Один темный трон (ЛП) - Блэйк Кендари. Страница 51

Коронация

Катарина рассматривала своё отражение в зеркале, когда Натали вернулась, одёргивая платье.

— Природа освободила медведя, — промолвила Натали. — Мы обыскали весь город, но его не нашли.

— Отпусти его, — ответила Катарина. Медведь не имел больше значения. Единственное важное — это чернота атласа на белой коже и гости в камерах Волроя. — Когда ты одевала меня в прошлом году ко дню рождения, ты думала, что мы будем тут, в миге от моей коронации?

— Конечно, моя Катари, — ответила Натали, но Катарина знала, что и её удивила.

Натали помогла ей спуститься с помоста, и Катарина завертелась вокруг своей оси. Платье было простым, но элегантным. Никаких драгоценностей, волосы просто распущены. Она такая невинная. Как и раньше…

— Ты прекрасна, королева Катарина, — Натали погладила её по волосам. — Как жаль, что Пьетр не может тебя увидеть…

Катарина нахмурилась.

— Замечательно, — промолвила она. — Я покорю всех гостей, — она отказывалась думать о Пьетре. Скоро её коронуют. Тогда она убьёт Арсиною, безо всяких побегов. И выйдет замуж.

Она поправила свои простые чёрные перчатки и улыбнулась.

— Значит, спешка тебя не разочаровывает? — спросила Натали.

— Совсем нет, — ответила Катари. — Это не имеет значения.

Коронация Катари просто соответствовала стандартам. Только Чёрный Совет и жрицы, и Арроны. Это торжество оставляло на лицах Храма только безрадостное спокойствие. И Арроны просто нервничали. На её церемониальной коронации на Белтейне следующей весной они будут выглядеть получше.

Верховная жрица Лука руководила всем так прямолинейно, так официально, бесконечно старая… Она зачитала постановление совета и Храма: Катарину коронуют, Арсиноя и Мирабелла падут от её руки. Её сестер по имени не упоминали. С сегодняшнего дня имени у них не было.

Воздух в комнате был прохладен и стар, когда Катарина преклонила колени перед Верховной Жрицей. Лука опустила корону на голову Катари, объединяя Храм и Совет.

Катарина пыталась не ухмыльнуться. Эта гордячка не признает свою ошибку.

Когда Лука склонила голову для молитвы, Катарина покосилась на гостей. Николас, его улыбка. Уильям Чатворт, отец жениха, которого, говорила Натали, она должна выбрать. Стальной фиолет взгляда Женевьевы. Натали.

Молитва оборвалась, и жрицы встали. Они подали Катари воду в серебряном кувшине. Говорят, её брали из реки Кро, что вытекала из вершины горы Горн. Да будь это так, как они бы столь быстро её получили? Может быть, у них всегда кувшин под рукой? Да какая разница… Она отпила, и холодный лёд бежал по горлу, и Катарина удивилась, увидев, что это Кора, главная жрица храма Индрид Дауна, держала кувшин.

— Встань, Королева Катарина, — промолвила Лука, протягивая к ней раскрытые ладони. — Дочь Богини. Дочь острова! — её руки были смазаны ароматизированным маслом и капелькой крови. Во время нормальной коронации это была бы кровь оленя, убитого во время охоты. Катарина могла представить, чья это кровь была сейчас. Она предложила бы перерезать горло медведю Арсинои, если бы его не умудрились упустить.

Если не считать несколько церемониальных фраз от Луки, венчание прошло в абсолютной тишине. Они не требовали её давать обеты или клятвы. Королева была сделана из самого острова, так же как остров был сотворён из королевы. У них не было ни прав, ни необходимости просить её давать клятвы.

Верховная жрица подошла к деревянному инструменту для нанесения знаков, с простой резьбой, а наконечник его был короткой связкой игл.

Татуированную корону никто не делал многие годы. Но это была идея Натали. Может быть, плохая, подумалось Катарине, когда она наблюдала за тем, как дрожали руки Луки. Если ей повезёт, корона не станет дрожать и не окажется у неё на лбу.

— Не волнуйся, — прошептала Лука, словно читая мысли Катари. — Я всё ещё делаю браслеты жрицам, — она опустила инструмент на лоб Катарины.

Первый удар — это настоящий удар. Нет времени восстановиться, нет времени выждать эту боль, когда Лука вбивала иглами чернила в кожу Катарины чуть ниже её волос.

Это требовало много времени и много боли, но это была корона, которую никто не снимет и не отберёт.

— Вставай, Катарина, — промолвила Лука. — Королева, коронованная Феннбёрном.

Катарина встала, и гости зааплодировали, пока она не вскинула руку.

— Я хочу выбрать своего супруга, — промолвила она.

— Как пожелаешь, — ответила Лука. — Кого ты выбираешь, моя королева?

— Я выбираю… — Катарина смотрела на Уильяма Чатворта. Ему казалось, что он победил, такой самоуверенный, что даже его сын не соизволил явиться сюда. Вероятно, Натали должна была сойти с ума, чтобы посоветовать выбрать его. Но Натали не была королевой.

— Я выбираю в мужья Николаса Мартеля.

Камеры Волроя

Арсиноя ударилась лбом о каменную стену, думая о времени. Но ответа не было. Единственный вариант считать часы — наблюдать за сменой стражи.

— Тебе лучше? — спросила она у Мирабеллы.

Мирабелла подтянула ногу под рваную чёрную юбку и прижалась к дереву скамьи.

— Мне хорошо. Чем бы меня ни травили, всё прошло. Меня не пытались убить.

— Само собой, нет, — Арсиноя вздохнула и откинулась назад, потянувшись к деревянной двери. — Это она должна была тебя убить. Ты сможешь нас выжечь отсюда?

— Нет. Дерево склишком толстое, и огонь будет таким горячим, что справится с нами быстрее дыма.

Арсиноя взглянула на сестру. Мирабелла сняла свою куртку и сидела в одном лишь лифе из широких чёрных ремней. Наверное, это правда, что элементалям никогда не сыро и не холодно.

— Почему юбка? — спросила Арсиноя. — Они что, не знали, что ты идёшь на дуэль?

— Я ношу сапоги, — ответила Мирабелла. — И юбка не мешает, — она склонила голову к Арсиное и улыбнулась. — Я привыкла так одеваться.

Арсиноя усмехнулась.

— Ну что ж, умирать будем с комфортом.

— Значит, ты думаешь, что мы должны умереть? — спросила Мирабелла, и Арсиноя фыркнула. О да, её сестру так не воспитывали. Мирабеллу считали королевой. Смерть для неё невозможна.

Арсиноя вздохнула.

— Не думаю, что мне дадут шанс сделать что-нибудь ещё. Но у тебя есть Верховная Жрица, Вествуды. Они проницательны и, может быть, тебя вытащат. Но мне не хочется думать о том, что случится с Джулс и Джозефом.

— С ними ничего не будет, — промолвила Мирабелла, и воздух в камере затрещал. Арсиноя удивлённо посмотрела на неё, видя, как дыбом встают волосы.

— Ты обещаешь? — спросила Арсиноя. — Если выберешься отсюда, позаботишься о них?

— Само собой.

Арсиноя встала и потянулась.

— Хорошо, потому что это я виновата. Джозефа пять лет назад изгнали, Джулс отравили после Белтейна… Даже Кэм ранил старый медведь.

— Они так не думают.

— Нет, они слишком хорошие.

В коридоре зазвучали шаги. Билли, вернулся, чтобы подарить ей свободу — лишь бы на день! Даже в башне было бы лучше…

Но шаги были слишком лёгкими — и их сопровождали и другие. Слишком много шума.

Катарина мелькнула в окошке.

— Сёстры, — промолвила Катарина. Её красивые, тёмные глаза носились от Арсинои до быстро вскочившей Мирабеллы.

Арсиноя ждала, когда Катарина заговорит. Но она просто стояла и улыбалась, словно чего-то ждала, и Мирабелла задохнулась.

— Что? — спросила Арсиноя.

— Её лоб. Посмотри на её лоб…

Арсиноя прищурилась и взглянула сквозь решётку. Чёрная линия пересекала лоб Катари чуть ниже её волос.

— Я хотела показать вам, — промолвила Катари. — Чтобы не было никакой путаницы. Чтобы вам никто не мог солгать. Я хотела, чтобы вы увидели мою корону самостоятельно.