Белая пешка (ЛП) - Коул Стиви Дж.. Страница 34

— Да? — стону я.

— Есть кое-что, что я должна тебе сказать.

Моё сердце трепещет в груди, как птица в клетке, когда я направляюсь к её столу. Мне просто надо уйти, но я не хочу, чтобы она подумала, что она обеспокоила меня. Хотя так и есть. Я беспокоюсь из-за неё. Я останавливаюсь у её стола и смотрю на неё сверху вниз.

— Что, Тори?

Она наклоняется над столом, небрежно направляя свою ручку в сторону Джастина.

— Дело в том... — вдыхает она, её глаза бегают, прежде чем она ловит мой взгляд, — …ты плохо знакома с индустрией и всем этим, но Джастин... — смеётся она, а я хочу взять её за челюсть и раздробить на хрен, — …он не тот путь, с которого ты захочешь начать. Он — мудак, если ты не заметила этого по всем тем фоткам, что взорвали тот блог, ты тоже там есть.

Она выгибает бровь.

Боже, держу пари, треск от её челюсти будет...

— Ладно, Тори, Джастин действительно не твоего ума дело.

— О, ты права. Конечно, нет. Я чертовски ненавижу его. И пока часть меня надеялась, что он трахнет тебя точно так же, как и меня, — она складывает свою руку как пистолет, прищуривая один глаз, в то время как притворяется, что целиться в какую-то брюнетку, — …эта девочка, иииииии эта девочка, часть меня надеялась, что возможно ты будешь той, кто даст ему… ну, ты понимаешь?

Я впиваюсь в неё взглядом.

— Не думай, что ты особенная, Мариса. Он козёл. По его словам, всё, что он хочет, — это чтобы его член оставался влажным для того, чтобы заставить тебя влюбиться в него. И ты думаешь, что ты другая, поскольку он заставляет тебя так чувствовать. Он провернул это со мной, так что я знаю лучше. Точно так же, как и ты. Джастин Вайлд — это не просто какой-то игрок, он — Игрок с Большой буквы, поскольку он играет с твоим сердцем, а не с твоей киской.

Пульс звенит у меня в ушах. Ногти вонзаются в ладони. Я оглядываю комнату. Здесь есть ещё одна темноволосая девочка, которую он трахал. И другая. Есть читательница, которая стоит у его стола и состоит в группе «Джастин — мужчина-шлюха». Я читала её посты, полные уязвлённого достоинства о том, как он заснул, пока трахал её. А затем, я осознаю: то, как он корчит своё лицо, когда кончает, — не мой секрет. Он наш. Это наше. Эти женщины видели его обнаженным. Они чувствовали его внутри себя, поверх себя. У них было его горячее отчаянное дыхание, обдувающее их шей. Они слышали произнесенное шепотом заверение в том, что они другие.

Джастин, улыбаясь, разговаривает с девочкой. Она топчется на месте. Её щеки розовые от волнения. Он одним пальцем поглаживает по её руке и подмигивает. И я понимаю, что это проблема. Это не он. Это — условия. Эти все условия неправильные. Эти девочки... Что-то должно измениться, Джастин. Мы так не можем жить. И сейчас я желаю, чтобы дельце Дженны Фишер и Криса Тэлона осталось в тайне. Я хочу, чтобы её муж просто бросил её вместо того, чтобы надрать задницу Криса, поскольку из-за этого нас бы здесь не было. Тогда бы люди по-прежнему ненавидели Джастина. Они всё ещё бы говорили о том, что он шлюха, мудак и кусок дерьма. И у меня всё это было, но я позволила этому ускользнуть сквозь пальцы, поскольку я, как и все они, хочу его, но я не хочу, чтобы они хотели его. Дерьмо, вы видите, это — часть книги, которую необходимо исключить. Если только я не смогу вернуться назад и удалить это... Он заставляет меня ощущать себя безумной, нестабильной, расстроенной и смущенной.

Раздаётся высокий свинячий визг смеха Тори, завершающий беседу, и я дрожу, размышляя о том, издавала ли она этот звук, когда кончала под Джастином. Я прохожу мимо темноволосой девочки, мимо читательницы с розовыми щеками и занимаю своё место рядом с Джастином, вручая ему вино. Он занят, смеясь над чем-то, что девочка, стоящая с его книгой, только что сказала, и я уверена: она думает о том, насколько у него большой член, каков он будет на вкус в её маленьком грязном ротике.

Я люблю его. Правда. И я знаю, что он хочет любить меня, но у него слишком много отвлекающих факторов. Слишком много искушений. Слишком много пешек на доске. И они должны быть сброшены. Есть один бл*дский способ. А король... король должен быть заперт в башне и находиться в безопасности, иначе окончание этой истории будет уничтожено. И Джастин, тебе как писателю позволено испоганить только одну концовку. Одну. Не две.

Глава 34

Джастин

«Королева Барыг» — Collin McLoughlin

Моя голова пульсирует от мигрени на автепати, и опрокинутый мной шот, что передал мне Джаред, только добавляет ей чувствительности.

— Спасибо, — произношу я.

Он хлопает меня по спине.

— Не стоит, бро. Жаль, что так получилось с Тэлоном, да?

— А… он всё равно, так или иначе, был ублюдком.

— Дерьмо, Вайлд, эта девочка в синем платье твоя? — Джаред указывает через комнату на Марису, смеющуюся с группой читателей.

— Ага.

— Чертовски горяча. Боже, — он хихикает, когда сигнализирует бармену снова налить. — Держу пари — Тори в бешенстве. Ты же знаешь, что она была влюблена в твою жалкую задницу?

Я пожимаю плечами, сосредоточив взгляд на Марисе, мой разум мучается вопросами «что если».

— Ты же понимаешь, что не так много и нужно, чтобы они влюбились?

— Ага, я понимаю, когда ты можешь убрать всё дерьмо из своей задницы, что звучит как Шекспир, — он жмет мне руку.

Я ещё раз пожимаю плечами и продолжаю смотреть через всю комнату на Марису. Мне так нравится наблюдать за ней издалека. Притворяясь, что она кто-то, кем я не могу обладать. Проигрывая все сценарии того, как бы я мог заполучить её, преследуя, клеймя. Я облажался, я знаю, но я — автор романов. И когда ты действительно размышляешь об этом, история — это только преследование. Толчок и напряжение. Влечение и притяжение, захотят ли они или нет. Возможно, это то, что испортило меня, чёрт, возможно, это то, что испортило всех нас. Хемингуэй и Бронте… Голливуд поднялся на ноги из истории о любви. Благородной и Справедливой. Любовь в Instagram изредка пошатнётся и никогда не состарится. Сюжеты, что заканчиваются прежде, чем всё становится крайне запутанным и неподдающимся восстановлению. Люди преследуют любовь, вот почему мои книги заглатываются, как ужин на День Благодарения. Это преследование, не настоящая любовь — это увлечение. е*ать… Мне необходимо больше «Фаерболлов».

Джаред вручает мне ещё два шота. Мы произносим тост и опрокидываем их друг за другом.

— Ладно, мужик, — произносит он, вытягивая свой телефон перед лицом. — Время живого включения на Facebook.

— О, да ладно, чувак. Я не хочу...

Но слишком поздно. Его телефон уже отсчитывает время до нашего прямого эфира 3-2-1.

— Как жизнь, сучки, — произносит он нечленораздельно, держа свои пальцы вверху и проталкивая свой язык через них в международном жесте «облизывания киски». — Я здесь с моим главным мужиком Джастином-бл*дь-Вайлдом. Вы, леди, знаете, кто он, да-да, конечно вы знаете… — он делает паузу, а я наблюдаю за количеством отмечающихся зрителей. Двенадцать. Двадцать шесть. Пятьдесят пять... — О, привет, Патти. Привет, Дебора. Мисти… — он показывает на экран и смеется над комментарием какой-то девочки, которая запостила добровольный тройничок. — Тройничок. Я не знаю, Вайлд, — произносит он, глядя на меня. — Ты будешь снизу?

Я пялюсь на экран. Комментарии льются так быстро, что теперь я даже не успеваю их прочитать.

— Я хочу сказать... Я думаю, они переоценены, — вставляю я, мой пристальный взгляд скользит по Марисе.

— Джастин, — голос Тори разноситься эхом по бару. — О, любовничек…

Джаред хихикает, а я разворачиваюсь.

— О, дерьмо, — смеется Джаред и наводит свою камеру на винтовую лестницу, которая ведет в vip-зону. Тори взгромоздилась на серебристые перила, широко расставив ноги, платье задралось до самых загорелых бедер. Она машет и отправляет воздушный поцелуй в моём направлении. Весь бар загудел от шепота и хихиканья.

— Что, чёрт возьми, она делает? — бормочет Джаред.

— Я, блдь, не знаю… еаный в рот...