Владыки Безмирья (СИ) - Громова Полина. Страница 20

 - Я все понял, мастер Боггет. Спасибо.

Он поднялся.

 - Спасибо ты мне потом скажешь, когда мы это дельце распутаем. Ох и заварил кашу старый кошак...

С этими словами он вышел. Я не понял, что он имел в виду, но и задумать об этом как следует не успел. Я вдруг с удивлением понял, что до сих пор не обращал внимания на одно очень важное обстоятельство. Ларс Боггет перевязал мне руку, чтобы скрыть браслет-заклятье от посторонних глаз. Это означало, что сам он его видел и знал, что это такое. А еще он ничуть, ну вот ни капельки не удивился, когда я рассказал о Кифе. Внутри меня неприятно похолодело - было похоже на то, что я знаю нашего инструктора гораздо хуже, чем я думал.

Боггет вернулся довольно скоро.

 - Все, можешь идти. Завтра утром увидимся.

Я еще раз поблагодарил его и, выйдя из домика, увидел коменданта с лампой в руке. Я извинился за то, что его побеспокоили так поздно, - Боггет наверняка не сделал это. Комендант осведомился, все ли со мной в порядке, не нужно ли мне чего, и проводил в ту самую комнату, которую уже выделял для меня. Оставляя меня одного, он сказал, что я могу обратиться к нему даже посреди ночи, если возникнет такая необходимость. Я поблагодарил его, и, когда он ушел, еще долго не мог отделаться от ощущения, что он то ли заискивал передо мной, то ли побаивался меня. Ни для одного, ни для другого не было никаких оснований, и это ставило меня в тупик.

Боггет явился не утром, а около полудня. К этому времени я уже успел позавтракать и привести себя в порядок. Инструктор вошел ко мне без тука; он был гладко выбрит, бодр и уверен в себе. От патины времени, которую он старательно наводил на себя обычно, не осталось и следа. Глаза его задорно поблескивали.

 - Слушай меня внимательно, - сказал он. - Сейчас ты выйдешь с территории училища и пойдешь по Липовой аллее к Часовой башне. У ее подножья есть лавочка часовщика. Ты постучишься, тебе никто не откроет. Ты постучишься снова, а когда дверь откроется, скажешь: «Здравствуйте, я насчет дедушкиных часов». Тебе ответят: «Часы еще не готовы, но мастер работает над ними прямо сейчас. Не согласитесь ли подождать немного?» Ты кивнешь и войдешь внутрь. Понял?

Я был немного сбит с толку, но кивнул - что тут сложного.

 - А потом? - спросил я.

 - А все. Дальше тебе все объяснят.

Наверное, выражение моего лица было очень красноречивым. Боггет усмехнулся.

 - Ничего не бойся. Если заметишь, что за тобой кто-то следит, не прячься и не пытайся сбежать. Так и должно быть.

 - Так и должно быть? - переспросил я. - Мастер Боггет, что Вы имеете в виду? Что вообще происходит?

Улыбка Боггета стала усталой.

 - Ты пароль запомнил? - спросил он.

 - Да.  «Здравствуйте, я насчет дедушкиных часов».

 - Отзыв?

 - «Часы еще не готовы, но мастер работает над ними прямо сейчас. Не хотите ли...»

 - «Не согласитесь ли подождать немного», - напомнил Боггет. - Все, иди. Ты справишься.

Я ничего не ответил. Это его «ты справишься» - он произносил эти слова и когда ученик явно мог блестяще выполнить задание, и когда столь же явно мог его провалить, с одинаковой интонацией.

Уже через пару минут я шагал по Липовой аллее. Не знаю, следили ли за мной, - я не присматривался. Я решил, будет лучше, если этого не узнаю.

Часовая башня была довольно высокой, квадратной в сечении. Она была выстроена из поблескивающего коричневого камня, похожего на леденцы из жженого сахара. Под большим белым циферблатом располагался балкончик, на который дважды в день, в полдень и в шесть вечера, из специальных открывающихся дверок выезжали марионетки - дамы и кавалеры, танцующие причудливый танец. Лавка часовщика-смотрителя располагалась в узеньком двухэтажном зданьице, ютившемся у подножья башни. Фасад его составляло всего одно окно, служившее витриной, пыльное и как будто бы закопченное, и простое деревянное крыльцо.

Я поднялся по трем покосившимся, сильно скрипящим ступеням, постучал в дверь. Мне никто не ответил. Я выждал какое-то время, потом постучал снова. На этот раз дверь открылась. На пороге появился парень-мастеровой в щегольской кепке. Хоть дверь и была открыта достаточно широко, у него каким-то образом получалось закрывать собой весь проем.

 - Здравствуйте, я насчет дедушкиных часов, - торопливо проговорил я.

Парень бросил на улицу за моей спиной короткий взгляд, с очень убедительной естественностью почесал затылок.

 - Часы еще не готовы, но мастер работает над ними прямо сейчас. Не согласитесь ли подождать немного?

Я кивнул, и парень отошел в сторону, уступая мне дорогу.

 - Сэм! - окликнул меня вдруг очень знакомый голос.

 - Рида!

После яркого солнечного дня глаза мои не успели привыкнуть к полумраку лавки, но Рида меня видела отчетливо: подбежала, крепко обняла. Я тоже обнял ее.

 - Рик, я так волновалась за тебя... С тобой все в порядке?

 - Да, все хорошо, - я ослабил было объятья, но вдруг неожиданно даже для самого себя прижал к себе Риду с новой силой. - Все хорошо... Я только очень соскучился.

Рида выразительно всхлипнула и рассмеялась. Я рассмеялся тоже.

 - Как ты здесь оказалась?

 - Мне сказали, что я могу здесь с тобой увидеться.

 - Кто сказал?

Рида хитро прищурилась, улыбнулась.

 - Это секрет. Сегодня вечером сам все узнаешь. Если, конечно, планы не поменяются, - и она, продолжая заговорчески улыбаться, потянула меня к узенькой лестнице, ведущей на второй этаж.

 - Рида, постой. Мне столько нужно у тебя спросить...

 - Потом, потом! - Рида торопливо оглянулась в сторону парня-мастерового, который устроился в кресле неподалеку от двери. Закинув руки за голову и надвинув кепку на лицо, он будто бы собрался вздремнуть. Рида снова повернулась ко мне и крепко поцеловала в губы. - Пойдем, здесь есть одна свободная комнатка...

Естественно, все, о чем я собирался поговорить с Ридой, тут же вылетело у меня из головы. Да и ладно. Рида провела меня за собой на второй этаж, завернула в комнатку, единственное окно которой выходило прямо на площадь. Все, что я успел, это нащупать задвижку и запереть дверь, чтобы никто не посмел нам мешать. Утолив первый голод, мы сделали краткую передышку, а потом принялись друг за друга с новой силой. Наконец насытившиеся, мы ненадолго уснули. Разбудил нас бой часов, звучавший здесь странно близко и гулко.

 - Пойдем, покажу тебе кое-что, - сказала Рида.

Мы вышли из комнаты, и Рида повела меня по какому-то узкому проходу. Потом пришлось взбираться по короткой низкой лестнице, выведшей нас в небольшое, очень светлое квадратное помещение, в центре которого копошился зубчато-колесный механизм. Внутри него застыли в ожидании своего часа марионетки. Они были гораздо больше, чем казались снизу, но зато теперь было видно, что одежда у кавалеров и дам подвыцвела, а носы облупились. Я с удивлением понял, что мы находимся в часовой башне.

 - Это еще не все, - сказала Рида и стала подниматься по деревянной лесенке, пристроенной к одной из стен. - Иди за мной!

Лестница оканчивалась люком, и следом за Ридорй я выбрался на крышу башни. Ее ограждал невысокий зубчатый парапет.

 - Смотри! - воскликнула Рида. Ветер уносил ее звонкий голос. - Весь город как на ладони! Здорово, правда?

 - Ага! - крикнул я. - Очень красиво!

Я улыбнулся Риде и не стал ее расстраивать тем, что видел наш город и с большей высоты - с крыши Главного городского собора. Причем уже дважды.

Мы немного постояли на крыше - конечно же, обнимаясь, - а потом спустились вниз, в лавку. Там меня ждал очередной сюрприз. На стуле с высокой прямой спинкой, с открытой книгой на коленях, сидела Селейна. Она была одета в красивое бордовое платье с воротником-стойкой. Меня охватили противоречивые чувства: я был рад, что она нашлась, но я помнил и о печальной судьбе ее отца, постигшей его, как мне казалось, и по моей вине тоже.

 - Селейна...

Она подняла голову.