполняет вот уже вторую неделю не лезло ни в какие ворота! Неужели она так изменилась? Неужели она стала… Черт! Неужели она стала такой же, как он?! Ну, да, была бы она мужиком — с ней было можно вместе бухать и баб трахать. Она была его отражением. И, по ходу, это будет проблемой.

Кот понимал, что «иголки» Катя отрастила себе похлеще, чем у дикобраза. Это жизнь ее заставила. Это он ее заставил, чего уж себе то врать.

С кем можно поговорить об этом? Нет, только не с Добряком. Он хоть и кореш, но поскулить ему о Кате — не для Кота. Кузя! Конечно, Светка наверняка все знает!

И Кот помчался к Катиной подруге.

25 июня.

Прямо сейчас и прямо здесь посреди этой пьяной и шумной толпы, не прощаясь с именинником, Кот решил просто сгрести Катю в охапку, запихать в машину и увезти домой. А там будь что будет. Нет у него больше сил ей подыгрывать. Он уверен, что не ошибается. Она просто беситься, она мстит за прошлое. И когда она выплеснет всю обиду, она успокоиться, подойдет сама, прижмется, уткнется ему в плечо носом и попросит прощения. Так было раньше. Но ждать, пока она перебеситься, он не мог.

Последняя стопка водки. Залпом. Вот она идет. Сама. С сумкой на плече. Уходить собралась?

«Что ж, детка, ты права: нам пора с тобой ехать. Привезу тебя домой и не выпущу, пока мы не поговорим. Пока не простим друг другу все, что было. Пока мы не натворили чего покрепче, чего нельзя будет изменить», — пронеслось у Кота в голове.

А Катя, не дойдя до него пять-шесть метров, положила на столик мобильный телефон…

После драки с Андреем, после того как они оба с разбитыми лицами разъехались по домам, после того, как пьяный в дребодан Добряк остался у него ночевать, Кот не успокоился. Все, что попадалось ему под руки, он крошил, ломал, разбивал… Его дом, все эти вещи, которые напоминали ему о Маше — это все он хотел уничтожить. Мебель, одежда, посуда, зеркала — даже Добряк не смог его удержать. Он сам чуть по физиономии не схлопотал: так Кот был взбешен.

— Ты понимаешь, сука, я ж его просил! Я, сука, просил его по-хорошему! Она злится на меня, дрянь! Она сделала это нарочно, а это лох повелся на нее!!! Ты понимаешь?! Ты меня понимаешь?! — кричал Кот, а Добряк просто кивал.

Ночь друзья закончили поздним утром, когда у них закончилась вся водка, которую Добряк предусмотрительно прихватил с собой из «Марьино», где оставил свою жену и всех гостей в недоумении.

Похмелья на следующий день у Кота не было. Он быстро принял душ, оделся, загрузил Добряка в машину и поехал к нему домой. Ему нужна была Светка: она единственная могла знать, где сейчас Катя. Потому что дома ее не оказалось. На даче у матери тоже. Она пыталась от него спрятаться. А Светка знала адрес Кати в Москве. Туда Кот и помчался.

Но в московской квартире, по словам консьержки, она тоже не появлялась.

И тут Кота осенило: телефон! У него все еще был ее телефон. Да, сука, это очень стремно: звонить ее мужикам и разыскивать ее. Но ему было все равно, кто и что о нем подумает.

Абонент «Макс» на все его вопросы ответил утвердительно. И объяснил, как найти тот дом, где скорее всего сейчас была Катя. А еще сказал: «Рад за вас, дружище» и повесил трубку.

29 июня.

— Свет, я ни черта не понимаю, — констатировал Кот, сидя в стоматологическом кресле. — Она не может меня простить что ли?

— Не знаю я.

— Она прям держится, я вижу. Ей хочется зарыдать, а она смотрит на меня и так язвительно отвечает «Нееет!». Я не могу ее на эмоции вывести, понимаешь? Она так научилась, зараза, держать себя в руках, что я не могу до нее достучаться. Че делать то?

— Да, говорю же я, что не знаю. Она где хоть сейчас?

— Там в доме каком-то по дачному шоссе. Спряталась — хрен найдешь!

— Нашел?

— Нашел, сука… лучше бы не находил…

В дверь постучали и в проеме показалось лицо Светкиной ассистентки:

— Светлана Александровна, там к вам Екатерина Метелица приехала. Куда ее проводить?

Кот спрыгнул с кресла и подлетел к Кузе:

— Светочка, девочка, разговори ее, я тебя очень прошу! Заставь ее просто сказать вслух, что ей не пофигу на меня, что она меня любит. Просто пусть скажет это вслух! Иди в ординаторскую, а я тут буду. Не говори ей ничего, Светка, с меня курица! Помоги! Блин, просто помоги мне! И ей!

— …Да.

— Быстро назови меня другим именем! — Кот говорил почти шепотом. — Скажи «Да, Андрей, я могу говорить»!