Рожденная жить (СИ) - Соврикова Ольга. Страница 3

— Ну, вот, нянюшка, — сказал он. — Это и есть тот ангел, которого мы все так бережем, и зовут ее Айвенлин.　

Он поцеловал дочурку, пожурил за то, что она опять убегает от нянюшки, и передал ее в руки забежавшей следом женщины, которая и увела маленькую герцогиню завтракать. Хозяин кабинета предложил мне присесть, и мы проговорили несколько часов.　

Я рассказала все новости дворца. О том, как прошла свадьба, потом похороны, о настроениях и желаниях некоторых придворных. И о том, что король, породнившись с соседним государством Ровениар, собирается породнится, со временем, и с другим своим соседом, у которого растет сын, с государством Гвендер, путем заключения брака. Обоих королей совершенно не смущает, что жениху десять лет, а невесте двадцать шесть, поэтому помолвка все же состоялась. Принц, правда, еще не совсем понимает, что будет через десять лет, а вот принцесса рвет и мечет все, что попадается ей на пути. Она резко возражает против планов папеньки, но ее мнение король учитывать не собирается. Рассказала также о том, что при дворе не подозревают о существовании Айвенлин. Король уверен в том, что ребенок не выжил. Ведь больше ее никто, кроме него, не видел.　

Мой новый хозяин, в свою очередь, поведал мне, как две десятины подряд, в непогоду, с маленьким, недоношенным ребенком на руках, они добирались домой. Как по совету пожилой хозяйки первого постоялого двора, он и няня по очереди держали постоянно малышку, привязав к груди, чтобы она слышала стук сердца и не замерзала. Сколько ночей они не спали, пока она подрастала. Он посетовал, что его ангелочек очень слабенький, и попросил помогать няне и воспитателю в меру моих сил. Я дала согласие, после чего герцог меня отпустил.　

Наследующий день, после отдыха с дороги, я познакомилась поближе с моим ангелом, ангелочком, чудом-чудным… Чудовищем!!!　

Я не могла поверить своим глазам! Не могла поверить, что герцог, так любящий порядок и дисциплину, допустит такое при воспитании своей дочери!　

Боже мой! Это маленькое чудовище вело себя, как хотело, весь день замок буквально лихорадило. Слуги сбивались с ног, выполняя ее прихоти! Тихо было только в коридорах близких к покоям самого герцога. И никто, никто ничего ему не говорил, не жаловался. Она топала ногами, могла кого-нибудь безнаказанно ударить, и не только рукой, падала на пол, билась в истерике, добиваясь своего, при этом внимательно наблюдая за окружающими. И я, понаблюдав за этим пять дней, сделала вывод: девочка, без сомнения, обладает умом и наблюдательностью, настойчива, упорна в достижении своей цели, но при этом слаба здоровьем и очень любит папу. Каждый вечер перед сном, няня приводит ее к нему в гостиную, и, сидя перед камином в кресле на коленях у отца, она превращается в настоящего ангела, который, затаив дыхание, слушает истории о маме и волшебные сказки. Как только она засыпает, на замок опускается тишина, после чего все вздыхают с облегчением. Мне очень не хотелось огорчать Герцога, но оставить все, как есть, мне не позволила память о моей девочке, принцессе Ладавиэль.　

Герцог де Мелвел.

Наконец, спустя пять лет, до нас добралась няня моей Ладушки, и я смог узнать, как похоронили мою любимую. Какие почести оказали ей её родственники, отец и сестры. В тот день, дождавшись ночи, поцеловав на ночь дочурку, я закрылся у себя в комнате, у камина, в кресле с бутылкой вина в одной руке и маленьким миниатюрным портретом, с изображением моей любимой жены, в другой. Проснулся я утром все в том же кресле, но бутылка была пуста, а дрова в камине уже прогорели. В комнате было прохладно, но вопреки моему состоянию, мне удалось привести себя в порядок до того, как прибежал мой ангелочек, чтобы поздороваться и пожелать мне доброго утра. Я был рад приезду этой доброй, но решительной, пожилой женщины и надеялся, что она найдет свое место в нашем доме. Но того, что мне удалось улицезреть спустя шесть дней, я не ожидал.

Утром, в то время когда мы с моим управляющим занимались делами, мой секретарь, заглянув в кабинет, сообщил, что пришла няня Ната и просит ее принять.　

— Хорошо. Попроси пождать минуту, — ответил я.　

Отложив дела и отпустив помощника, позвонил в колокольчик и попросил секретаря пригласить ее в кабинет.　

— Доброе утро, ваша светлость. Извините за беспокойство, но, если можно, уделите мне пару часов своего времени! Это очень важно, поверьте мне!　

Женщина, прожившая во дворце большую часть своей жизни, по пустякам тревожить не будет, и потому я сразу насторожился.　

— Что-то случилось с Айвенлин?　

— Нет, Ваша светлость, ничего такого, что нельзя было бы исправить. Но, чтобы не быть голословной, я бы хотела вам кое-что показать.　

Я встал из-за стола, и выразил готовность идти за ней.　

— Ваша светлость, — произнесла няня, — Мы можем пройти в малую столовую так, чтобы нас никто не видел?　

— Да, в замке есть потайные ходы, про них знают только два человека, кроме меня. Если вы считаете, что ваша проблема этого стоит, то будете третьей.　

— Поверьте мне, стоит.　

— Но вам придется молчать об их наличии.　

— Я согласна, и принимаю всю ответственность.　

Подойдя к стене, и нажав на резные завитушки деревянных панелей, я открыл потайной ход и пригласил женщину следовать за собой. Когда мы подошли к малой столовой, я показал ей жестом, что мы пришли.　

— Мы сможем наблюдать и слушать присутствующих так, чтобы нас не видели? — спросила она.　

— Да. — Я согласно кивнул и приоткрыл смотровое окошко, прикрытое с наружной стороны массивным зеркалом.　

— Тогда ждем.　

Ждать пришлось недолго. Через несколько минут в столовую влетела моя девочка, за ней торопилась няня. Лакей стал накрывать на стол, подошла гувернантка, они с комфортом разместились и девочке предложили начать завтракать.　

Вдруг раздался требовательный, злой голосок.　

— И что вы мне принесли! Вы разве не знаете, что на завтрак я хочу пирожное? Уберите вашу гадкую кашу!　

— Но, Ваша светлость, утром обязательно нужно кушать кашу! Возьмите правильно ложку, положите салфетку и прекратите капризничать.　

— Вы что, оглохли? — девочка встала на стул ногами. — Я вам сказала, что мне принести. А, ну! Быстро!　

Наклонившись к столу, она одним движением смахнула все, что стояло возле нее, на пол.　

— Я так хочу! Я герцогиня!　

Я закрыл смотровое окошко и, повернувшись, одеревенелым шагом пошел назад по проходу. Через пару метров, приоткрыв незаметную панель, мы с няней Натой вышли под лестницей в ближайшем коридоре.　

— Прошу тебя, нянюшка вернись в кабинет и подожди меня там, — проговорил я.　

Зайдя в столовую и остановившись в дверях, я никем незамеченный еще немного понаблюдал за открывающимся моим глазам представлением, и дождался, пока на меня обратят внимание. Сначала замер лакей, поднимающий с пола разбитую посуду. Он выпрямился и застыл на месте от неожиданности. В это время я всегда работал в кабинете и еще никогда не спускался вниз. Исключением были только редкие мои завтраки вместе с дочкой. Затем, меня заметили и встали из-за стола няня и гувернантка. И, наконец, меня заметило и мое чудо, моя доченька. На её лице расцвела радостная улыбка, и она, спрыгнув со стула, побежала ко мне.　

Но увиденное так меня поразило, что я впервые не стал подхватывать ее на руки. Остановив Айвенлин движением руки, произнес:　

— Молодая леди, несколько минут я наблюдал за вашим поведением, и остался недоволен. Твоя няня проводит тебя в комнату, вы вместе с ней останетесь без завтрака и будете находится там, пока вас не позовут в мой кабинет. Вас, леди Линвелд, прошу считать себя уволенной, получить расчет у моего управляющего и покинуть замок сегодня же. Вы должны были заниматься ее воспитанием!　

Стараясь не смотреть на обиженное личико моей малышки, я повернулся и прошел в свой кабинет.　

Вернувшись, я сел в кресло за стол, и мы вместе с нянюшкой несколько минут просто молчали.