Дикие земли (СИ) - Шамраев Алесандр Юрьевич. Страница 72

      Завещание барона де Крузак было вскрыто при большом стечении благородного люда и представителей церкви. Зачитывал его глава суда чести граф де Роше, отец Витора. Согласно последней воле усопшего все его земли, имущество, за исключением десятины казны, которая уходила церкви, передавались в мое пользование и на мое усмотрение могли быть пожалованы любому достойному человеку при условии, что он примет титул барона де Крузак. Там же была приписка о том, что ларец с вензелем трех львов должен быть передан без вскрытия принцу Сантира и что эта миссия возложена на меня. Дабы не вызывать зависти у своих подданных возвеличивая одного лорда и принижая других, я передал земли и титул одному из рыцарей Рокана (правда предварительно с бароном Сиг мы долго обсуждали кандидатуры, пока не пришли к единому мнению) - шевалье ля Борд, который ни как не ожидал от меня такой щедрости, растерялся и даже прослезился перед всем честным народом. Успокоившись, он тут же объявил о своей помолвке с девицей Клио из мелкопоместного рода Фрайдов, которая согласилась стать его женой. А для меня осталось загадкой, где и когда они успели познакомиться, если Клио не входила в свиту моей жены и в замке я её не замечал? Впрочем подобный шаг новоиспеченного барона де Крузак сыграл мне на руку и повысил мой авторитет среди мелкопоместных и очень многочисленных моих дворян, словно намекая им, что если во всем и всегда следовать за мной, как этот неизвестный шевалье, то можно достигнуть таких высот, которые не снятся даже во сне.

      Авторитет Марии в глазах моих подданных возрос многократно, как только история её замужества получила распространение сначала в крепости, а потом пошла гулять по замкам, дворцам и домам лордов. Как и предупреждал меня как-то Витор, вся слава моих свершений в Диких землях была приписана Анне-Марии, ибо это именно она подвигла меня к ним, а её любовь была той путеводной звездой, что вела меня к желанной цели.

      Кстати, это желанная цель категорически отказалась спать одна в своих покоях и мы по прежнему с ней "ютились" на моем ложе. Но были и свои неприятности, которые мне весьма досаждали и напрягали и главная из них - отсутствие достоверных сведений из Радужного замка и столицы. Так что через десять дней после того как войска Джамала вышли на границу и встали там лагерем, наводя ужас на наших соседей самим фактом своего присутствия, мы с Марией в сопровождении охраны и отборной тысячи направились в сторону Крона. Путешествовали мы не торопясь, с максимальным дорожным комфортом, благо дороги уже подсохли и наступила то ли поздняя весна, то ли раннее лето.

      Наконец то стали поступать сведения из столицы. Как я и предполагал, все основные дороги были перекрыты клевретами короля и их отрядами, так что посыльным и гонцам приходилось добираться окольными путями. Причем официально никаких застав и преград на дорогах не было и его величество, якобы, ни чего об этом не знал. Вот тогда то я и приказал двум тысячам Джамала очистить от разбойного люда, что препятствует свободному перемещению, две основные дороги что вели в столицу....

      Зная своих варваров я был уверен, что на очистку уйдут не менее чем пять тысяч и что в первые же несколько ночей все заставы и отряды будут беспощадно уничтожены. Но вот чего я никак не ожидал, что возьмутся они чистить дорогу до самого Крона и остановятся только в пригороде и то только после вмешательства молодого графа де Роше и его людей. Столь резкие и решительные действия моего отряда вызвали панику в столице, а ту ещё и Тахир подвинул свое войско почти вплотную к её стенам. Лорды поспешили укрыться в своих замках, лизоблюды разбежались, а немногочисленной королевской дружины и его гвардейцев едва хватало на охрану дворца.

      Через два месяца неторопливого путешествия мы вошли в столицу и Анна-Мария настояла на том, что бы я остановился не у Витора, как я планировал, а в её дворце, что и было сделано. Доброхоты уже мне доложили, что его величество король Пьер со своей любовницей заперся в Бастии и выходить от туда категорически отказывается. Я распорядился заложить все ворота в королевскую тюрьму, оставив только одну калитку для поставок продовольствия. Причем, и чему я был в немалой степени удивлен, за королем последовали несколько его придворных, в то время как основная масса его двора попряталась и разбежалась....

      В первый же вечер меня навести граф де Бове с которым у нас состоялся весьма интересный разговор и произошел обмен мнениями о сложившейся ситуации.

      - Ваше величество, позвольте я по старой памяти изложу вам позицию совета верховных лордов королевства, - мы сидели в одной из комнат у разожженного камина, в то время как Мария наводила порядок в наших покоях и занималась вопросами хозяйственной деятельности. - Я довел до сведений совета копии тех документов, что были переданы мне бароном де Трим. Храбрый мальчик. Но некоторых списки не убедили и они хотели бы ознакомиться с подлинниками.

      Я перебил графа,- Список желающих у вас, я надеюсь, имеется? С документами они могут ознакомиться только в моем дворце в специальном помещении и в присутствии моей охраны. У меня есть веские причины не доверять некоторым верховным лордам, что уж очень навязчиво поддерживали убийцу на троне. И передай я документы в распоряжение совета, они могут или исчезнуть, или быть уничтожены, как это уже имело место быть в те времена, когда было отравлена моя мать, а потом и королева. И я убедительно прошу вас передать этим сомневающимся, что я затребовал от вас их список и вы, под моим давлением, его передали мне. Простите, что перебил вас граф, продолжайте,- на некоторое время наступила тишина.

      - Я понимаю ваше величество, а в том, что вы действительно в Диких землях стали королем уже ни у кого не вызывает сомнения, достаточно только взглянуть на несколько отрядов ваших рыцарей из Рокана и Нимора, вы сейчас диктуете свои условия с позиции силы. Ваш неожиданный рейд и появление в столице вызвали растерянность у лордов и некоторую оторопь. Но это скоро пройдет и в королевстве возможно возникнут очаги сопротивления и разразится гражданская война, что может дать повод нашим соседям для вмешательства в наши дела.

      - Мой неожиданный рейд по захвату столицы? - я рассмеялся. - Да я двигался к ней с остановками под каждым удобным деревом почти два месяца. А свои передовые отряды отправил к столице только после того, как до меня дошли проверенные сведения, что на дорогах появились разбойники, которые поставили какие-то препоны для свободного перемещения между городами и землями. Знаете дорогой граф, я дорожу своей безопасностью, и именно поэтому дороги были зачищены, а преследуя разбойников и воров мои воины дошли до стен столицы. Что же касается соседей, то и тут у вас несколько устаревшие сведения. После того, как безрассудные действия короля Адала привели к вторжению его войск на мои земли, я вынужден был принять ответные действия, в результате которых его войско было разбито, а мои отряды утвердились в глубину на его бывших землях на три дня конного перехода. Хотя в этой операции и участвовала только малая часть моих людей, этого оказалось достаточно что бы преподать наглядный урок захватчикам. Не думаю, что Адал и Тирол посмеют вмешаться в дела Хрустального королевства, а если и вмешаются, то наше королевство прирастет новыми землями и церемониться я, поверьте, не буду.

      - Я смотрю у вас милорд все предусмотрено и заранее рассчитано. А как вы намерены поступить с его величеством королем Пьером? Его судьба не безразлична многим лордам.

      - Ну ещё бы, при слабом короле они фактически управляли королевством и им принадлежало решающее слово. Интересно, Пьер Марше мог чихнуть без их разрешения?

      Видите ли граф, я не скрываю, что беру власть в свои руки для того, что бы утвердить новый порядок. При нем совет лордов будет именно советом, а всё решать буду я. Тем же кто с этим не согласится, уготована печальная участь,- в лучшем случае Бастия и гостеприимство Марше, в худшем казнь за государственную измену. А в отношении короля,- как бы мне не хотелось его удавить своими собственными руками за смерть моих родителей,- я этого не сделаю. Более того, я обещал Анне-Марии, что сохраню ему жизнь и он умрет своей смертью, по крайней мере я к этому радостному событию свою руку не приложу. Она по прежнему чтит его как отца, хотя и знает теперь всю правду....