Тайна старого фонтана - Фокс Виктория. Страница 36

— Она испытывает то же самое по отношению к вам, — мягко проговорила она. — Мы многое замечаем, Сальве и я.

— Тогда вы должны видеть, в какое посмешище она меня превратила.

— Вы не посмешище.

— Правда? — Вивьен вытерла слезы. — Мне не нужно было пускать ее в нашу жизнь. Нужно было сразу сказать: «Нет, Джио, я так не могу, я не могу делить тебя с ней!»

— А вы пробовали говорить со своим мужем?

— Да, — Вивьен всхлипнула, — и из-за этого я здесь. Он не может смотреть на меня после того, как я поставила его перед необходимостью выбора. Конечно же, он выбрал ее.

— Он так сказал?

Вивьен сглотнула.

— В этом не было необходимости.

Адалина притихла на минутку.

— Могу я говорить откровенно, синьора?

— Единственное, чего я сейчас хочу, — откровенность.

— Я думаю, вам стоит осознать, какой властью вы наделены в этом доме. Вы жена синьора Моретти. Он выбрал вас, когда женился на вас. Вы — главная женщина в его жизни, и, если уж говорить откровенно, вам нужно начать вести себя соответствующе, вместо того чтобы прятаться здесь с нами. Поступая так, вы позволяете сопернице победить.

Сопернице…

— То есть ты согласна? — Вивьен повернулась к ней. — Ты согласна, что она вела против меня войну? Что мне это не показалось? Джио считает, что я сошла с ума, что я все выдумала.

— Я думаю, что дело касается вас и вашего мужа. При чем здесь она?

— При том, что она настроена против меня, — горько сказала Вивьен. — Она сделает все, чтобы разлучить нас. Она ждет не дождется нашего разрыва.

— Разве не это она видит сейчас?

Вивьен задумалась.

— Ступайте к своему мужу, — посоветовала Адалина, — вы любите друг друга, а остальное приложится. Ваша любовь не касается больше никого.

Вивьен снова посмотрела на свой обед. Ее больше не тошнило. Она взялась за ложку: вкус был немного странным, но не неприятным.

— Лучше?

— Кажется, — прошептала Вивьен и улыбнулась горничной.

* * *

Тем вечером Вивьен вернулась в замок. После разговора с Адалиной она задумалась. Слова горничной придали ей решимости не только вернуть себе позиции хозяйки Барбароссы, но и уверенности, что у нее появилась крепкая союзница, готовая встать на ее сторону. Адалина была подругой, которой ей не хватало, — мудрой, великодушной, обладающей терпением и интуицией. Вивьен могла полностью ей доверять. Она знала, что будет не просто сделать то, что она задумала, но с помощью Лили у нее получится.

Осталось лишь помириться с Джио. Поцеловать его, обнять и сказать все, что должна.

Странное чувство посетило ее у фонтана. Она остановилась, оперлась на камень и перевела дух.

Отливающая серебром рыба с открытым ртом глазела на нее. Ее всегда беспокоило, что вода не вытекала ровной струей из ее окаменевших губ, но брызгала и бурлила, будто что-то попало существу в горло. Вдруг у нее закружилась голова, земля ушла из-под ног. Желчь поднялась к груди, затем отступила.

Через минуту все прошло.

Инстинктивно Вивьен приложила руку к животу. Солнце выглянуло из-за облака, вода посветлела и заискрилась.

Она знала.

Глава двадцать пятая

Ожидание возвращения Джио было мучительным. Она пыталась отвлечься: убиралась в и без того сверкающих чистотой комнатах, писала письма, в конце концов даже принялась смахивать пыль с коллекции подаренных им на прошлое Рождество картин, зарисовывать ветви роз, обвивавших ее скамейку в Овальном саду. Ничто не могло ее отвлечь. Она считала минуты до прихода мужа.

В шесть вечера, раньше обычного, Вивьен услышала, как к дому подъехала его машина. Она бросилась вниз по лестнице ему навстречу, на его лице она увидела облегчение, тут же превратившееся в довольную улыбку, как только он увидел ее. Старый добрый Джио. Тот, в которого она влюбилась.

Он простит меня. Он любит меня.

Только это и волновало ее. Даже Изабелла, выходящая из машины, несмотря на то что Вивьен считала, что та весь день провела наверху, не могла испортить ей настроение. Джио прикоснулся к ее волосам.

— Я скучал по тебе, — пробормотал он. — Так сильно скучал.

— Я тоже по тебе скучала. — Она обвила его шею руками и поцеловала. Заметив унылый взгляд Изабеллы, она только добавила страсти в поцелуй.

— Прости, — прошептал Джио ей в плечо.

— И ты меня, — Вивьен поймала взгляд Изабеллы. — Но все это больше не имеет никакого значения.

Провожая его в дом, она спросила:

— Как прошел день?

Ей хотелось вести непринужденную беседу: она боялась, что в противном случае сразу выболтает все новости. Этот разговор должен был стать особенным, он был предназначен только для них двоих. Ответ Джио она даже не запомнила. Отчасти потому, что, как всегда, это был бессмысленный набор ничего не значащих фраз, которыми он обычно отделывался от нее, а отчасти потому, что снова переживала момент, происшедший с ней ранее, изменивший ее жизнь навсегда. Она наслаждалась им, зная, что будет вспоминать его много лет спустя, предаваясь сладкой ностальгии.

Девушка разочаровалась в тестах — слишком часто они преподносили ей плохие новости — и давно спрятала их, но сейчас ей предстояло найти их и убедиться в том, что их еще можно использовать. Сегодня эта неприятная процедура не вызывала привычного беспокойства. Она чувствовала уверенность, она знала ответ. Минута, две, и все готово. Настанет момент чистой радости. Мыльный пузырь волнений и тревог, в котором она прожила последние недели, в одну минуту лопнет. Я беременна.

Сама мысль о том, что внутри ее зарождается новая жизнь, казалась ей волшебной. Если не обращать внимания на такие пустяки, как легкая тошнота, которая то появлялась, то исчезала, Вивьен не чувствовала никаких перемен. А чего она ожидала? Что Земля сойдет с орбиты? Или звезды покинут небосклон? Все происходящее было еще более невероятным из-за своей простоты и обыденности. Она представляла себе, как отдельные клетки в течение девяти месяцев постепенно соединятся в единое целое — их дочь или сына, ребенка, о котором она так мечтала. Ее сердце переполняла любовь и предвкушение чего-то особенного. Внутри нее расцветала надежда и зарождалась новая жизнь.

— …Белла поехала со мной. Я подумал, ей не повредит выйти из дома.

Джио завершал рассказ, и последняя фраза вернула Вивьен к реальности. Она взглянула на Изабеллу, и та поспешила ретироваться.

— Пойдем со мной, — сказала Вивьен, взяв мужа за руку. — У меня есть кое-что для тебя.

Оказавшись в спальне, Джио толкнул ее на кровать:

— Ты об этом?

Его руки ласкали ее тело, грудь, бедра. Разлука обострила его желание.

— Perdonami^[28], Вив, прости меня. Я не хотел тебя расстраивать. Никогда. У нас ведь все в порядке?

— Даже лучше. — Она обхватила лицо мужа ладонями, чтобы посмотреть в его разноцветные глаза. — Джио, ты знаешь, почему я вышла за тебя замуж?

— Мне нравится думать, что знаю.

— Тогда мне не нужно об этом говорить. Но все же скажу, что я согласилась быть с тобой в радости и в горе, приняв тебя всего, со всем, что для тебя важно, включая твою семью.

Джио накрыл ее губы своими. Как же я люблю этого мужчину, — думала она.

— И нашу семью, — прошептала она.

Он отстранился:

— Что ты сказала?

— Я сказала, что теперь у нас есть своя семья. — Вивьен положила его ладони на свой живот.

Его глаза расширились — один черный, другой зеленый. Будут ли у их ребенка такие же?

Вивьен кивнула, исполненная радости, ясной, чистой радости, которую чувствовала впервые за несколько лет. Джио поцеловал ее вновь, на этот раз с порывом, который говорил больше, чем простые слова. Все шло просто прекрасно.

* * *

На следующее утро Джио разбудил ее. Он принес ей завтрак в постель. На подносе стояла вазочка с розой, а рядом с ней самые разные угощения — сахарная выпечка, апельсиновый сок, капучино.