Сеть (СИ) - Храмкова Маша. Страница 18

Люди обменивались словами сочувствия и возвращались к своим покупкам. Вулкан — это, конечно, плохо, три миллиона погибших — ужасно, но есть-то хочется, да и жизнь продолжается.

В итоге, к концу короткого выпуска при своем мнении остался только невысокий мужчина в отделе с водорослями. Его голова напоминала треугольник, расположенный основанием книзу, а на макушке была круглая лысина.

— Три миллиона погубили, мрази! — говорил он, с остервенением бросая в тележку замороженные зеленые пачки.

“Что ж ты делаешь, болван!” — подумал Томас, уже собираясь вмешаться в его сознание.

— Прощай последний независимый город! — продолжал сокрушаться лысоватый. — Скоро и до Хаммацу доберутся. Всех под одну гребенку… — В этот момент девушка в вязаной шапочке случайно толкнула его тележку.

— Эй, ослица! Смотри, куда идешь! — гнев мужчины мгновенно переключился на других потребителей, ведущих себя, по его мнению, словно стадо баранов. Девушка не обратила на его слова ни малейшего внимания; вместе со своим меланхоличным спутником они взяли по бутылке воды и направились к пункту оплаты.

Томас взглянул на Мэгги: она плакала, ничуть не смущаясь посторонних взглядов.

— Не привлекай к себе внимания, — шепнул он.

— Ты не понимаешь, — она шмыгнула носом. — Я выросла там…

Томас взглянул в сторону лифтов и побелел от ужаса: двое высоких людей в темных костюмах, отделанных алым направлялись в супермаркет. Лицо и волосы одного из них были белоснежными. Альбинизм научились устранять на генетическом уровне, стало быть, внешность служителя протектория была чьей-то прихотью.

— Служители, — одними губами сказал он Мэгги. — Идут сюда.

— Но мы же видели, как они…

— Двойники.

Это было вполне в стиле протектория: отправить подставных лиц в театр, чтобы самим без лишнего шума провести инспекцию.

— Что же нам делать? — всхлип Мэгги был не совсем гуманно задушен рукавом куртки Томаса.

— Прежде всего, вести себя адекватно ситуации, — сказал он, продолжая вытирать ее лицо. — Мы обычные граждане Метрополя, которым начхать на всех, кроме себя. Запомнила?

А служители уже шагали по отделу рыбозаменителей. Увидев их, мужчина с водорослями попытался скрыться внутри своего плаща, максимально втянув голову. От этого она стала выглядеть еще комичнее: треугольник, покоящийся на коротком прямоугольном туловище. Но альбинос со своей коллегой направлялись прямо к нему.

— Хорошего дня, мистер, — произнес служитель, подойдя ближе и с интересом рассматривая содержимое его тележки. — Следите за питанием, мистер?

— Стараюсь, — выдавил из себя тот.

В следующую секунду альбинос схватил мужчину за голову, так, что его большой палец оставил во лбу глубокое вдавление. Другой рукой он просканировал его мозг при помощи именного жетона.

— Мистер Шмидт, верно? — Лицо альбиноса, несмотря на отсутствие пигмента, было наполнено живой мимикой, тогда как его спутница — крупная женщина с очень высоким лбом — имела лицо, напоминающее маску.

— Три штрафа за неправильную парковку, жалобы от коллег на антиобщественное поведение… что еще? — альбинос отпустил его треугольную голову и брезгливо вытер руку влажной салфеткой. — Связь с гражданкой Первого класса, противозаконная разумеется. Прошу проследовать с нами в протекторий.

“Патологический правонарушитель”, — подумал Томас. Есть такая категория людей, которые не могут подчиняться системе, как бы не хотели. К сожалению, большинство из них не умеет держать язык за зубами.

Лицо мужчины вмиг посерело. Оправдываться было бессмысленно. Он с тоской взглянул на свою тележку, словно прощаясь с тем будущим, в котором он с аппетитом поедал купленные водоросли, надел длиннополую шляпу и молча зашагал вслед за служителями.

“Хорошо, что это не мы”, — Томас почувствовал, как гора падает с плеч. Но это был еще не конец. У самого выхода из супермаркета, женщина-служитель вдруг оглянулась. Ее взгляд скользнул прямо по лицу Томаса, который, как назло, продолжал пялиться им вслед.

— Знакомое лицо, Лонг, — сказала она. Том прочитал это по губам, вкупе с эхом, порожденным сознанием. — Тот парень.

— Проверим, — ответил тот, кого он назвала Лонгом. — Включить ориентировку.

И вновь стены супермаркета поменяли свой окрас. Вместо рекламы на них возникли лица людей, являющихся государственными преступниками. Ойтуш, Сати, Эвридика, Томас…

Глядя на свою огромную, многократно увеличенную фотографию, Томас чувствовал как пол уходит из-под ног. В следующую секунду он взглянул на недоумевающую, заплаканную Мэгги. Как жаль, что ей придется взойти на эшафот из-за него.

“Теперь ты все поняла?” — мысленно спросил он ее.

Но сюрпризы сегодняшнего дня еще не закончились. Застегнув браслеты на руках мистера Шмидта, служители размеренным шагом направились к Мэгги и Томасу. Неожиданно, возникая словно из ниоткуда, дорогу им перегородили та самая девушка в вязаной шапочке и парень с меланхоличным лицом. Они прошагали мимо Мэгги и Томаса, опередив служителей всего на пару секунд.

“Эйса изменил ваши лица”, — отчетливо прозвучал в голове Томаса звонкий женский голос. — “Ведите себя как ни в чем не бывало”.

Не успел тот осмыслить происходящее, как в него вперились черные как уголь глаза служителя-альбиноса. Лонг смотрел на Томаса, на фото из ориентировки, затем снова на Томаса. Смотрел, и не находил сходства.

— Ты ошиблась, Индра, — улыбка в предвкушении еще одного ареста вмиг сошла с лица альбиноса. — Уходим.

Взгляд Индры еще раз скользнул по лицу Томаса, затем, почти равнодушно — по лицу Мэгги, а после представители власти удалились. Теперь уже окончательно.

Том покосился на свое отражение в ближайшей витрине. Высокий крепкий парень был похож на него лишь отдаленно. Скорее, на старшего брата Томаса, которого издали вполне можно спутать с ним самим.

Двое незнакомцев только что спасти их с Мэгги жизни.

“Кто вы?” — Томас адресовал свой вопрос бестелесному женскому голосу.

“Меня зовут Кэссиди. Рада знакомству, Томас”.

Уверенный женский голос без сомнения принадлежал девушке в шапке. Она стояла к ним спиной, словно не замечая, а ее спутник по имени Эйса делал вид, что рассматривает прилавки.

Телепат. Еще один. Томас привык считать, что его одаренность уникальна; он даже убедил себя, что больше не встретит второго такого же. Но воспринимая в своей голове живой, эмоционально окрашенный голос Кэссиди, он чувствовал себя словно расколотым надвое.

“Вы следили за нами?” — спросил Томас.

“Не будь параноиком”, — в голосе Кэссиди явно слышалась насмешка. — “Мы следили за Шмидтом. Жаль, что кровавые взяли его”.

Кровавые, красные плащи… у служителей цитадели было много имен.

“Точно… Она толкнула тележку”, — подумал Томас и тут же услышал насмешку Кэссиди.

“Будь начеку, Кэлвин-Смит. Твое сознание для меня как открытая книга”.

Ее лицо было ровным, словно штиль, и в то же время Том чувствовал ее настроение. Точнее, она передавала свои мысли так искусно, что он воспринимал не только информацию, но и ее эмоциональный окрас. Это была телепатия высшего уровня, если можно было так выразится.

— Почему они ушли? Я уже ничего не понимаю! — с надрывом спросила Мэгги. Невербальный диалог Томаса и Кэссиди был для нее недоступен.

— Считай, что сегодня твой самый везучий день, — ответил ей Томас.

Взрослые одаренные в Метрополе. Игнорирующие закон о классах, гласящий, что все, кто имеет дар обязаны жить на Острове. Женщина-телепат и парень, способный не то к искусному гипнозу, не то к реальным изменениям внешности. Не прячущиеся в подполье, словно крысы, а живущие на поверхности и, судя по всему, достойно.