Лигранд. Империя рабства (СИ) - Белобородов Владимир Михайлович. Страница 17

Так под мерное поскрипывание кожаных рессор и колёс я предавался невесёлым раздумьям, пока не очнулось чудовище рядом со мной. А ведь я её тоже боюсь, вдруг словно током пронзило меня. Я вообще всё время, что жил здесь только и делал, что боялся. Боялся сделать шаг в сторону, боялся что обо мне подумают плохо....

— ...либалзон! Вы меня слушаете? — гневно ворвался в мой разум голос лары.

— Нет. Извини. Я просто задумался.

— О чём же вы думали?

— Мы договорились на ты.

— Не мы, а я на ты, а ты можешь на вы. И что за великие мысли посетили тебя, что ты имеешь столь серьёзный вид и всю дорогу не обращаешь на меня внимание?

— Например, что ты меня используешь и при этом не хочешь сказать зачем. Я же нужен тебе в этой поездке?

Альяна на некоторое время отвернулась в окно.

— Да, нужен. Я этого и не скрывала, — с серьёзным видом посмотрела она на меня.

Настолько... естественной что ли, я её ещё не видел. А она действительно мила когда не корчит из себя беспутную фиглярку. И выглядит она так несколько старше.

— Тебе так больше идёт. Зачем?

— Мне надо поговорить с балзоном а у него неженатый сын. Мне не прилично входить в их дом одной.

— А со мной прилично?

— Нет, — пожала она плечами, — скорее наоборот, поскольку все знают, почему мы в прошлый раз покинули имение Пионата, но ты хоть и дальний, но родственник. Поэтому не очень красиво, но правил приличия, по крайней мере, официально, я не нарушаю.

— О чём ты хотела поговорить с балзоном?

— Этого я не могу тебе сказать.

— Почему?

— Ты задаёшь глупые вопросы. Если я говорю, что не могу рассказать, о чём разговор, разумеется, я не скажу и о том, почему не могу рассказать.

Мы некоторое время помолчали. Альяна вновь уставилась в окно.

— О чём вы говорили с Пионатом? — спросил я, пользуясь пословицей: куй железо пока горячо.

— О тебе. Я тебе расскажу, если ты честно расскажешь, о чём ты говорил с ним.

— О тебе, — собезьянничал я. — О том насколько ты взбалмошна. Дед пообещал рассказать почему, после того как ты уедешь.

— Это я попросила его не говорить тебе.

— Зачем?

— Уеду — узнаешь. И это всё?

— Нет. Я хотел переговорить с ним о том, как бы удобней отказаться от поездки с тобой.

— Неужели я так страшна?

— Ну почему, ты привлекательна, — я несколько смутился.

У лары Альяны проскользнула полуулыбка, возвращающая её в прежнее озорное состояние. Сто процентов вспомнила занятия танцами.

— Но ты несколько безрассудна, а я никогда не был в городе и первый визит туда, где всё не знакомо не хотел бы делать с такой особой, — по быстрому осадил я её, ну дабы не потерять её проснувшуюся откровенность.

— Я не доставлю тебе хлопот, — при этом слегка прищурившиеся глазки выдали, что я её потерял.

Потерял, в смысле, честную Альяну — в неё снова вселился дух сарказма и безбашенности. Я прямо всеми фибрами души ощутил готовящийся подвох.

— А о чём говорили вы?

— О том насколько быстро ты восстановился после удара и что тебе необходимы новые ощущения.

Я демонстративно уставился в окно. Девица оказалась опытнее, чем я предполагал, и не повелась на напускную обиду. Мы некоторое время молчали. Но Альяна смогла, изобразив глупый вид, при этом наивно и в то же время профессионально, втянуть меня в пустой разговор. Ей бы аферисткой быть, а не ларой. Но за полчаса перед городом она вдруг сама потухла и уставилась в окно.

Балзон Роник слегка полноватый мужчина, владеющий землями раз так в десять превосходящими по размеру балзонство Пионата и либалзон Сойтеникар, оказались довольно приветливыми людьми. По крайней мере, внешне. Я бы возможно вообще на их месте не стал принимать нас. Дело в том, что у нас, вернее у деда с балзоном Роником, были спорные территории и они, находились в несколько напряженных отношениях, однако, либалзон Сойтеникар разок посещал вотчину деда. Я тогда только приехал в имение и дед не разрешал мне появляться целый день во дворе во время визита этого молодого человека. С теоретической высоты прожитых лет в этом мире, я понимаю, что это была разведка боем. До конца цель той миссии я так и не смог понять, но вот сейчас приняли нас по высшему разряду — вино, незамысловатые яства в виде фруктов и бесформенных кусков шоколада. Шоколад в этом мире это вот не те плитки в обёртке, это реально горьковатый комковатый продукт, подаваемый к местным отварам в качестве добавки и самая опасная, с точки зрения Отты, его функция, это поставить либалзона в неловкую ситуацию при употреблении этого напитка, путём отложения налёта на губе. Замудрёно? Это вы ещё не слышали полной версии доклада преподавательницы по этому поводу.

— Принесите полотенце, — обратился я к распорядителю обеда, перед тем как изведать этот не очень приятный на вкус продукт.

Он склонил голову и исчез. Можно было бы и отказаться, но, во-первых, напиток не настолько противен, а во-вторых, хозяева выставив реально дорогую по местным меркам добавку к отвару оказали некий знак уважения к нам.

— Могу поинтересоваться целью вашего визита лигранд Элидар? — вежливо спросил балзон.

— Я обязательно отвечу на ваш вопрос, но у меня есть просьба, — ответил я. — Могу просить вас и либалзона отойти от титулов.

— Вы предлагаете перейти на имена? — поинтересовался на всякий случай балзон.

— Да. Я знаю, что у моего деда и у вас есть взаимные территориальные претензии, но не считаю это поводом разговаривать на официальных тонах.

— Вы правы Элидар, поэтому ваше предложение вполне приемлемо, — соблюдая все традиции, улыбнувшись, произнёс Роник.

— Я приехал к вам ради знакомства, так как по известным причинам забыл всех кого ранее знал. К тому же балзон Пионат рассказывал, что Сойтеникар приезжал в имение поинтересоваться моим здоровьем. Ну и поскольку не так уж много людей выявили такое желание..., вернее либалзон и лара Альяна это единственные люди, то я просто обязан был совершить ответный визит просто из благодарности.

— Приятно слышать от молодого человека разумные речи. К сожалению, в наше время это редкость, поскольку имущественные отношения зачастую преобладают над элементарной вежливостью.

Далее разговор протекал в том же русле. Они мне комплименты, я им. После обеда нам показали конюшню и... псарню, хотя те животные, что находились там были из семейства кошачьих. Сойетеникар был явно заморочен на этих магически выведенных животных напоминающих рысь-переросток. Пятнистые кошки и вправду были очень красивы и явно сильны — мышцы прямо бугрились под шкурой. Либалзон взахлёб рассказывал, что пара таких, рвут в клочья земляного дракона — редкого зверя напоминавшего медведя, но имеющего некую чешуйчатую броню. Если честно я слышал о таком, но слабо представлял это чудовище.

Лара Альяна.... Лара Альяна была чудом. За всё время, проведённое в кругу этой семьи, она не произнесла ни слова и хвостиком держалась около меня. Уже по выходу из вольера с кошками она резко сжала мою руку трижды. Я обратил на неё свой взгляд. Грустные-грустные глаза чего-то пытались сообщить мне. Я, игнорируя приличие, смотрел на неё и пытался сообразить чего же она хочет. Она ещё раз сжала меня рукой покоящейся на моём предплечье и слегка опустила голову. Ну, я же не настолько тупой и демонстративно кивнул ей. Я бы возможно не догадался этого сделать, если бы не уроки Тотуса. Дело в том, что по современным правилам приличия, лара имела право общаться с мужчинами, но по старым, а такие тоже были, никакая женщина не имеет право голоса без разрешения мужчины, с которым она пришла. Похоже, балзон Роник был приверженцем старых правил, поскольку его жена за обедом вообще слова не сказала и удалилась, как только балзон кивнул ей. Но самое интересное это то, что следующей фразой лара Альяна тоже нарушала старые правила, поскольку все обращения женщины к стороннему мужчине должны происходить через её спутника.

— Балзон Роник, — выдержав необходимую паузу, обратила она свой взгляд на хозяина дома, — могу я с разрешения лигранда Элидара переговорить с вами, в пределах его взгляда.