Наследники Слизерина (СИ) - Широбокова Елена. Страница 46

В остальном те каникулы проходили, как и любые другие. Белла получила письмо от мамы с поздравлением насчет блестящей сдачи СОВ и приглашением наведаться домой, но мягко ответила, что погостит у Лестрейнджей еще какое-то время, до того боялась пропустить какое-нибудь важное происшествие. Какое точно, она и сама не знала. Но в особняке царила атмосфера непонятного оживления. Видимо, Пожиратели ждали от своего предводителя какой-то отмашки, разрешения на действие.

Кстати, таинственного Лорда Белла так и не увидела ни разу, что ее беспокоило. Она гадала, как же выглядит этот великий волшебник, и что он вообще из себя представляет, раз с нуля создал такую мощную организацию. Про себя она лишь отметила, что, похоже, этот человек обладает не очень дружелюбным характером, возможно, даже скандальным, потому что все явно его побаивались, и даже имя произносили с какой-то опаской, точно он мог в любой момент выпрыгнуть из-за занавески и поразить всех страшнейшими проклятиями.

В остальном все было как обычно. Белла либо играла с братьями в квиддич, либо, уединившись в саду, разучивала заклинания, а иногда просила миссис Лестрейндж научить ее новым зельям. Та действительно знала парочку интересных.

К концу второй недели прибыл Крауч, который, в отличие от Беллы, начало каникул провел у себя дома, где, по всей видимости, опять поругался с отцом. Когда Барти, забыв воспользоваться магией, волоком втащил свой чемоданом в прихожую, по его пасмурному настроению и неопрятному виду стало понятно, что родительский дом он покидал в большой спешке.

Больше ничего интересного не происходило вплоть до следующего понедельника, когда, спустившись к завтраку, друзья обнаружили, что в обеденной зале столпился чуть ли не весь состав Пожирателей смерти, включая старших Лестрейнджей. Несколько человек тесно сгруппировались у дальнего конца длинного стола и обеспокоенно совещались, не повышая голоса. Чуть поодаль валялся свежий номер Ежедневного пророка, раскрытый на развороте.

Друзья подошли ближе и увидели фотографию очень странного мужчины, вместо мантии одетого в джемпер и брюки. Выражение его лица было придурковато-восторженным, как у чересчур впечатлительного туриста. А под фотографией жирными буквами, чуть ли не в палец толщиной, значилось: «Я — магл и горжусь этим!»

— Неужели Фрида Фишер написала очередной идиотский роман? — недовольно протянула Белла, даже не взглянув на прилагающуюся статью, будучи в полной уверенности, что это литературный анонс.

Однако Крауч взял газету в руки и стал читать ее про себя. Рудольфус и Рабастан, обступив его с обеих сторон, тоже заглянули в текст.

— Это вовсе не роман, — вынес вердикт Барти спустя минуты полторы сосредоточенного чтения, — это реально существующий человек, и он действительно магл…

— В смысле, маглорожденный? — уточнила Белла.

— Нет, в смысле, он самый обыкновенный магл.

— В смысле? — повторилась Белла, совсем сбитая с толку. — Как это магл публикуется в волшебной газете?

Крауч снова уткнулся в статью, пытаясь найти ответ на этот справедливый вопрос.

— Его фамилия Аллен… — вдруг задумчиво произнес Рудольфус, — что-то очень знакомое…

— Маландра Аллен учится с нами на одном курсе! — вспомнил Рабастан. — Правда, в Гриффиндоре.

— Точно! Он тут пишет, что его дочь волшебница и студентка Хогвартса… — проговорил Крауч, не отрывая взгляда от газеты. — Теперь понятно, как он проник в волшебный мир.

— Замечательно! — проворчала Белла. — Теперь не только каждая грязнокровка, но и каждый родственник грязнокровки будет считать себя волшебником.

— «Я даже не подозревал о существовании магии до того момента, как пять лет назад моя дочь получила письмо из волшебной школы, — начал Барти цитировать. — Поначалу для меня, впрочем, как и для всей нашей семьи, включая Маландру, все казалось невероятным: волшебные палочки, метлы, живые картины, совы, зелья, заклинания… всего, что повергло меня в шок, и не перечислить!»

Белла надменно закатила глаза, а Крауч уже читал следующий отрывок:

— «Я сразу заметил, что волшебники не очень-то жалуют таких как я!..»

Белла злорадно усмехнулась.

— «Лишь спустя несколько лет мне удалось более или менее добиться уважения к себе, доказать, что, пусть я и не могу творить чудеса, но это не делает меня каким-то неполноценным, ведь я такой же человек как и вы! Точно также мыслю, чувствую, радуюсь и грущу. Волшебники пребывают в невероятном заблуждении, полагая, что мы чем-то отличаемся от них!»

На это раз Белла фыркнула так, что несколько Пожирателей повернуло к ней головы. А Барти на мгновение замолчал, видимо, желая пропустить всю лирику, и перейти к сути.

— «В данный момент я работаю над созданием общественной организации, целью которой будет защита интересов маглов и их социализация в волшебном мире. Пока что, в основном, меня поддерживают точно такие же родители, чьи дети совершенно неожиданно оказались волшебниками, и перед нами встал выбор: отпустить их в одиночку в чужой неизвестный мир или попытаться самим стать частью этого мира. Мы выбрали второе. В первую очередь, мы хотим добиться того, чтобы нам была доступна вся необходимая информация, например, организовано специальное обучение для родственников волшебников, а в перспективе и всех тех маглов, которые тем или иным образом узнали о магии. Просто чудовищны нынешние законы, по которым в таких случаях им стирают память, вместо того, чтобы открыть правду! И, конечно, самое главное, слово магл, имеющее негативный оттенок, следует заменить чем-то более политкорректным, например «лицо, не обладающее магическими способностями» или «немаг», в качестве короткого варианта. Мы надеемся, что в будущем наше движение обретет популярность, и нам удастся добиться соответствующих изменений в законодательстве и общественном сознании. На данный момент нас уже поддерживают многие волшебники и такие незащищенные слои магического населения как сквибы…»

— Ага, а еще русалки, домовики, упыри и единороги, — язвительно продолжила Белла.

Несколько Пожирателей громко захохотали.

— Неужели кто-то из волшебников встал на сторону этого шизанутого? — искренне удивился Рудольфус.

— Естественно! — прежним тоном ответила Белла. — Иначе, каким образом его интервью опубликовали бы в самом популярном магическом издании?

— «Конечно, в будущем мы надеемся, что волшебный мир не будет настолько изолирован от обычного, что, возможно, нам даже удастся добиться отмены Статута о секретности. А пока что я хочу сказать всем своим противникам, что настроен очень серьезно, и, во что бы то ни стало, мы добьемся своих целей. Я магл! И очень этим горжусь.» — Крауч дочитал последнюю строчку.

До Беллы постепенно доходил смысл услышанного. Этот придурковатый «НЕДОмаг» умудрился на жалких двух страницах разом надавить чистокровным волшебникам на все мозоли! В то время, как они боятся засилья полукровок и маглорожденных, он предлагает и вовсе внедрить маглов в волшебный мир и даже начать их обучать! Полнейшее безумие… они ведь будут всюду совать свой нос, потребуют равных прав, а поскольку, неравные по силе, априори не могут быть равными в правах, обнаглевшие маглы начнут требовать того, чтобы волшебники, например, не колдовали в их присутствии, дабы те не чувствовали себя неполноценными.

Страшно даже представить, какой кипиш подняла сегодня эта статья! Наверняка, даже волшебники, лояльно настроенные к маглам, сейчас пребывают в ужасе от таких радикальных предложений. А ведь это не просто предложения, Аллен явно дал понять, что его поддерживают какие-то серьезные магические силы.

Белла буквально физически ощутила, что теперь в мире будет происходить что-то невероятное, и Пожиратели смерти окажутся вынужденными действовать, потому что угроза всему, за что ратует чистокровное сообщество, становится самой что ни на есть реальной.

Белла увлеченно размышляла надо всем этим, когда на пороге комнаты вдруг появился человек. Он был закутан в длинную черную мантию самого простого кроя, которая не могла, однако, скрыть его чрезмерной худобы, усугубляемой высоким ростом. Густые темные волосы подчеркивали болезненную бледность лица, а острые скулы над впалыми щеками добавляли его облику нечто волевое и даже зловещее. Но, в целом, ничего особенного в нем было, если не считать того факта, что при его появлении все присутствующие моментально приросли к полу, а те, что сидели, повскакивали со своих мест.