Когда цветет полынь - Марат Муллакаев. Страница 14

ночной вахты пол-литра согревающей жидкости.

– Смогли купить? – участливо спросила Зухра.

– А как же, красавица моя, даже две бутылочки! Пойдемте к моему шалашу, я вас

кашей перловой угощу, надо только сварить. Как же этот Тимофей, будь он неладен,

за детьми погнался? Раньше такого не вытворял. В следующий раз надо будет его в

загоне оставить. Хотя коровы, будь они неладны, тогда реветь начнут… Ну да ладно,

авось, в следующий раз не погонится… Пойдем, пойдем… Вы откуда будете,

детушки, из Ермолаевки или из Янино?

– Из Янино, дед, – не моргнув глазом, соврал Данис и, чтоб он не задавал лишних

вопросов, поспешил добавить: – В поход ходили да заблудились…

– К соленому роднику? Мы тоже молодыми были, ходили туда, – дед,вспомнив

детство, тяжело вздохнул. – Да, были времена… До Янино, будь он неладен,

далековато будет, уже скоро стемнеет… Может, переночуете? Шалаш у меня

большой, уместимся… И мне веселее будет. Вот и хорошо. На фронте в маленькую

землянку целый взвод впихивали… Поместимся!

Старик довел нас до шалаша, но в это время послышался шум мотора «газика». На

вечернюю дойку приехали доярки. Поручив Зухре похозяйничать у костра, дед погнал

коров. Пока мы, не слишком высовываясь, варили кашу, пастух вернулся с ведром

молока.

– Коров доить некому, – сокрушался старик, доставая из сумки яства. – Народ

убегает из колхоза, будь он неладен. Кто на целину, кто на Север… Женщин нет.

– Почему? – вежливо спросил Данис.

– Что в деревне хорошего? – дед налил себе из бутылки в стакан жидкости,

посмотрел на Даниса. – Ты будешь?

Услышав испуганное «Что вы, нет!», воскликнул обрадованно:

– Правильно! Не надо! Употреблять эту гадость, будь она неладна, меня война

научила… Вы ешьте кашу. Вон огурчики, на фронте один друг научил солить… О

чем я говорил? Коров некому доить стало. Скоро сбегут и эти доярки, будь они

неладны. Все хотят правдами и неправдами получить паспорт. Думают, получат

документ, уедут в Казахстан и будут выращивать хлеб. Как будто у себя его нельзя

жать. Все поля засеяли кукурузой, будь она неладна. Где это видано, чтобы в наших

краях кукуруза созревала? Не-е-е… Товарища Сталина нам не хватает. Он бы навел

порядок!

– Когда шли, видели, везде эта штука растет, – вставила слово Зухра, поддерживая

разговор.

– Это еще куда ни шло. В голодные времена ели лебеду, слопаем и кукурузу, будь

она неладна, народ у нас терпеливый. Так недавно Хрущев велел срезать огороды,

запретил держать коз… Постановил, будь он неладен, иметь в личном хозяйстве

всего одну корову и четырех овец. Тьфу! После войны-то наши мужики, кто

вернулся с фронта, настрогали по пять – десять детей. Чем их кормить? Колхоз, будь

он неладен, накормит? Уж он накормит! Держи карман шире! Мне вот за мою

работу платят двенадцать рублей новыми деньгами, еще колхозная пенсия капает.

Спасибо, конечно. Раньше совсем уж как крепостные, за палочки работали. Дояркам

дают чуть поболее моего – восемнадцать. Попробуй, будь он неладен, поживи без

личного хозяйства на эти деньги! У колхоза свои детки есть: со шляпами и на

машинах. Каждый божий день им режут то барана, а то и бычка. Для них

коммунизм уже построили. Остальные бегут. От безденежья, от голода, от, как его…

крепостничества. Да, товарищСталин, скажу вам, навел бы порядок. Эти обещают

коммунизм. Вот там уж точно, без вранья, говорят нам шляпы с галстуками, и вам,

уважаемые колхозники, все будет бесплатно. И баранина, и штаны, и конфеты для

15

Повесть

ваших босых детишек… Но мой покойный дед заявлял, что на халяву бывает лишь

соседская жена на сеновале, и то, когда ее муж на сенокосе.

Я пытался слушать веселый рассказ деда, он оказался чересчур словоохотливым, не

похожим на наших