Книга Айви (ЛП) - Энджел Эми. Страница 9

необитаемый лес. Здесь больше, чем двадцать акров травы и холмов, усеянных деревьями, а так

же тут есть пруд. Есть дорожка для велосипедов, и более широкая для прогулок, но сейчас день

понедельника, поэтому тут почти нет людей.

Я игнорирую дорожку и иду к пруду прямо по высокой траве. Я дохожу до низкого

деревянного моста над водой и сажусь на него, позволяя ногам болтаться над водой. Опустив руки

на колени, я смотрю на плавающих в воде уток и думаю о том, что нужно было захватить хлеба.

Я не смотрю вверх, когда я слышу шаги на мосту, но потом пара ног останавливается

рядом со мной, и я слышу знакомый голос Келли.

— Расскажи мне все, — говорит Келли, садясь рядом и толкая меня в плечо.

Я думаю, я должна была удивится, увидев ее здесь, но нет. Всю жизнь она была на шаг

впереди меня, на шаг впереди большинства людей, если уж на то пошло. Она всегда говорит, что у

нее везде есть глаза, и это мудро. Кроме того, я слишком рада видеть ее.

— Келли, — говорю я, улыбаясь. — Я ходила на рынок вчера, но там не было сообщений.

Я рада, что ты здесь.

— Я тоже, — говорит она, глядя мне в глаза. — Ты в порядке?

— Да. Но мы живем не в доме Президента Латтимера. Ты в курсе?

Она кивает.

— Я узнала об этом вчера. Как я поняла, это была идея Бишопа. Он не хочет жить с

родителями, — она пожимает плечами. — В этом есть смысл, если подумать. Но это все

усложняет, — она внимательно смотрит на меня. — Тебе нужно постараться, чтобы получить то,

что нам нужно. Ты выберешься оттуда. Это может занять немного больше времени, вот и все.

— Ладно, — говорю я. Я представляю себе, что я рыскаю в доме Президента Латтимера, и

меня ловят. Это было бы ужасно.

Одна из уток ныряет под воду, разбрызгивая воду.

— Так, — тихо говорит Келли. — Как он? Он тебя не обидел?

Я смотрю на нее. Она смотри вниз на воду, сжав челюсти.

— Нет, — говорю я. — Мы не…знаешь…

Она поворачивает голову в мою сторону.

— Почему нет?

— Я не знаю, правда. Я думаю, он понимает, что мне страшно, — я махаю ногами. —

Может, он просто не хочет.

Келли фыркает.

— У парня самоконтроль. Но я не думаю, что он сможет устоять… — говорит она.

— Прекрати, — говорю я, хмыкая.

— А он умен, — задумчиво говорит Келли говорит. — Он притворяется хорошим парнем.

Как дела? Ты получила его доверие?

— Прошло два дня.

— Я знаю, Айви. Но у нас нет такой роскоши, как время. У нас есть всего три месяца.

Время идет.

Три месяца. Я не знаю, много ли это или мало. Но это время я должна выполнить план

отца, в котором последний пункт — убийство Бишопа. За этим последует смерть Президента

Латтимера, и Келли сказала, что все началось и обратного пути нет. Я не знаю всех подробностей.

Мой отец думает, что будет безопаснее, если я буду знать не все. Но я знаю, что если я

облажаюсь, наш план развалиться, как карточный домик.

— Итак, ты делаешь то, что мы сказали тебе, чтобы заставить его доверять тебе? —

повторяет Келли.

— Я так думаю, — говорю я, наконец. — Я имею в виду, мы разговариваем, — я думаю о

нашем разговоре прошлой ночью. — Я сказала что-то негативное об его отце. Наверное, мне не

следовало этого делать.

— Боже мой, Айви, — говорит Келли, повысив голос. — Ты должна быть осторожной.

Сколько раз мы разговаривали об этом?

— Я не думаю, что он разозлился. Его это не расстроило.

Келли закатывает глаза.

— О, да, я уверена, ему плевать на все, что говорит его новоиспеченная жена, потому что у

него другие планы!

— Это не так, — говорю я, тоже повысив голос. — Я имею в виду, может быть. Но

кажется, что он просто хочет узнать меня.

— Конечно, он тоже притворяется! — говорит Келли так, будто я самый тупой человек в

мире. — Его заботит только его отец и сыновья, которых ты ему родишь. Ему плевать на тебя.

Я отвожу взгляд. Я знаю, что она говорит правду, но не чувствую это, по крайней мере, на

сто процентов.

— Помнишь, о чем мы говорили? Что они попытаются изменить свое мышление?

Поменять черное на белое? Попытаются заставить тебя верить, что он заботится о тебе лучше, чем

мы?

Я киваю. Я знаю, что она права. Я знаю, правда, знаю, что моя семья не приведет меня в

заблуждение и все, что они просят меня делать, — это для нашего блага. Я должна быть

достаточно сильной и не забывать их уроки. Больше всего на свете я хочу, чтобы они гордились

мной.

— Не позволяй ему обмануть тебя, — говорит Келли, и ее голос мягче сейчас. — Не

забывай, на что они способны, — она замолкает. — Помнишь, что они сделали с мамой?

Я закрываю глаза.

— Да, — говорю я, знакомый гнев течет по моим венам. Я не помню своей матери, только

несколько историй, которые рассказала Келли. Как она пела нам перед сном, что ее волосы всегда

пахли лавандой. Я так часто слышала эти рассказы, что они впились в корочку моего мозга. Но

все, что я знала о ней, не меняет того факта, что все было бы по-другому, будь она жива. Мой отец

бы улыбался, и был бы папой, а не учителем. Келли была бы менее отстраненной и более

радостной. В наших сердцах не хватает важной частички. Когда президент Латтимер убил мою

мать, он сделал больше, чем лишил ее жизни. Он лишил жизней и нас.

— Не забывай о нашей цели, Айви, — говорит Келли. — Не позволяй своей вспыльчивости

выдать тебя. Ты должна управлять ситуацией, а не противостоять ей. Так ты быстрее доберешься

до него, — она кладе руку мне на спину. — Помнишь собаку? — спрашивает она. Я киваю,

потому что я знаю, что она все равно расскажет мне историю. — Когда мы ходили на рынок, этот

тупой пес миссис Полсон был все время привязан к ее забору. И каждый раз он хотел набросится

на нас и лаял так, будто сошел с ума. Я сто раз говорила тебе игнорировать его. Я говорила тебе,

что я решу эту проблему. Но он сильно пугал тебя, когда мы проходили мимо, — Келли убирает

руку с моей спины и сжимает мою ладонь. — И в один прекрасный день, тебе надоело и ты пошла

на него, — она смеется, но в глазах ни капли веселья. — И что ты получила взамен? — она

поднимает мою руку вверх, показывая мне мои же белые, почти серебристые шрамы, на пальцах.

— А все потому, что ты поторопилась, — она опускает мою руку. — Кто победил в тот день,

Айви? Ты или собака?

Я опускаю голову.

— Собака.

— Но кто победил в конце? — спрашивает она. В ее глазах злобное торжество.

— Ты, — шепчу я, вспоминая утро следующего дня, когда я увидела пса мертвым. Его шею

обматывала его же цепь, а из приоткрытой пасти торчал черный язык.

— Не злись на него, Айви — говорит она, вставая. — Не порти наш план, — она

отряхивает свои шорты. — Нам не нужно выиграть несколько сражений. Нам нужно выиграть

войну.

Глава 5

Бишоп возвращается домой в пять, точно, как он сказал. Я не стала готовить ужин, потому

что я не была уверена, что он будет верен своему слову. Он нашел меня, развалившуюся на кресле

на веранде.

— Привет, — говорит он. — Как прошел твой день? — у него в небольшой мешок с

продуктами в одной руке. Я вижу прозрачный контейнер клубники.

— Скучно, — говорю я ему. Следует слишком долгая пауза. — Как твой?

Он пожимает плечами, поворачивается, чтобы поставить пакет на стол.

— Хорошо. Спокойно, — он садится на кресло напротив меня. — Ты слишком умна, чтобы

сидеть здесь весь день и смотреть на стены, — говорит он.

— Откуда ты знаешь, что я умна?

Он просто смотрит на меня. В такие моменты можно легко увидеть, что он был рожден,

чтобы стать лидером. У него лицо, которое запугивает. Он очень красивый, это почти страшно. У