Все для тебя - Лукьяненко Лидия. Страница 22

Они обе рассмеялись, и Наташа в порыве благодарности поцеловала Ларису Сергеевну в щеку:

— Большое спасибо! Вы меня очень выручили.

— Погоди благодарить. Посмотришь, что тебе еще там найдут. — Лариса кивнула ей и пошла дальше по коридору.

В семь часов вечера следующего дня все было готово к приему гостей. Зал был убран наподобие восточного шатра из «Тысячи и одной ночи». Тяжелые портьеры закрывали окна, маленькие столы с лимонадом, конфетами и печеньем заполняли половину зала. Вместо кресел вокруг столиков поставили табуретки из столовой, экономя место. Сцену празднично украсили, под ней тоже расположили ряд столов — для актеров, принимавших участие в концерте. На потолке, как на настоящем небе, сверкали разноцветные звезды.

Зал постепенно заполнялся под звуки вальса. Все гости были в костюмах и масках. Два Арлекина при входе прикалывали каждому номерок для воздушной почты, и почтальоны в костюмах Воронов уже начали доставлять первые записки. За столы еще не садились, все прогуливались, рассматривая зал, разглядывали костюмы, пытаясь угадать, кто скрывается под маской. У входа в зал за столом сидели директор и завуч, в нарядных платьях, с прическами, но без масок. В зал они не заходили. Сами же поддержали решение Ларисы Сергеевны не впускать никого без костюмов — будь то учащиеся или учителя. Но проконтролировать всех они были обязаны.

Сказать по правде, обе дамы вскоре отправлялись на другое, более важное для них мероприятие — празднование Нового года в ресторане, которое устраивало гороно. Так получилось, что это мероприятие вчера перенесли на день. Таково было решение высокого начальства, а с ним, как известно, не поспоришь. Честно говоря, обе тайком вздохнули с облегчением. Не очень-то им было по душе надевать на себя маскарадные костюмы. Хотя Лариса Сергеевна и заказала их специально в костюмерной городского театра. Для Елены Степановны — платье с кринолином из спектакля «Горе от ума», для директрисы — тоже вполне приличный наряд губернаторши из «Ревизора». Но сама мысль, что они могут показаться смешными, страшила их. Они привыкли к тому, что их боятся, и вовсе не хотели, чтобы над ними смеялись. Они никогда не носили подобных нарядов. Как быть с этими веерами, которые дополняли костюмы, обмахиваться ими, что ли? Вот почему школьные начальницы совершенно не расстроились: посидят еще десять-пятнадцать минут, а потом машина отвезет в ресторан, где их ждет роскошное угощение за одним столом с достойными и важными людьми.

Ответственность за порядок они возложили на военрука (не обладая большой фантазией, он надел форму капитана, присовокупив к ней узкую черную маску в стиле Зорро) и Валентина Ильича, доставшего из сундука старую спецовку сварщика с затемненной защитной маской. Кроме того, они знали, что верная Нина Григорьевна доложит им все в лицах, а что упустит она, увидит Вера Семеновна. Свои костюмы завуч и директриса великодушно отдали им. Но если худой историчке платье губернаторши вполне подходило, то непонятно было, как будет выглядеть физичка в пышном наряде, предназначавшемся для завуча, ибо такой невероятно огромной женщины в их школе больше не было. Лариса Сергеевна, правда, обещала помочь ей одеться, но потом отправила в учительскую Галочку, свою верную помощницу из девятого «Б», выполнявшую в театре функции одновременно костюмера и гримера. У Галочки были поистине золотые руки, она на живую нитку прихватила лишнюю ткань, и Вера Семеновна выглядела вполне прилично.

Учителя, несмотря на карнавальные костюмы, были почти все узнаваемы. Исключение составляли два новых учителя, которых мало кто знал, так как появились они за неделю до праздника. В сущности, они могли приступить к работе в начале второго полугодия, но неугомонная Лариса привлекла и их к подготовке праздничного вечера. Ребята были молодые, инициативные, и перспектива хорошо и интересно встретить праздник в новом коллективе их вполне устраивала.

Нового географа звали Юрий Андреевич. Он был высоким узкоплечим блондином, волнистые, чуть длинноватые волосы носил зачесанными назад, оставляя открытыми высокий лоб и светло-голубые, чуть навыкате глаза. Несмотря на худощавость, он был крепким и выносливым. Про таких в народе говорят — «худой, но жилистый». Он обожал походы, бардовские песни у костра, открытые и простые отношения. Юрий Андреевич сам попросился в другую школу из-за конфликтов со своим бывшим директором.

Второй учитель, Олег Николаевич, был даже еще и не учитель, а просто двадцатилетний спортсмен, студент-заочник института физкультуры. Он вел в городском Доме пионеров секцию карате, но ее прикрыли. Кому-то из партийных функционеров показалось, что это пропаганда насилия. Поначалу Олег обивал пороги, добивался, доказывал свое, но знающие люди посоветовали ему устроиться пока куда-нибудь и вести дальше свою секцию, но тихо, негласно. Один из влиятельных знакомых его отца поговорил с директрисой, и к Новому году Олег устроился в их школу. Бывшие ученики согласны были ездить заниматься и сюда, на окраину.

Эти слухи быстро распространились в учительской среде, и хотя сами новенькие помалкивали, через пару дней все были в курсе, каким ветром сюда занесло двух молодых-симпатичных. Более того, сердобольные замужние учительницы уже строили планы насчет них и двух Наташ-«англичанок». Высокую Викторовну прочили такому же высокому географу, а моднице Анатольевне — коренастого и мускулистого Олега. «Англичанки» возмущенно фыркнули, но были приятно польщены.

— У нас ведь есть еще одна незамужняя Наташа, — вставил с улыбкой сутулый историк, интеллигентный и мягкий мужчина лет сорока пяти, относившийся к ней с отеческой заботливостью.

— Наташенька еще молодая, пусть погуляет, — решили за нее дамы, — а девочкам уже пора семьей обзаводиться.

Новые учителя Наташе понравились. Это были веселые, приятные ребята. В коллективе словно подул свежий ветерок. Учительницы принялись с новым усердием мастерить себе костюмы, тщательнее одеваться в школу: как-никак рядом молодые мужчины, нужно держать себя в форме.

Ребята ходили за Олегом табуном и через несколько дней до того достали его своими вопросами, что он устал от них. Юрий Андреевич тоже пользовался вниманием, в основном дам — от учительниц до девочек младших классов.

Наташа пришла в школу за час до вечера, но не спешила переодеваться, ожидая, когда начальство отбудет в ресторан. Дело в том, что костюм, который она вчера взяла в театре, оказался довольно смелым. По правде сказать, выбирать было уже не из чего. Она пришла, наверное, последней из тех, кого Лариса Сергеевна отправила к Маргарите. Костюмов оставалось немного, а ее размера вообще раз-два и обчелся. Наташа уже собиралась взять костюм пажа, когда наткнулась на это сочетание полупрозрачной органзы, шелка и золотой вышивки. Это был костюм одалиски или, может, наложницы турецкого султана. Сиренево-голубые прозрачные шаровары застегивались на бедрах расшитым золотом поясом. Короткий лиф оставлял обнаженным живот. Широкое колье с висящими монетами закрывало шею, предплечья и щиколотки обнимали широкие браслеты с такими же подвесками. Они задорно звенели при каждом движении. Золотистые босоножки без каблуков вроде пляжных «вьетнамок» открывали всю ступню, держась на двух тонких ремешках, украшенных мелким желтым бисером. На голову надевался золотой венец со свисающими монетами, в тон остальным украшениям, удерживая прозрачное белосиреневое покрывало из органзы. Покрывало было большим. Оно закрывало лоб, плечи и, спускаясь полукругом, заканчивалось сзади на уровне колен. Весь костюм не был таким уж откровенным, как ей показалось сначала, когда она примеряла его без украшений, и Наташа остановила свой выбор на нем. Но теперь, увидев, какие закрытые и консервативные костюмы избрали себе ее старшие коллеги, Наташа оробела. С одной стороны, ей безумно хотелось щегольнуть в этом наряде, а с другой — останавливала мысль о возможных последствиях. Конечно, завуча и директора не будет, но им и так все станет известно.