Колонист - Лернер Марик (Ма Н Лернер) Н. "lrnr1". Страница 33

— Рад тебя видеть, — сказал Жак, показывая бутыль с вином после проводов высшего общества.

Я остался один и в легком раздрае, не очень соображая, за что в первую очередь браться. Очень уж непривычное положение. В такой ситуации старый знакомый был вполне кстати. Можно получить кучу информации о происходящем вокруг. Под стаканчик, да с сыром и хлебом, самое милое дело порасспрашивать о том о сем. Ему нечто было нужно, но с ходу начинать разговора не хотел. Это и без особых проникновений в чужое мышление ясно.

В целом ничего особо оригинального он мне не поведал. В основном об уцелевших жителях города. На фермах мало кто успел удрать. Отбиться и вовсе ни у кого не получилось. Ирокезы заходили сразу парой десятков, без предупреждающих криков и воплей, и приступали к резне. В общем, приятного мало. Помимо всего прочего, мне предстояло организовать патрулирование не только реки при достаточно скромных силах. Чем дальше, тем идея ответственности представлялась не столь уж заманчивой.

Тут раздался очередной стук в дверь, и в нее сунул рыжую башку пришелец из будущего. Пришлось и ему налить. Правда, стула не дали, за неимением. Куда-то они все подевались, здешние табуретки. Тоже дополнительная забота — проверить, чего в форте не успели растащить казенного. Все понимаю, людям надо, но ведь потом начнут искать. Как-то все требуется оформить, чтобы потом не придрались. «Индейцы сперли» не подходит. Они сюда не входили.

— Отдай мне Глэна, — сказал я, посмотрев на недовольную рожу сомнительного работника. Причина яснее ясного. — За честный выкуп, естественно.

— Ох, — вскричал Жак, хватаясь за голову, — как можно остаться без такого замечательного работника?

— Чего? — ошарашенно переспросил я.

— Незаменимый, с золотыми руками! — Тут Жак не выдержал серьезного тона и заржал. — Зачем он тебе сдался? — спросил, успокоившись.

— Я и сам не знаю, — признался я честно. — Привык. Он хитрозадая скотина, но мы столько были рядом… Будет обед варить и сапоги чистить. Я же нынче большой начальник, без слуги невместно. А другого все равно не найти.

— Сам подумай, зачем мне деньги? Хозяйство надо поднимать. Ферму восстанавливать. Дом я уж сам, как предки ставили, а вот хозяйственные постройки ты за свой счет сделаешь. Как церковь ставили. На досках. Тогда и будем в расчете, идет?

— Давай точно. Что конкретно с меня, а то как бы мне такая радость боком не вышла.

Он перечислил. Фактически все, кроме жилого строения. Раз в пять дороже стоимости контракта, не считая жалованья работникам. Мне сейчас самому некогда амбары с конюшней строить. Стоящий за его спиной Глэн настойчиво подмигивал и кривился, однако смысл его дерганий не доходил.

— Ну у тебя и аппетиты, Жак!

— Нужный товар всегда дороже идет, — спокойно заявил тот. — Тебя нормально отпустил, второго сервента задешево Мари мне не простит. Все же теперь работников не нанять, а в поле работы полно. Пока не пропало, надо готовиться к зиме. И безусловно не будем же всей семьей по амбарам ночевать постоянно. Пока тепло, в сарае перекантуемся, а потом займусь домом. Но урожай куда-то складывать надо. С него всю сумму стребуешь. — Жак, обернувшись, ткнул пальцем в обсуждаемого.

— Идет, — протянул я руку. — Только чтобы все официально было, тащи сюда мэтра Пишо. Составим бумагу по всем правилам. Чтобы завтра Мари не придумала еще три свинарника с восемью сараями и этот у меня остался.

— Но строить в первую очередь! Вне любых иных более ранних договоров, так и запишем!

Что-то в том требовании было явно скользкое. Он меня пытается наколоть, но как? Никаких соглашений я не заключал.

— Идет. Да, ты же Адама знаешь?

— Этот черный здоровяк?

— Он самый. Приведи вместе с мэтром.

Жак молча кивнул. Чужие дела ему малоинтересны.

Я подождал, пока он выйдет, и очень ласково спросил:

— И что вот это было?

— Ну, — глядя куда-то под ноги, пробурчал Бэзил. — Шарля же убили.

— Я в курсе.

— И старшего сына его.

— Ты плохо расслышал вопрос?

— Вдова решила уезжать в Квебек, — подняв голову и впервые посмотрев в глаза, пояснил он, — здесь оставаться не хочет. А лесопилка, мельница, колеса и гвоздарные станки практически не пострадали. Жечь индейцы почему-то не стали, кое-что поломали да гвозди сперли.

— И что? — потребовал я, теряя терпение.

— Ну я купил все это достаточно дешево.

— Деньги откуда? — прорычал я после паузы. — Не ври, как в прошлый раз про чаевые от благодарного купца.

— Так правда тогда, — он осекся и сознался, — твоими заплатил.

Прежде чем мозги успели подумать, я взял его за глотку:

— Откуда узнал про тайник?

Он сипел, вцепившись в пальцы и силясь оторвать. Кажется, натурально задыхается. Нехотя отпустил, сжав кулак и готовый двинуть. Глэн тяжело задышал, держась за шею. Следы от пальцев хорошо заметны. Синяки будут обязательно. И очень хорошо. Пусть скажет спасибо, что шею не свернул. А мог запросто. Уж очень рассердил наглостью.

— Ну?

— Случайно увидел. Еще когда церковь сдали. На твое имя купил, — быстро воскликнул, прежде чем плюха прилетела.

В последний момент я остановился, озадаченный.

— Что ты сделал?

— Контракт на покупку выписан на твое имя. Все это принадлежит тебе, придурок. Мельница, лесопилка, его прежняя доля в станках. Людям надо где-то жить, они вынуждены идти ко мне, как временно замещающему отсутствующего месье Эймса. Все же в курсе, что ты у нас старший.

То есть прикрылся заодно от неприятностей отсутствующим Диком. Натурально, весь город знает про мою опеку над ним. И с претензиями придут при неприятностях тоже ко мне.

— У них просто нет других возможностей. Робер с бригадой навострился ставить дом за неделю. Посмотрели и пошли на поклон. У меня сейчас почти на двести тысяч ливров договоров.

— Сколько?!

— Ну живого серебра всего на пару тысяч ливров. Много сейчас нет ни у кого. Не зря вдова Шарля охотно согласилась, когда твое золото увидела. Откуда у тебя столько?

— Не твое дело. Отчитывайся, умник.

— В основном на будущий урожай, товары да расписки долговые. У нас теперь Де-Труа в кулаке, — азартно заявил. Ага, у «нас». — Не весь — так добрая половина. Монополия. Мужиков почти нет, проще из досок строить, а гвозди и распил бревен подо мной. В смысле — твои, — покосившись, исправился. — Думаешь, с чего вдруг в командиры выдвинули, просто так? Я посоветовал. — Он постучал себя кулаком по груди.

Вот и вся любовь с благодарностью за подвиги. Должники постарались. Ну хоть стало понятнее происходящее.

— Три бригады дома ставят. Сам на гвоздарном тружусь, парочка родичей Робера на пилке. Все в доле, но второй раз Сорелей на кривой козе не объехать.

— Он ждал меня и специально пришел, не дав объяснить, что к чему?

— Ну что-то вроде. Он ведь думает, ты знаешь. Не все, так в общих чертах.

— А плюнул бы на тебя?

— Ну я тоже мог на себя переписать, а деньги назад положить.

— Это вряд ли, — с удовольствием сказал я. — У тебя столько нет, сам говорил. А я бы из тебя душу вынул за свои кровные.

— Ну пусть так. По чести, мне доля положена. Не меньше половины. Все сам сделал.

— На мои деньги, заметь.

— Ну и лежали бы они в дупле бог весть сколько еще. Золото не должно быть мертвым грузом. Его в оборот давать надо и пользу с того иметь. Как я сумел. И второй раз возьму! Товаром и с урожая!

— Ладно, — подумав, согласился я, — поступим по справедливости. Мои деньги возвращаешь, как и стоимость контракта Сорелей со своей доли.

Он встрепенулся, внимательно слушая.

— Хорошо посчитаешь, во что обойдутся их хозяйственные постройки. Цифры покажешь. Контракт на кабального слугу официально при мэтре Пишо аннулируем. Книги с записями и все расписки мне на стол. Прибыль пополам только после возврата долга. В дальнейшем еще раз устроишь самое доходное дело без согласия, да еще и за мой счет, — больше не подходи. Живи как знаешь, только сам. Возражения имеются?