Звёздные Войны. Изгой-Один. Истории - Фрид Александр. Страница 15

Он не мог вспомнить почему, но был уверен, что причина разбила бы ему сердце. Он чего-то лишился. Он бы заплакал, если бы не увидел…

Мисурно, своего учителя, своего напарника в гонке фентерсона, что коротал время полета, травя байки о том, как громил пиратов, повстанцев и твердыни сепаратистов на своем истребителе. У которого воняло изо рта и который громогласно разглагольствовал о шутках, что проделывал над курсантами, — но который, захмелев, называл Бодхи своим лучшим и единственным другом…

…Гален Эрсо, чем-то похожий на Мисурно, сказавший Бодхи: «Смелость не в слепом подчинении. Самый примитивный дроид исполняет приказы, не задавая вопросов и не принимая решений. Если ты хочешь знать, что мы строим, Бодхи Рук, то можешь просто спросить». А он так до сих пор и не спросил…

…Пожар на борту его грузового челнока, горят его руки, сражающиеся с пультом управления, пока он пытается набрать высоту, чтобы избежать потоков энергии, которыми по нему с земли стреляют повстанцы. В кормовом отсеке кто-то кричит, но он может лишь лететь и надеяться, что в бой вмешаются штурмовики или СИД-истребители…

Бодхи вовсе не был уверен, что все это когда-то случилось на самом деле.

Он уже не мог вспомнить, как нужно дышать, и ощутил напряжение в легких.

— Но есть побочный эффект, — произнес призрачный голос Со Герреры. — Обычно от этого сходят с ума.

Издали город казался столь же тихим, сколь и пустынны и его тишину нарушал лишь похожий на завывания ветра гул звездолетов. Но чем ближе они подходили, тем менее с улиц доносились звуки повседневной жизни Ды: суетливые пешеходы, крики торговцев, монотонные песнопения паломников и рокот машин. В это разноголосье вплетались нотки оккупации: искаженные электроникой голоса штурмовиков, требующих предъявить документы на пунктах досмотра, шум неконтролируемой стрельбы в оспариваемых секторах и отголоски далеких беспорядочных бластерных залпов.

Джин хорошо знала эти нотки. Они напоминали о доме.

— До темноты еще несколько часов, — сказал Кассиан следовавшей за ним Джин.

Откинув занавеси, гости оказались в обшарпанном переулке, ставшем жилищем для колонии кубазов. Не обращая внимания на носатых инородцев, парочка проследовала мимо шкворчащих горшков с едой и одеял.

— И, полагаю, они нам пригодятся. На закате начнется комендантский час, да и мне не улыбается топать обратно через пустыню ночью.

— Значит, никаких экскурсий?

— Никаких экскурсий.

Свернув за угол, они миновали вторую занавесь и оказались в плотной толпе посреди узкой улочки. Джин задела прохожего, затем почувствовала, как кто-то толкнул ее в бок. Рука тут же потянулась за спрятанной под курткой дубинкой, а тот хам прорычал: «Смотри, куда прешь!»

«На драку нарывается». Взгляд девушки скользнул по его лицу — вроде бы человеческому, но из-за ожогов или шрамов точно не сказать — и переместился на морду стоявшего за его спиной товарища — аквалиша с клыками и черными глазами навыкате.

Она справится с обоими. Сердце вдруг бешено застучало, появилась холодная усмешка.

— Стой. — Кассиан сжал ее руку, увлекая обратно в поток прохожих. — Нам не нужны проблемы. Простите.

Всплеск адреналина схлынул. Теперь, когда сиюминутные события не отвлекали ее мыслей, в сознании сам всплыл образ отцовского лица — образ, устаревшего на пятнадцать лет, но все же это было лицо человека, который бросил ее ради служения Империи. Она пнула ногой песок и потрясла головой, когда Кассиан решил что-то сказать.

— Что теперь? — поинтересовалась Джин.

Если он и заметил ее волнение, то не подал виду.

«Ну и молодец», — решила девушка.

— У меня здесь был связной, — сказал разведчик. — Служил у Герреры, но на днях пропал без вести. Его разыскивает сестра.

Славная семейка.

— Часами ждет его в разрушенном храме. Вокруг ошивается много паломников, поэтому там можно легко затеряться или устроить тайник, не привлекая внимания. Назовем ей твое имя и будем надеяться, что этого хватит для встречи с Со.

— Надеяться? — Она недоверчиво поглядела на Кассиана. — И это все, на что способны лучшие разведчики повстанцев?

Оперативник будто пожал плечами.

— Восстание живет надеждой, — ответил он.

На следующей улице толпа поредела. Джин накинула капюшон, проходя мимо отряда штурмовиков — те стучались в двери и избивали жителей. На этот раз она поборола соблазн потянуться за оружием, хоть он и был велик. Она постаралась не обращать внимания на причитания жителей Джеды и сосредоточилась на мерцающей неподалеку голограмме имперской пропаганды. Что-то про вооруженного беглеца в краденом имперском летном комбинезоне.

Девушка дождалась, пока они с Андором не отошли туда, где имперские солдаты их уже не услышат, и спросила:

— Это все из-за того пилота?

Кассиан не стал отвечать на этот вопрос.

— Подожди тут, — сказал он и исчез в уличной толкотне.

Девушка утвердительно хмыкнула и медленно пошла вдоль группы плотно жавшихся друг к другу торговых киосков. Она вертела головой, будто изучая товары — ткани ручной работы, Явно местные бурые пятнистые фрукты, каменные осколки каких-нибудь разрушенных святилищ из пустошей, — и старалась не смотреть продавцам в глаза. Из отдаления до нее все еще доносились слова голограммы («…по имени Бодхи Рук…»), но песнопения какого-то паломника становились все громче и постепенно заглушили почти все остальные звуки. Без конца одна и та же простая фраза: «Да пребудет с тобой Сила других».

Джин взяла в руки обогреватель размером с ладонь, но торговец тут же вырвал у нее свой товар. Ее разум затуманился, и она испугалась, что снова начнет размышлять о Со и Галене Эрсо, а мантра звучала уже глубоко в ее мозгу. Она следовала за девушкой, и та решила, что бормочущий молитву паломник пристроился где-то за ее спиной.

Она бросила быстрый взгляд через плечо. Напев смолк. Позади стояла древняя старуха с морщинистыми руками и торговалась за тот самый обогреватель, что брала Джин. И она не читала никаких молитв.

— Отдай кулон — скажу твое будущее!

Голос паломника. Джин нахмурилась и сделала еще шаг вперед, пытаясь найти его источник.

— Да, тебе говорю. — Перестав повторять монотонный напев, голос будто бы стал игривым.

Наконец она обнаружила говорившего — тот сидел прямо на земле в нескольких шагах от лотков. Одет он был в простую темную рубаху и местный плащ грязно-серого цвета; его гладкая кожа резко контрастировала с древностью, которой веяло от его слов. Глаза молочного цвета расфокусированы, а рядом в пыли лежал крепкий деревянный посох.

«На Джеде еще остались деревья?» — удивилась Джин.

— Твой кулон, — повторил человек.

Джин ощутила на своей коже кристалл, скрытый под несколькими слоями одежды.

А человек был слеп.

— Я Чиррут Имве, — представился он.

— Как ты узнал про мой кулон? — спросила Джин. Еще не успев договорить, она почувствовала себя простофилей, попавшейся на крючок.

Слова Чиррута лишь подтвердили ее опасения:

— Этот ответ за отдельную плату.

Уловка мошенника. Девушка потеряла к слепцу всякий интерес и сосредоточилась на поисках его непременного напарника, который каким-то образом сумел заметить ее кулон, и сразу же его обнаружила: верзила, с растрепанными, в отличие от аккуратной прически Чиррута, волосами, в замызганном гражданском летном комбинезоне и исцарапанной красной пластоидной броне, полускрытой накинутым сверху куском брезента. За спиной он носил генератор, соединенный с бластерной пушкой, непринужденно покоившейся в его руках. Здоровяк держался с уверенной невозмутимостью телохранителя, которому не страшны ни воры, ни штурмовики.

— А ты-то как сумел узнать про мой кулон? — спросила Джин этого мужчину. Тот медленно покачал головой и усмехнулся. При иных обстоятельствах она бы похвалила его оружие, но сейчас не доставит ему такого удовольствия.

— Что ты знаешь о кайбер-кристаллах? — спросил иррут терпеливым доверительным тоном.