Вера и террор. Подлинная история "Чёрных драконов" (СИ) - Шиннок Сарина. Страница 49

— Как ты? — с тревогой спросил он.

— В меня стреляли… — обессилено прошептала она.

Ей прострелили левое легкое. Кобра осторожно взял женщину на руки и побежал к запасному выходу.

— Куда ты? Ты бросишь остальных? — спросила она.

— Твоя жизнь в сотни раз дороже! — чуть не плача выкрикнул Кобра.

Он выбежал на поверхность и метнулся в знакомые темные переулки, пытаясь вспомнить дорогу к своему дому. Он выбрал верный поворот, узнал свою дверь, даже нашел под порогом ключи, оставленные им самим когда-то, но замок не поддавался. В прыжке Кобра вышиб дверь ногой, снова схватил Киру и внес ее в комнату. Он бережно опустил ее на кровать, и тут стены содрогнулись от прогремевшего вдали под землей взрыва. Оконные стекла жалобно зазвенели.

— Что это, черт побери! — закричал Кобра.

На глазах Киры сверкнули слезы.

— Это взорвали нашу базу, — горестно прошептала она.

Кобра прикусил губы, закрыл лицо руками и зарыдал. Все его друзья, включая Джарека и Кэно, теперь были мертвы. И он смог бросить их в такую роковую минуту! Он не стал сражаться — он бежал. Чувствуя себя подлецом и ничтожеством, Кобра готов был рвать волосы у себя на голове.

— Это моя вина! — сквозь зубы простонал он.

За полчаса до этого сражение в штабе «Черных драконов» было в самом разгаре.

Кэно и Соня Блейд сошлись лицом к лицу. Похоже, женщина в форме была готова к битве не на жизнь, а на смерть.

— Привет, детка, — с насмешкой поприветствовал ее Кэно. — Скучала по мне?

Соня выхватила пистолет, но Кэно схватил ее за запястье, и от боли она разжала руку. Кэно отпустил ее и пнул ногой пистолет. Когда Соня была обезоружена, он достал свой резной нож.

— Посмотри на это, — издевательски говорил он Соне, держа нож перед ее лицом. — Эта «маленькая детка» возвращает воспоминания, да?

— Что, этим ножом ты свою маму убил? — съязвила она в ответ.

— Нет, — смеясь, отвечал террорист, — им я сделал широкую улыбку твоему напарнику — от уха до уха!

Соня сжала кулаки и выставила их перед грудью. В сознании мгновенно всплыли три образа: Даниэль Блейд, Векслер и Джон Карлтон, которого она знала как Джонни Кейджа. Боль заставила все мышцы напрячься, злость перекрывала дыхание, сражение должно было вот-вот начаться.

И Кэно резко взмахнул ножом, но женщина уклонилась. Он быстро перехватил ее руку, когда она пыталась нанести удар ему по лицу. Соня со всей силы саданула его ногой в живот, и анархист на мгновение согнулся от боли. Но следующий удар был безуспешным. Кэно увернулся и следом наотмашь ударил женщину по лицу, Соня упала на колени. Ботинок террориста целил ей по хребту, она отскочила, как кошка, которую собирался пнуть разозленный прохожий. Кэно шагнул к ней ближе. Он врезал Соне ногой в живот. Истерического крика почти не было слышно на фоне перестрелки. Агент стонала, скорчившись на полу от боли, когда Кэно схватил ее за волосы, поставил на ноги, заломил ее руки за спину и приставил к горлу Сони нож. Она застонала от боли в руках, медленно расходящейся от запястий все выше.

— Больно, детка? — колко спросил он, водя ножом по ее шее, будто ласкал лезвием нежную кожу. — Я давал тебе шанс, что ж, ты его не оценила. Сдавайся, детка. Может, попросишь прощения перед смертью?

— Да иди ты на хрен! — резко ответил голос за спиной.

Кэно не успел обернуться, как Мавадо схватил со стола бутылку портвейна и со всей силы разбил ее о голову Кэно. Лидер «Черных драконов» упал без чувств, в сжатом кулаке осталась прядь белых волос его врага.

— Бегите! — крикнул Мавадо «Красным драконам» и спецназу. — Мы заминировали базу! Сейчас рванет!

Налетчики кинулись бежать, все еще стреляя в анархистов и оставляя их умирать здесь, под землей. Джареку, отстреливавшемуся до последнего патрона, а после раскидывавшему метательные лезвия во врагов не смотря ни на что, удалось прорваться сквозь толпу и выбежать со всеми на поверхность. Здесь он, как и все, упал на землю, закрыв голову руками.

Взрывная волна сотрясла землю. Джарек стиснул зубы от острой режущей боли в ушах. Там, где когда-то находилась подземная база террористов, теперь была братская могила «Черных драконов». На глаза Джарека навернулись слезы — он потерял лучшего друга.

— Кэно! — закричал он, вскинув голову вверх и вцепившись руками в свои редкие волосы с сильной проседью. Его крик нелепо оборвался, он упал на колени, его напряженные дрожащие пальцы врезались в рыхлую землю. Джарек сквозь зубы прорычал:

— За что?!

— Вставай! Ты арестован! — скомандовал Джакс, ударив Джарека по спине.

Глаза анархиста налились кровью. Его сердце готово было разорваться от гнева, заливая все вокруг кипящей от отчаянья кровью. Он сделал подсечку и сбил майора с ног. Джарек мгновенно вскочил и врезал Джаксу ногой в зубы. Джакс сплюнул кровь.

— Сдавайся! — закричал Хсу Хао, ударяя Джарека наотмашь в правое плечо. Джарек развернулся, вцепился рукой в имплантат в груди Хсу Хао и выдрал его искусственное сердце. Хсу Хао рухнул на землю, серую пыль оросили брызги крови. В этот момент Джакс встал и ударил Джарека апперкотом в челюсть. Анархист не успел даже выкрикнуть: «О Боже!» — когда сорвался вниз, с обрыва. Борьбе пришел конец. Все безумное рвение «Черных драконов» к свободе было бессмысленным. Но Джарек не мог думать об этом, когда кувырком через голову летел с обрыва вниз, не чувствуя ничего, кроме боли. Все тело ныло от многочисленных ссадин и ушибов. Он упал на камни, и от удара все его внутренности содрогнулись.

— Оставьте его! Все равно сдохнет! — с отвращением произнес Джакс где-то наверху.

— Силы Небесные! Это конец! — прошептал Джарек слабым голосом и закрыл глаза.

15. Адреналин

Кобра медленным шагом шел к братской могиле «Черных драконов». Он все еще искал свою вину во всем, хоть и знал, что он один вряд ли изменил исход этой битвы, что он спас Киру и что причина такого конца — предательство. Но это совершенно не оправдывало его в собственных глазах. И свою жизнь он считал теперь существованием, бессмысленным и жалким.

— Моя жизнь, — малодушно размышлял он, — это пустой колодец, вода в котором давно высохла: темная и пустая. В ней есть глубина, но сути нет. И она никому не нужна… Может быть, со временем ветер занесет в мрачную пустоту колодца пыль, и тогда пустота исчезнет. Но это будет лишь иллюзия полноты. И моя жизнь, как и прежде, никому не нужна…

Он застыл над обрывом. Внизу лежал человек. Его одежда была в пыли, тело покрывали кровавые ссадины.

— Может, еще жив? — подумал Кобра и осторожно спустился вниз.

Черты лица человека казались Кобре до боли знакомыми.

— Да ведь это Джарек! — узнал он анархиста.

Кобра присел около его тела, проверил пульс, припал ухом к его груди.

— Живой! Дышит! — вздохнул он с облегчением.

Кэно очнулся. Голова просто раскалывалась от адской боли. Первое время у террориста все плыло перед глазами. Он закрыл глаза и немного подождал, пока успокоится головокружение. Когда боль немного отпустила, Кэно стал судорожно осматривать помещение. Он находился в лаборатории, лежа на кушетке у стены, лампа излучала тусклый холодный свет, рядом стоял открытый бикс с инструментами и какие-то препараты. Кэно хотел рвануть прочь, но ощутил, что связан по рукам и ногам прочными ремнями. Последняя надежда была на имплантат, который заменял его правый глаз, но его, очевидно, вывели из строя. Анархист пытался вырваться, отчаянно ругался матом, хотя и понимал, что это бесполезно.

В помещение вошел Мавадо, а с ним еще двое наемников клана.

— А-а, очнулся, — с довольным видом произнес он.

— Поцелуй мою задницу, Мавада! — свирепо крикнул Кэно, намеренно искажая имя зложелателя.

Один из людей Мавадо достал нож и вспорол рукав косухи анархиста, а затем протер спиртом область локтевой вены. Второй взял шприц и ампулу с какой-то прозрачной жидкостью.