Лимонная планета - Каганов Леонид Александрович. Страница 13

Дженни его уже не слушала: она выскочила из каюты, объявила общий сбор по селектору, отправила сообщение Сансану с требованием прийти в конференц-зал на срочное совещание, а сама бросилась искать полковника.

Полковник сидел на своей любимой лавочке в оранжерее и смотрел перед собой, нахмурив брови и прижимая правой ладонью к груди свой планшет. Казалось, что он клянется своим планшетом в чем-то, хотя губы его оставались неподвижны, а лицо спокойным. В свете фитоламп оно казалось пластмассовым.

— Полковник! — окликнула его Дженни. — Вам следует пройти в комнату переговоров и поговорить с Сансаном!

Он не обратил на нее внимания.

— Полковник, не время для спектаклей! — раздраженно повторила Дженни. — Вы — наш Санта Гаусс, вершина диполя власти, вождь слушается только вас! — Она вынула из-за пазухи свой жетон и поднесла к носу полковника: — Полковник Эрнест Гаусс, старший инспектор ЦУБ Дженни Маль приказывает вам начать говорить со мной!

Полковник не отвечал.

— Дженни, — раздался за спиной голос Августы. — В конференц-зале толпа рецидов, они нервничают и ждут полковника… — Августа осеклась. — Что-то случилось?!

Августа все поняла: она подбежала, чтобы пощупать пульс на шее полковника, но сразу отдернула руку — шея старика была холодной и каменной.

* * *

Дженни вошла в конференц-зал решительной походкой. За ней шли Мигулис, Херберт и Августа. Саймона оставили командовать роботами, которые укутывали тело полковника в простыни.

Сансан стоял на столе, возвышаясь над всеми. Он был откровенно жирный — его брюхо округлилось, и даже лицевой щиток, казалось, раздался вширь. Воинов в этот раз пришло много — они почесывались и зверски воняли.

— Пришло время обсудить правила дружбы! — начала Дженни строго. — Сансан — друг. И должен вести себя как друг.

Мигулис принялся переводить, но Сансан перебил и затрещал в ответ.

— Что он говорит? — спросила Дженни.

— Он спрашивает, где Сан-Гсс. Он будет говорить только с полковником.

Дженни кивнула:

— Отвечайте, Мигулис, что в жизни у Сан-Гсс сегодня наступил очень важный день…

Мигулис заговорил, но Дженни перебила:

— Стоп и тишина! Это пока сложная мысль, надо иначе… — Она задумалась.

— Но я уже перевел про важный день жизни! — возразил Мигулис.

— Тогда, — нашлась Дженни, — продолжите, что у полковника сегодня день рождения. Он поехал в далекий мир принимать поздравления от друзей. И пока не вернется, говорить буду я.

Мигулис перевел, и когда он закончил, Сансан застрекотал в ответ. Дженни разобрала только постоянно повторяющееся «Сан-Гсс» и «чаган».

— Что он говорит? — спросила она.

— Он говорит про вас гадости… — Мигулис растерялся. — Но я не знаю, что значит «чаган».

— «Чаган» как «ужун», только хуже, — внезапно подала голос Августа. — «Ужун» засланный враг, боец, его уважают. А «чаган» — выродок, враг своего племени. Он говорит, что Дженни враг племени, она давно мешает полковнику жить, и терпеть ее больше нельзя. Он говорит, что тоже хочет сделать подарок полковнику на день рождения…

— Отвечайте ему… — начала Дженни, но Сансан вдруг предостерегающе поднял одну из клешней, зашипел и защелкал.

Мигулис снова не понял, а вот Августа рванулась вперед и встала между вождем и Дженни. Она широко раскинула руки и отчаянно застрекотала, вытянув губы трубочкой. В отличие от Мигулиса, говорила Августа без запинок и так плавно, словно язык рецидов был ей родным — ловко пощелкивая и выплевывая согласные.

Сансан некоторое время ее слушал, а затем вдруг дернулся, словно сбрасывая морок, и исчез. В следующий миг он уже был перед Дженни за спиной Августы. Щелкнула клешня, и тело Дженни мягко повалилось на пол. Отрубленная голова осталась в клешнях Сансана, а в третьей клешне он держал ее жетон.

Все-таки двигались рециды с невозможной скоростью.

ЭПИЛОГ

В маленький пустой кафетерий на верхнем ярусе транспортного порта небольшого городка Земли зашел высокий мужчина с черной бородой и в старомодных очках. На плече его был небольшой мешок, какие модно было носить десять лет назад. Он взял в автомате чашечку кофе, сел за столик, положил перед собой очки и принялся размешивать сахар.

В этот момент из недр кафешки выкатилась тележка, увешанная тряпками и уставленная флаконами, но вел ее не робот, а мужичок в спортивном костюме с усталым лицом. Он распахнул дверцу ближайшего автомата и принялся вытирать тряпкой капли конденсата на изнанке стеклянной двери — работа, с которой роботы до сих пор справляются из рук вон плохо.

Мужчина с черной бородкой недоуменно посмотрел на мойщика, затем нацепил очки и вдруг негромко воскликнул:

— Саймон?

Имя произвело шокирующее впечатление — мойщик сжался, словно от удара, выронил тряпку, и лишь затем взглянул на посетителя.

— Йозеф? — произнес он изумленно. — Мигулис?

Он шагнули друг к другу и обнялись.

— Мы думали, ты погиб! — удивленно сказал Мигулис. — Тебя искали месяц! Нэйджел лично облазил все этажи!

— А я думал, вы погибли… Откуда ты и куда?

— А всё, домой! — улыбнулся Мигулис. — Срок закончился. Жду пересадки на Ксантин, рейс через полчаса. Так что с тобой случилось?

Саймон молчал, а потом махнул рукой и сел напротив.

— Не рассказывай никому, — попросил он. — В общем… я просто убежал.

— Куда? — удивился Мигулис.

— В хаб. Когда раздались вопли, я понял, что конец. Снял с полковника комендантский жетон и спрятался за кустами. Потом увидел, как вас притащили в оранжерею, и как вождь пытался вручить полковнику голову Дженни, потом вы что-то кричали, а потом вождь начал полковника жрать…

Мигулис покивал.

— Убивший вождя становится вождем. Когда он понял, что полковник умер, он объявил себя полковником. Вождь всех племен, командир рецидов, людей и всех миров за нижней железной дверью.

— Я так и понял, — вздохнул Саймон. — А потом его воины схватили вас. И Августа вдруг закричала: «Нэйджел, спасайся, они захватили базу!» А вождь ударил ее клешней по щеке. И я понял, что сейчас всех сожрут. А потом вдруг в оранжерее погас свет… И я понял, что это мой шанс, и рванул через вентиляционный ход на технический этаж и в хаб… Открыл дверь, включил телепорт и убежал в первое попавшееся место… С тех пор живу в порту, без документов наружу не выйти. Договорился с роботом, подменяю его за еду. Зато жив. И до сегодняшнего дня думал, что вас сожрали…

Мигулис грустно покачал головой:

— А броситься в ЦУБ, рассказать, что произошло… — не?

— Не, — вздохнул Саймон, — не смог. Первые дни был в шоке, а потом уже вроде и время прошло…

— А дверь хаба зачем открытой оставил?

— Про дверь сейчас вообще не помню, — вздохнул Саймон. — Может, забыл, а может, оставил, чтоб кто-то еще смог спастись… — Он вдруг посмотрел на Мигулиса. — Так ты тоже… следом сбежал?

Мигулис покачал головой.

— Так всё и было. Он убил Дженни, начал жрать тело полковника, и ему понравилось. Мы с Августой пытались объяснить, что рециды и люди — одно племя, но он ответил, что он верховный вождь и победил всех, база его, мир его, люди должны стать рабами и кормом… Тогда Августа закричала Нэйджелу, чтоб спасался, и погас свет.

— А потом?! Что потом?! — крикнул Саймон.

— А потом было чудо, — ответил Мигулис. — Был шум, была драка в темноте, лязг, а когда зажегся свет, на полу лежали трупами все самые крупные воины Сансана, уже не знаю, сколько их было, дюжина, наверно. А у выключателей стоял здоровенный рослый парень: с виду совсем юный, но ростом выше рецидов головы на две — крепкий такой, складный, подтянутый, и одет в смешной такой карнавальный костюм мушкетера: плащ самодельный, шпага… Саймон, ты не поверишь, у него была самая настоящая шпага, как из музея — блестящий штырь с рукояткой, длинный и острый.

— И это был Нэйджел? — догадался Саймон.