Эра безумия. Колыбель грёз (СИ) - Анненкова Валерия. Страница 44

Молодой человек, словно загипнотизированный, обессиленно брел по просторному залу собора, направляясь к выходу. В один момент он остановился, заметив, как в его мысли тонкой нитью впуталось мнение о том, что королевский прокурор не такой уж и ужасный и бессердечный человек. Неужели, неожиданная новость о том, что этот коварный мужчина был его отцом, в корне изменила мнение студента о представителе власти? На пару мгновений Андре, действительно, попытался поставить себя на место де Вильере, дабы понять, что творилось в голове прокурора; он вспомнил, как тот чуть не вонзил кинжал в его грудь, но почему-то ограничился лишь рукой. Что тогда помешало ему расправиться со своей жертвой раз и навсегда? Мнение Агнессы тогда остановило его, или мужчина на тот момент прекрасно знал, что молодой человек был его сыном, и решил проучить юношу? Студент опять задумался о прекрасной девушке; он так давно не слышал ее звонкий смех, не видел горящие доверием глаза, не прикасался к нежной коже щеки...

Это мешало Андре нормально относиться к де Вильере, ведь когда пылкое сердце теряет возможность любить кого-то или у него отнимают эту любовь, то уважать вора уже не получается. Раньше юноша, как и все жители Парижа, считал королевского прокурора образцом высочайших моральных устоев, не замечая его развратных наклонностей. Теперь же, видя желание представителя власти забрать себе самый красивый и нежный цветок, студент ненавидел этого человека, сравнивая его с демоном, похитившим самого дорогого человека в его жизни. Отныне ему придется выбирать между отцом, которого он так мечтал увидеть, и девушкой, ставшей любовь всей его жизни, между крепкими объятиями отца и невесомыми ласками красавицы.

«А с чего я взял, что де Вильере обрадуется встречи со мной, с сыном, от которого пытался избавиться? - подумал студент. - А Агнесса, вспомнит ли она обо мне?»

И, правда, нужен ли он теперь красавице, когда у нее есть все: и богатство, и еще нестарый супруг, в руках которого была большая власть. Зачем сейчас молодой госпоже де Вильере какой-то бедный студент-революционер, собиравшийся устроить переворот и вдобавок оказавшийся сыном ее до безумия ревнивого мужа? Но какое-то странное опасение заставляло Андре воображать самые различные картины о том, чем сейчас занималась его мечта, была ли она счастлива, улыбалась ли или сидела, печально вздыхая, надеясь еще хотя бы раз встретиться с ним. Может быть, Агнесса и была счастлива замужем за де Вильере, но молодой человек не мог или не хотел в это верить, боясь представить, как она отдавала прокурору супружеский долг. Холодный пот выступал на его лбу, мысли путались, сердце начинало учащенно биться и пред глазами сразу возникал образ обнаженной красавицы, запомнившийся с той ночи, когда он видел ее последний раз. Но через пару секунд рядом с ней невольно появлялся его отец, с похотью прикасающийся к ней.

Андре вышел из собора с совсем другим настроением; если умоляя Армель рассказать ему о событиях, произошедших семнадцать лет назад, он надеялся услышать что-то обнадеживающее, то теперь эта цель исчезла. Теперь новость о том, что родной отец выбросил его из дома, как какого-нибудь беспородного щенка, резала душу студента на мелкие кусочки. Неужели, он с самого детства был настолько ненужным, настолько ненавистным, даже родным отцом, что его просто выкинули? Что теперь оставалось делать ему: прийти к королевскому прокурору и обнять его с криками «Здравствуй, дорогой отец!» или же вызвать его на дуэль, попытавшись побороться за сердце любимой? Жуткое чувство безысходности душило молодого человека: с одной стороны он должен был уважительно относиться к представителю власти, а с другой - хотел отомстить ему за себя, похороненного заживо, и за Агнессу, лишенную невинности.

И все равно, планируя отомстить королевскому прокурору, Андре не замечал, как сам пусть медленно, но уже начинал уподобляться ему, перенимая некоторые черты его характера. У молодого человека так же как и у де Вильере рано начали проявляться задатки обольстителя, обладающего какой-то темной и в то же время завораживающей харизмой, и способности лидера, готового повести за собой народ, но представитель власти, в отличии от студента сумел подавить желание изменить мир. Но самой главной общей чертой у этих людей была безумная страсть, питаемая к молодой красавице, отныне принадлежащей королевскому прокурору. А смог бы юноша как раньше чисто и преданно любить Агнессу, зная, что она проводила ночи с его отцом? Скорее всего, нет, ибо его завораживали привлекательность и невинность девушки, а теперь, когда она сохранила красоту, но утратила девственность, вряд ли Андре вновь смог бы смотреть ей в глаза с той истинной любовью.

***

В это же время в одном из заброшенных имений города, возле Собора Парижской Богоматери, заканчивался грандиозный ремонт, устроенный его новым загадочным хозяином. Это место уже почти два десятилетия считалось просто не кому не нужным, по непонятным причинам, оставленным прежними хозяевами. И сейчас его новый владелец, этот сказочно богатый дворянин в дорогом костюме светло-серого цвета прогуливался по широким садам своего очередного поместья в сопровождении дамы. Это были граф Монелини и Луиза, которая, судя по сосредоточенному стеклянному взгляду, по едва заметной печальной улыбке, была погружена в какие-то мрачные, известные только ей одной мысли. Она не вслушивалась в слова своего собеседника, лишь иногда отвлекалась от размышлений и равнодушно посматривала по сторонам, словно ожидала, что грянет гром, и небо упадет на землю. Ее пышное светло-фиолетовое платье с короткими, золотистыми рукавами ярким пятном выделялось на фоне ярко-зеленых деревьев и кустарников, растущих в чудесном саду, которому, как казалось, не было конца.

Дворянин же был более весел, нежели его спутница, он что-то увлеченно объяснял ей, не надеясь услышать ответ, а только желая поделиться своим мнением. Монелини шел медленно, как бы привыкая к аккуратным и спокойным шагам женщины, лишь иногда в порыве каких-то давно забытых чувств жестикулируя и размахивая руками, словно маленький ребенок. Граф пытался объяснить Луизе свой коварный и оригинальный план, который сам он считал просто великолепным. Смысл этой идеи заключался в том, чтобы устроить великолепный бал в честь его приезда в город, пригласив на него самых уважаемых и богатых людей Парижа, среди которых обязательно оказался бы и де Вильере со своей прекрасной супругой. На этом самом празднике дворянин желал собрать всех, кто мог многое напомнить королевскому прокурору о его бурной молодости, покрытой мраком и тайной. Монелини надеялся пролить свет на давно забытые события прежних дней.

- Да, Луиза, - голос графа отвлек ее от раздумий, - я устрою самый роскошный бал в истории Парижа, приглашу на него всех дворян, включая этого мерзавца, и там он вспомнит меня!

- Но, Эдгар, - неуверенно прошептала она, - что ты именно хочешь сделать? Как планируешь отомстить королевскому прокурору?

- Я хочу увидеть его лицо, перекошенное проказой удивления и замешательства, желаю взглянуть на то, как он начнет увиливать от ответа, произнося невнятные фразы дрожащим от волнения голосом. - Дворянин с некой одержимой ноткой в голосе отвечал на вопрос Луизы. - Но больше всего на свете я жажду его крови, мечтаю увидеть, как де Вильере коснется рука возмездия!