Рожденная жить (СИ) - Соврикова Ольга. Страница 2

— После такой кровопотери не поможет даже магия.　

Всех столпившихся в комнате Король выгнал вон! Возле кровати, на которой лежала младшая принцесса, остались стоять он, сжимая от бессилия и бешенства кулаки, и Герцог в окровавленной одежде, с посеревшим лицом, по которому стекали горькие слезы. Затем, развернувшись, король вышел. Через несколько минут в комнату проскользнула пожилая женщина, она увидела герцога стоявшего на коленях возле кровати. Он держал свою маленькую леди за руку и что-то шептал. Внезапно, ее ладошки сжались в кулаки, а по телу прошла дрожь. Лада открыла глаза и увидев мужа прошептала:　

— Помоги мне… Наш малыш должен жить!　

Услышав эти слова, к ней бросилась стоящая у порога комнаты женщина.　

— Нянюшка, помоги нам!　

Женщина попросила Эдварда немного приподнять жену и осмотрела ее.　

— Маленькая моя девочка, ребеночек очень маленький, и, если ты сможешь сделать усилие и подтолкнуть его, он выйдет, а я помогу, — произнесла обеспокоенно и заботливо женщина.　

Собрав все свои последние силы и, не отрываясь, смотря в глаза мужа, она смогла разродиться. И вот уже на руках у нянюшки лежит маленький, красный комочек.　

— Жив? — спросила Лада.　

Муж аккуратно положил ее на подушки, а няня поднесла к ее лицу дитя и сказала:　

— Да! Это девочка, а значит у нее есть шанс выжить, но она почему-то молчит, не плачет.　

Глядя своему любимому в глаза, Ладавель проговорила:　

— Я сделала все, что смогла… А теперь прошу тебя, не торопись следом за мной! Не оставляй нашу девочку одну. Позаботься о ней, она должна знать что ее любят. А я подожду тебя там, на грани. Я обязательно дождусь и дальше мы пойдем вместе. Только не торопись, живи. Обещай!　

— Я обещаю! — проговорил Герцог едва найдя в себе силы.　

Герцогиня улыбнусь, погладила Эдварда по руке и затихла. Это было последнее, на что хватило ее сил.　

Какое-то время мужчина еще чего-то ждал, но ничего не менялось. Поняв, что она ушла, и, поцеловав ее в последний раз, он закрыл ей глаза. Поднявшись с кровати, принял на руки маленький комочек, свою дочь.　

— Найди кормилицу, — попросил он женщину, и она, выбежала из комнаты, плача навзрыд.　

Глаза герцога были сухими, они смотрели на ребенка, сердце плакало, душа надрывалась от крика. Внезапно, тишину комнаты нарушили резкие шаги. В опочивальню вошел король.　

— Я подумал и решил! — выдал он ледяным тоном. — Ты виновен в ее смерти! Но я не буду лишать тебя владений и титула. Ты много сделал для королевства и моей семьи, но видеть тебя я больше не хочу! Ты уедешь прямо сейчас, пока дворец еще спит.　

Герцог отнесся к его заявлению равнодушно, чего-то подобного он ждал от него.　

— Я могу забрать с собой тело моей жены?　

— Нет! Она будет погребена в усыпальнице королей. Через две недели объявят о ее кончине и погребении, тогда и будет объявлен траур.　

— Но почему так долго?　

— У моей старшей дочери праздник, свадьба, и я не намерен ей его портить. Ты уезжаешь немедленно!　

— Но я ранен и у меня на руках новорожденная дочь! На улице поздняя осень, а ехать предстоит через пол страны.　

— То, что ты держишь на руках, не проживет и пары часов, так что и разговаривать не о чем. Зато, пока еще твоя голова у тебя на плечах. Время пошло, у тебя всего пара часов.　

Резко повернувшись, король вышел.　

В комнату, через некоторое время, снова зашла пожилая женщина, бывшая няня принцессы, которую он посылал за кормилицей. Она застала герцога сидящим на кровати и раскачивающимся из стороны в сторону. Одной рукой он прижимал к себе ребенка, не обращая внимания на рану и попискивания младенца, а второй держал за руку свою жену. Женщина подошла к нему, прижала его голову к себе и, гладя по каштановым волосам, проговорила:　

— Поднимайтесь, лорд! Вам есть ради кого жить! Постарайтесь сберечь девочку, и выполнить обещание, данное любимой. Карета, лекарь и люди из Вашего городского дома ждут у заднего крыльца дворца. Они готовы тронуться в путь, кормилица и вещи для ребенка в карете, она служанка. Вчера родила мертвого ребенка, но у нее есть молоко и она из многодетной семьи. Она знает, как позаботиться о младенце. Не беспокойтесь, я позабочусь о нашей девочке, обмою, приберу, и не оставлю одну до последнего, а потом если можно, найду вас.　

— Да. Разумеется, — проговорил Герцог, резко поднимаясь с кровати.　

Женщина помогла ему потеплее завернуть младенца и он, бросив последний взгляд на любимую, пошел к двери. Вслед ему прозвучало:　

— И еще, ваша светлость, тот, кому нужна ваша смерть, наверняка еще ждет результатов, будьте осторожны!　

Кивнув головой, лорд стремительно вышел.　

Отступление первое (комната во дворце)　

— Дорогая, прекрати метаться по комнате и швырять вещи! От того, что ты разбила дорогую вазу, фужер, зеркало и отхлестала по щекам служанку, ничего не изменилось!　

— Я не понимаю, как ты можешь быть таким спокойным?! Решается наша судьба! А ты сидишь и спокойно наслаждаешься каким-то гадким вином!　

— Ну, во-первых, я тоже волнуюсь, а во-вторых, если я начну бегать следом за тобой и заламывать руки, время не начнет бежать быстрее. Да, и выглядеть это будет смешно, а вино вовсе не гадкое, лучшее. Одно из из винных погребов нашего короля!　

— Но я не могу! Не могу больше выносить эту неизвестность! Почему ты не договорился с наемниками о том, чтобы они сразу тебе обо всем доложили?　

— А зачем рисковать своей головой и лишний раз идти на встречу с ними? Я не желаю быть узнанным. Все равно, к утру, мы будем все знать. Тем более, что сейчас на королевской половине дворца поднялся какой-то переполох. Все входы перекрыты и даже слуг не выпускают.　

— Ах! Как я надеюсь, что все получится! Ведь ты мне обещал, что уже зимой я стану герцогиней! Ведь ты женишься на мне, как получишь титул герцога?　

— Я все делаю только ради тебя, звездочка моя! А у Герцога, кроме меня наследников нет.　

Часть 1

Няня Ната (в последующем бабушка Ната)

В замок Герцога де Мелвела я добралась спустя пять лет. Раньше не отпускали, мотивируя отказ необходимостью моих услуг. И вот, наконец, я получила разрешение покинуть дворец. По-видимому, в связи с возрастом, мои услуги стали не нужны, и я надеялась, что Герцог не забыл своего обещания и примет меня.　

Меня действительно пустили в замок, и управляющий поручил служанке проводить меня в комнату, приготовленную для меня уже очень давно. Я присела на кровать в маленькой, уютной комнатке и ни как не могла поверить, что мой путь окончен и что кто-то позаботился обо мне.　

Ночь прошла в тревоге, ведь я не видела ещё самого герцога и ещё не знала о судьбе малышки. В королевском дворце были уверены, что Эдвард де Мелвел по- прежнему в изгнании и трауре. Прислугу там не считают за людей, а значит и не таятся, не обращают внимания, следовательно, слуги всегда знают многое, очень многое, почти все. Я отчетливо слышала, как некоторые придворные, после похорон принцессы, пытались настроить короля на решительные меры в отношении герцога. В частности, его троюродный племянник с товарищами, составляющими окружение второй дочери короля. Они старались сделать все, чтобы Его Величество казнил герцога де Мелвела, а владения передал единственному, как считали абсолютно все, наследнику. Но у них нечего не вышло. Как-то раз, пребывая в гневе, король высказал, что если еще раз услышит про де Мелвела, то желающий поговорить на эту тему поедет в приграничный гарнизон укреплять оборону страны!　

Все эти пять лет я сидела, как на иголках, переживая за судьбу возлюбленного моей младшей воспитанницы, и ее дочь.　

Наступило утро, за мной пришла молоденькая служанка и провела в кабинет Его сиятельства. Вид Герцога поразил меня! В кабинете я увидела высокого, совершенно седого, человека, с суровым взглядом и глубокими морщинами. Его плечи были немного ссутулены, но от всей фигуры веяло суровой мощью. Я решила, что сердце лорда заледенело навсегда. Но я поняла свою ошибку еще до того, как он заговорил. Дверь кабинета резко открылась, стукнувшись о стену, и в комнату влетело маленькое чудо. Это была девочка лет пяти, тоненькая, как тростинка, с черными, как смоль, волосами волнистыми локонами, свободно ниспадающие по плечам и спине. Она была так похожа на мою Ладу, что слезы невольно побежали по моим щекам. Но главным украшением этого, почти прозрачного ангелочка, были синие глаза, обрамленные густыми черными ресницами. Папины. Девочка бежала, не сбавляя скорости, как будто зная, что ее обязательно подхватят, и действительно, герцог присел и поднял ее на руки, при этом его лицо осветилось любовью и радостью.