Спаси меня (ЛП) - Ченс Логан. Страница 13

– Пойдем, сделаем несколько упражнений.

Он спрыгивает со стола, направляясь к двери.

– Конечно, – тихо говорит он.

Следующий час проходит не так дискомфортно, как я думала. Мы с Райаном ведем себя, как лучшие друзья, и я помогаю ему разрабатывать плечо.

В конце сессии, после множества смешков и шуток, он говорит, что позвонит мне позже, чтобы пригласить на тусовку. И, на одну крошечную секунду мне хочется, чтобы между нами могло было большее.

Глава 9

Плакса

«Занимайтесь любовью, а не войной»

Черт, мне нужно не терять голову. Быть с Лиззи – не вариант. Она заслуживает лучшего, а не ветерана-неудачника, вроде меня.

Нет, Лиззи заслуживает лучшее, что может предложить жизнь.

Выйдя из поликлиники, я въезжаю в город и останавливаюсь у небольшого бара.

Пройдя через деревянные двери, переношусь назад во времени. Раздражающие неоновые огни вспыхивают на зеркальном шаре, музыка восьмидесятых. Это все немного нелепо, но, посмотрев на людей, отдыхающих здесь в будний день, понимаю, что они хорошо проводят время.

Опускаюсь на красный пластиковый стул и заказываю коктейль. Пока мускулистый бармен смешивает апельсин, вишневый сок и сахар, мысли возвращается к

Лиззи.

Ей бы здесь понравилось. Ретро и ностальгия. Она бы танцевала, как те девушки у сцены. Но выглядела бы она намного лучше, чем эти примадонны. Лиззи – с непослушными распущенными волосами, вращающая попкой под Бой Джорджа – вот было бы зрелище.

Попивая свой напиток, задаюсь вопросом, какого хрена я делаю со своей жизнью.

Регистрация в колледж закончилась, а я даже не записался на семестр. Работать на отца –

круто, но я больше не могу этого делать.

Но это не имеет значения; жизнь продолжается, планируешь ты это или нет.

***

– Закрой левый глаз и прочитай четвертую строчку снизу, – говорит доктор

Джеймс.

Его кабинет похож на зимнюю тундру, здесь холодно, неудивительно, что я замерз.

Закрываю глаз, повторяя то, что вижу:

– L, P, E, B.

Он яростно заполняет мою карту пациента.

– Третья строка.

– T, O, Z.

– Очень хорошо, – он встает передо мной, нажимая на мои виски. – Головные боли?

– Не-а, нету, – я улыбаюсь, надеясь, что он мне поверит. Последние два приступа были ничем... Уверен, что все дело в жаре.

– Как проходит терапия плеча?

– Хорошо. Оно редко болит, – теперь я говорю правду, благодаря волшебным пальчикам Лиззи.

Я выхожу из его офиса, договорившись о следующей встрече. Солнце Флориды ярко светит над головой, бросая тень, которая следует за мной в магазин для серфинга моего отца.

Возвращаемся к работе. Это работа – мечта любого серфера, но для меня... я не уверен. Я всегда чувствовал, что предназначен для иного. Одна из причин, по которой я пошел в армию – служить и защищать.

Старая привычка – вторая натура, и с военной точностью я подсчитываю километры к магазину отца. Три километра – три тысячи метров.

Порыв ветра ударяет меня в лицо. Воздух Флориды пропитан морем и солью,

влажный воздух покрывает кожу. Я отдал бы свое левое яйцо за каплю воды в воздухе

Афганистана. Он был сухим, пыльным, песчаным и совершенно горячим, словно в аду.

Доработав смену в магазине, я мчусь под проливным дождем в свое бунгало.

Резкий химический запах лимонов заставляет мои брови сойтись. Понятно… Мать приходила, чтобы сделать уборку. Направляюсь в кухню, чтобы посмотреть на ее усилия.

Как я и думал, блестящие приборы из нержавеющей стали и гранитные столешницы блестят, плиточный пол песчаного цвета чистый, что с него можно есть. Я

ни в коем случае не разгильдяй. На самом деле, на 115 квадратных метрах моего жилья чисто, благодаря армии. Я думаю, маме все еще нравится чувствовать себя «нужной», и это ее способ ощутить это.

Включаю телевизор и сажусь в кожаное кресло, решив посмотреть запись соревнования, в котором участвовал Лэнс прошлой весной. Стук в дверь отвлекает мое внимание от просмотра, я открываю и нахожу промокшую насквозь Лиззи.

– Могу я войти? – спрашивает она сквозь дрожь.

– Да, конечно, – отмираю я, отступая с дороги и направляясь в ванную комнату. –

Сейчас принесу полотенце.

Она следует за мной, потирая руки, чтобы согреться.

– Спасибо.

– Что ты делаешь? Бегаешь под дождем? – иронизируя я.

Она искоса на меня смотрит.

– Очень забавно. Мне нужно было тебя увидеть.

Я передаю толстое желтое полотенце Лиззи. Она набрасывает его на волосы и промакивает их.

– Нужно было меня увидеть? Зачем?

– Мне нужна твоя помощь, – говорит она, направляясь на кухню и садиться на стул у бара.

– Конечно, хорошо. Что случилось? – я пихаю руки в карманы джинсов, ожидая ее ответа.

Она хмыкает, мнётся, а затем, наконец-то, выдает:

– Коннор снова пригласил меня на свидание.

– И что ты сказала? – приближаюсь я к ней.

– Ну, я согласилась.

Черт. Я выдавил улыбку

– Он будет декламировать Шекспира всю ночь?

Она смотрит на пол, потом на меня.

– Ну, думаю, что все может быть круто.

Ревность, словно пулемет, стреляет в меня.

– Правильно. Потому что это тебя возбуждает.

Мне хочется сломать его гребаные руки, чтобы он не мог ее лапать.

– Нет, я не это имела в виду.

Я протискиваюсь между ее коленями, разводя их в стороны. Возвышаясь над ней,

наклоняюсь, пока наши носы не соприкасаются.

– «Ибо где ты, там весь мир. А где тебя нет, там опустошение».

Она делает вздох, ее глаза закрываются, и мне хочется прикоснуться к ней.

Отодвинься. Не делай этого.

Но я больше не могу прислушиваться к разуму. Моя рука тянется вперед и заправляет прядь волос ей за ухо.

Ее веки распахиваются, и истины, сокрытые в ее зрачках, ошеломляют.

Она меня хочет.

Она хочет этого. Но, как и я, боится.

И, как и я, она не пересечет эту черту.

Но, бля, мне хочется это сделать.

Она прислоняется щекой к моей ладони. Ее мягкая кожа трется о мою шероховатую ладонь.

Член подпрыгивает, желая лишь ее. Нуждаясь только в ней.

– Лиззи, – шепчу я.

– Сделай это, Райан. Просто сделай это.

Боже, как бы мне хотелось, но я не могу. Моя рука обессилено падает, я отступаю и смотрю ей в глаза – серьезные и янтарные, с красивыми пятнышками золота.

Трудно сопротивляться ей, но я это делаю.

– Давай смотреть кино.

– Конечно, – говорит она, вставая и проскальзывая мимо.

Мы идем на диван, садимся бок о бок, и я ставлю диск с фильмом, который мы любили подростками: «Мы были солдатами».

У меня разболелось плечо, и Лиззи замечает мой дискомфорт.

– Сядь на пол между моих ног. Я помассирую тебе плечо.

Ей не нужно просить меня дважды.

Я делаю, как она сказала, и Лиззи приступает к работе, разминая мои мышцы и отправляя меня в нирвану. Как же хорошо. Ее руки странствуют по моей спине, посылая волны удовольствия к члену. Я завожусь и пытаюсь думать о чем угодно, только не о ней.

О сальниках, о топливных насосах и о свечах зажигания военных «Хамеров»; о жарких днях, о песке в моих глазах; о днях работы над сломанными двигателями, в надежде, что они продержатся во время поездки по пустыне. Все это наполняет мой мозг,

но они не сравняются с руками Лиззи.

Каждый толчок и напряжение разжигает желание в моем теле.

Думай о автозапчастях. Думай об этой чертовой пустыне. Думай о чем угодно.

Но это бесполезно. Я бессилен против нее.

Я поворачиваюсь, смотрю ей в глаза и забываю о дружбе. Забываю о попытках не разрушить ее.

Пробегаюсь рукой вверх по ее бедру, и она закрывает глаза. Ее кожа такая мягкая,

и я устремляюсь к ее шортам.

Она стонет, и это заставляет меня действовать. Поднявшись на колени, я кладу другую руку на ее вторую ногу.

– Райан, я так давно тебя хочу, – шепчет она.

Эти слова – словно музыка для моих ушей. Я сильнее надавливаю на ее бедра,