Возвращение легенды (СИ) - Богданова Екатерина (1). Страница 34

— Когда сияние остаточной магии угаснет, он… — произнести вслух не смогла.

— Думаю да, он умрёт, — понял, что я хотела сказать саламандр.

— Что мне делать? — спросила шёпотом.

— Не знаю, я не дракон и понятия не имею как у вас это работает. Но, это же интуитивная магия, ты должна сама понять и почувствовать, — ответил Пиротэн.

Ещё бы знать, как это сделать. От Альтаниро ощутимо тянуло ледяной стужей, и это не смотря на то, что всё побережье, а возможно и весь остров, были погружены в морозную зиму. Подняла дрожащие руки и положила ладони на его грудь. Кожу обожгло нестерпимым холодом, но я вытерпела, не отдёрнула руки. Взглянула в глаза мужа и едва опять не расплакалась — они были покрыты корочкой льда, как и всё его тело, и казались совершенно безжизненными. А что, я опоздала, если уже ничего нельзя сделать? Даже думать об этом не хотелось. Я вдруг осознала, что меня уже не страшит перспектива будущего с этим мужчиной и не претит мысль, что наши отношения не настоящие. Сейчас мои чувства были самыми что ни на есть настоящими. Истинный ужас сковывал сердце от одной только мысли, что его не станет, искренне хотелось прижаться к его груди и почувствовать крепкие тёплые объятия в ответ. По-настоящему было невыносимо представлять мир без него. Мог ли какой-то там обряд, пусть даже проведённый дважды, навязать все эти чувства? Нет, я была уверенна в этом. А потому, если он умрёт, то и моя жизнь закончится, в ней больше не будет смысла. А жизнь без смысла это жалкое, убогое существование.

Глубоко вдохнула студёный воздух, закрыла глаза и прислушалась к своим ощущениям. Ничего, только дикий страх потерять того, с кем еще и побыть-то толком не успела и жгучий, вгрызающийся в ладони холод от его груди.

— Соберись, Фидэлика, — прошептала, выпуская изо рта облачко пара. — Ты должна.

На плечи легли тяжёлые ладони, провели по рукам и обняли за талию.

— Ты сможешь, Фид, я знаю, — прошептал Айсек, обдавая горячим дыханием затылок.

Сглотнула ком в горле, кивнула и вновь сосредоточилась. В голове осталась лишь одна мысль — спасти Альтанира. Но, как бы я ни старалась, ничего не выходило. А свечение остаточной магии, поддерживающей в нём жизнь, стремительно угасало.

— Ну же, помоги мне, ты же сильный, — взмолилась я, легонько ударив Альтанира ладонями по груди.

Послышался тихий треск, корка льда, покрывающая тело моего любимого пошла мелкими трещинами, особенно это было заметно на его глазах.

— Получается? — с надеждой спросила я у Пиротэна.

— Прости, но нет. Так ты только разобьёшь его, как глыбу льда, — покачал головой саламандр.

Меня начало трясти сильнее, рыдания рвались из груди, но словно застревали. И только слёзы текли по лицу, в душащей, убивающей последнюю надежду тишине.

— Тихо, маленькая, — шептал Айсек, крепко обняв меня со спины, прижав к своей груди и тихонько покачивая. — Ты сделала всё, что могла.

— Я ничего не сделала! — крикнула вырвавшись. — И вы ничего не сделали. Ты ничего не сделал!

Обвинение было не справедливым, но искренним, и Айсек опустил взгляд, будто признавая мою правоту.

— Извини, — прошептала, отворачиваясь.

— И ты, — ответил друг и отошёл, давая мне возможность проститься с Альтаниром наедине.

Свечение теперь лишь едва угадывалось. У него остались даже не минуты, секунды. Я подошла к так и не ставшему близким мне мужчине, обхватила его лицо ладонями, прошептала «прости», вглядываясь в похожие на потрескавшееся зеркало глаза, потянулась и поцеловала безжизненные губы. Волна жара прошла по всему телу, зародившись где-то в области груди и вырвавшись наружу с дыханием. А я плакала и продолжала целовать того, кто уже никогда не ответит на мой поцелуй.

Как оказалось, я ошиблась. Ответил, и ещё как. Альтанир так крепко меня обнял, что голова закружилась, и дыхание на миг остановилось, а потом так ответил на поцелуй, что закружился уже весь мир. И только мы вдвоём стояли в центре этой круговерти, словно являлись осью, основой всего сущего, и продолжали целоваться. И в этот момент не было сомнений в истинности наших чувств, не было горечи от навязанного союза. Были только я и он, вернее не так — только мы. Такие близкие и необходимые друг другу, такие разные и в то же время идеально сочетающиеся. Холод и жар, огонь и лёд. «Не твоё, что горячо, твоё что холодно» — всплыли в памяти слова ведьмы, когда мы на мгновение оторвались друг от друга, чтобы перевести дыхание. Вот только мне не было холодно в объятиях моего ледяного короля. Его холод обжигал и разливался жаром по телу, согревая не только сердце, но и душу.

— Она ещё жива! — выдернул нас из волшебного мирка на двоих крик Пиротэна.

Я тяжело дышала, уткнувшись лбом в мокрую после замерзания и оттаивания куртку Альтанира, и не могла понять — что сейчас такое произошло.

Нир продолжал крепко обнимать и тоже какое-то время не шевелился, восстанавливая дыхание. Потом немного отстранился и заглянул мне в глаза.

— Ты как? — хрипло спросил он.

— Не знаю, а ты? — ответила испуганным шёпотом.

— Паршиво, — честно признался король Горных Сариней.

— Надо же, ни за что бы не подумал, что такая паскудная личность может оказаться настолько привлекательной женщиной, — опять отвлёк нас голос Пиротэна.

— О чём это они? — спросила всё так же шёпотом.

— Не знаю. Пойдём, посмотрим? — предложил Альтанир.

— Пойдём, — согласилась я.

Но шли мы очень медленно, потому что Нир действительно был слаб, как младенец, и едва переставлял ноги. Ещё бы: мало того, что он полностью выложился, чтобы устроить на жарком тропическом острове маленький уголок зимней сказки, так ещё и провёл какое-то время в магической заморозке.

Голоса саламандра и Айсека доносились откуда-то из-за покосившегося, покрытого снегом и инеем шалаша, состояние которого теперь не имело значения. Старику жильё уже было ни к чему.

Меня опять начало потряхивать, вспомнились блеснувшие в свете магических вспышек мёртвые глаза мудреца, ставшего очередной жертвой на пути к моему спасению, зияющая в его груди дыра и полный яростной ненависти взгляд огромной, клыкастой драконьей морды. Альтанир, почувствовав мою дрожь, обнял крепче, что далось ему не без труда — сам едва на ногах держался.

Но вот мы обошли грозящее в любой момент завалиться, хлипкое бамбуковое строение и взглядам нашим открылась невероятная картина — на снегу, в ярком лунном свете, сидела обнажённая молодая женщина. Её длинные, мерцающие снежинками смоляно-чёрные волосы водопадом струились по плечам, груди, спине, практически полностью скрывая наготу. Бледная кожа казалась искусственно отбелённой, а в огромных серебристо-серых глазах плескались страх и растерянность.

— Тварь, — сквозь зубы прошипел Альтанир, и рванулся было к ней, откуда только силы взялись.

Но я схватила его за руку и тихо попросила:

— Не надо.

— Что значит «не надо»? Эта мразь едва не убила тебя! — воскликнул Нир. Но остановился, и попыток напасть на беззащитную женщину больше не делал.

А я смотрела на кутающуюся в волосах, испуганную и растерянную женщину, и не могла поверить, что это она. На вид она была едва ли старше меня. Огромные глаза, казалось, сейчас наполнятся слезами.

— Может это не она? — спросила, с надеждой взглянув на Пиротэна.

Саламандр мотнул головой, отвергая все сомнения — перед нами была прародительница собственной персоной, только в человеческом обличии.

— И что с ней делать? — почему-то шёпотом спросила я.

— В живых оставлять нельзя, — уверенно произнёс Айсек.

Судя по угрюмому молчанию, Пиротэн и Альтанир были с ним согласны. А я смотрела в эти невероятные, полные ужаса и слёз глаза и понимала, что не смогу, просто не смогу стоять в стороне и смотреть как они убивают женщину.

Подошла к ней, проигнорировав предостерегающие реплики спутников, присела на корточки, отметив, как она вздрогнула и отшатнулась, и тихо спросила:

— Как тебя зовут?