Длинные руки нейтралитета (СИ) - Переяславцев Алексей. Страница 88

  - Мы еще обсудим ваше предложение, - несколько туманно отреагировал председательствующий.

  Из всех присутствующих только Брюа знал, что бронированные французские корабли уже покинули Тулон и идут на буксире через Средиземное море, направляясь к уже заданной цели. Но даже командиры этих закованных в железо чудищ знали о назначении лишь то, что оно содержится в запечатанных конвертах, хранящихся в судовых сейфах. Эти конверты надлежало вскрыть только после выхода из Босфора. Ни секундой раньше.

  Бронированные корабли должны были помочь выиграть эту затянувшуюся войну.

  Собственно, данное совещание вообще не ставило своей целью принятие какого-либо решения. Но адмирал прекрасно знал, что разговоры о бессмысленности боевых действий уже ходят, и ему требовалось поднять дух подчиненных. И выказанное напоказ желание обрубить всякие разговоры о плавучих батареях - лучшее доказательство того, что эти самые батареи скоро пустят в ход в надежде переломить ход войны.

  Старший помощник, он же начарт 'Морского дракона', сам того не ощущая, также поддался атмосфере всехпобедизма. И когда вестовой доложил, что 'их благородие капитан второго ранга в рубку просят', то настроение у лейтенанта было немного - ну самую малость! - легкомысленное.

  Семаков в момент прибытия подчиненного был занят: занимался писаниной. Мешков не видел лица старого товарища, и потому заданный им вопрос не относился к разряду первостепенных:

  - Слушай, что ты там в бою говорил про тридцать восемь узлов?

  Командир поднял голову.

  - А, - рассеянно сказал он, - подумалось, что это могло бы стать строчкой к стихам. 'На компасе норд-вест, тридцать восемь узлов...' Но сейчас некогда. У нас новости.

  - ?

  - Мне доложили, что те самые броненосцы прошли ходовые испытания, они загружены боеприпасами, укомплектованы людьми... короче, сейчас они на буксирах пересекают Средиземное море. Известны названия: Lave, Tonnante, Dévastation. Даже данные по буксирам имеются: колесные пароходофрегаты Magellan, Darien и L'Albatros.

  Взгляд начарта стал колючим.

  - Вооружение? - деловито спросил он.

  - Не так все плохо... для нас. Шестнадцать пятидесятифунтовок, две двенадцатифунтовые. Планировалось нечто потяжелее.

  - Нам и того хватит. Если попадут, понятно. Что еще плохого?

  - Эскадра прикрытия к ним присоединится в Константинополе. Состав пока неизвестен.

  Мешков чуть сузил глаза.

  - А какой у них ход, вопрос?

  - На испытаниях выдали четыре узла. Да, вот интересная особенность: плоское днище.

  - Ну, так я тебе без запинки скажу: у них ухудшенная устойчивость на курсе. С точки зрения артиллериста это значит: меткость не та будет на дальних дистанциях, особенно на сильной волне. А вот накоротке они нас уж как разнесут... Содом и Гоморра завидовать будут.

  - Что еще скажешь, артиллерист?

   - Скажу, что прав был Тихон. Боеприпасами надо грузиться сколько можно и сколько нельзя. И не только нам, 'Херсонесу' тоже.

  - Дополнительные этажерки?

  - И ящики тоже. Выделить... ну, скажем, шесть матросов. Пока уходят гранаты с этажерок, они перекладывают из ящиков... изначально получаем более плотную загрузку трюма, comprenez-vous [17]?

  - Je comprends parfaitement [18] . Вот еще я думаю: надо возвращать к этому бою всех наших. Всех, кто сейчас на укреплениях.

  - И Шёберга? И нижних чинов?

  - Всех.

  Таррот рассчитал правильно. Тучи наполнялись водой все больше; к вечеру дождь мог пойти, а уж ночью он точно должен был пролиться. Но ночью дракон запланировал себе другие дела.

  Он вылетел из пещеры с соблюдением всех мер предосторожности за час до заката. Дождь только-только начинался. К моменту атаки видимость по вертикали должна была снизиться до пятисот маэрских ярдов. То, что надо: никто не увидит угрозу с неба.

  Дракон без всякой спешки облетел строй кораблей. Видеть он их не мог; даже драконьим глазам пелена дождя не поддавалась. Но потоки магии жизни чувствовались, осталось лишь отсортировать их по интенсивности. Вот тут и начались трудности.

  То ли высота была слишком велика, то ли насыщенность воздуха водой портила дело, но Таррот не смог обоснованно выбрать цель, поскольку был не в состоянии отличить корабли по размеру. Создавалось полное впечатление, что по количеству людей на борту все они одинаковы. Такого, разумеется, быть не могло. Но и водная магия не давала отчетливого приоритета какой-либо цели перед другими. Ветер был слабым, сигнал от волн, разбивающихся о корпуса кораблей, был по интенсивности сравним с шумом от дождя.

  В драконьей системе обучения воинов воспитание терпения полагается одним из основных элементов. Дракон мысленно отложил атаку и поднялся на высоту восьми тысяч ярдов, пробив при этом облака. В свете заходящего солнца перспективы изменения погоды были ясны: дождю предстояло литься примерно четыре часа. Это означало, что атака состоится этой же ночью, но позже.

  Дракон с теми же предосторожностями вернулся в пещеру. Ему осталось лишь ждать.

  У пластунов не особо сильный дождь почитался за союзника. Часовые мерзнут на посту, теряют бдительность, слышимость дурная, видимость и того хуже. Что может быть лучше плохой погоды?

  На этот раз хорунжий Неболтай не участвовал в поиске лично. Он поставил задачу подчиненным и был уверен, что те ее выполнят в меру своих сил и умений. Но действительность несколько разошлась с предположениями.

   Семаков точно так же оказался обманут в надеждах. Понадеявшись на ловкость подчиненных Тихона, он ожидал рядового или унтера. Эти ожидания продолжали в нем жить, когда прибыл посыльный от пластунов и доложил, что 'господин хорунжий с пленным ожидают'. Но в момент, когда он вошел дом, где размещался пехотный штаб, он увидел французского офицера в чине лейтенанта.

  Тихон предупредил вопросы:

  - Извиняюсь за своих храбрецов. Чай, не на базаре покупали: кого нашли, того и увязали.

  - Да ты что, Тихон, Андропович, - не вполне искренне отвечал моряк, - я не в претензии. Понимаю дело. Что ж, поговорим...

  Для француза этот вечер (точнее, ночь) запомнилась кошмаром, в котором не предусматривалось пробуждение в своей кровати.