Я стану Бабой Ягой (СИ) - Шестакова Галина Геннадьевна. Страница 26

- Если нужно, меня можно просто мысленно позвать. – Улыбнулась она. – Меня Марфа зовут. Там, - Марфа махнула рукой в сторону зала, - вас барышня ждет, с поручением, говорит к Ярине Мирославовне.Я сказала, что вы пока заняты.

- Спасибо, Марфа. – улыбнулась бабушка.

Марфа, чуть склонила голову и вышла. Ярина Мирославовна, взяла пузатый чайник, разлила чай по чашкам.

- А мед сейчас кстати. – Вручила молчаливой Ядвиге чашку и пододвинула поближе мед. – Хорошо силы восстанавливает.

После пары чашек чая и меда с печеньками, Ядвига заговорила с новыми силами.

- Вот скажи, бабушка, со знакомым человеком теперь понятно. Настроился на него – почувствовал – увидел. А как быть, например с незнакомым? Ну, вот возникла необходимость такая?

- Все точно так же. Только придется почувствовать незнакомца через того кто его знает. Давай, попробуем?

- Давай. А кого смотреть будем? – Вдохновилась Ягги.

- Василису. Я ее знаю. А ты нет. Попробуй ее почувствовать через меня.

- Это она в Костю влюблена была? – Поджала недовольно губы Ядвига.

- Давно это было. – Тоном, не допускающим, возражения ответила бабушка.

- Да. Не права. – Согласилась Ягги, устыдившись своей глупой ревности.

Она отпила еще чаю, вздохнула и уставилась в зеркало. Но мысленно потянулась не туда, в рябившую муть стекла, а к бабушке. Пытаясь протянуть свое ощущение незнакомой Василисы через бабушку. Бабушка, сидела спокойно глядя на Ядвигу, чуть улыбаясь, и старалась ей помочь. Даже чувствовалось, что внутри она одобрительно говорит «Так, так, не торопись. Молодец. Все правильно». Рябь на зеркале дрогнула, и стала проступать картинка. Сначала двор, снег, высокое резное крыльцо большого, чуть мрачноватого дома, на крыльце – боярыня, властно дающая указания, какому-то задохлому мужичонке. Ягги попыталась приблизить картинку, что бы рассмотреть Василису. В ответ на усилие Ядвиги, Василиса подняла глаза от мужичка и посмотрела прямо на Ядвигу, усмехнулась. «Красивая Василиса, - кольнуло, где то в сердце Ядвигу, - уверенная в себе, в своей силе. Такую, можно полюбить.» Василиса махнула рукой, отпуская мужичка, и перевела взгляд на Ядвигу. Посмотрела совсем рядом с Ягги, улыбнулась – уже по доброму, и чуть поклонилась. Рассмеялась беззвучно и вошла в дом, хлопнув дверью. Ядвига, словно услышав хлопнувшую дверь – очнулась и посмотрела на бабушку.

- Какая, боярыня! – Все ж недовольно сказала Ягги.

- Обе вы хороши. – Усмехнулась бабушка.

Ярина Мирославовна встала, потянув за собой Ягги:

- Вставай, вставай, засиделись что то. Сейчас попробуем зайти в гости к Ваське.

- К Ваське? – Удивилась Ягги.

- К Василисе. Она уже ждет у своего зеркала. Теперь, чтобы не случилось, меня не отпускай. Держи за руку. Поняла? – Бабушка строго посмотрела на Ягги. Сняла одну свечу с канделябра и подошла к зеркалу. Ядвига, держась за бабушкину руку, как маленькая девочка, встала рядом.

- Смотри вовнутрь зеркала, как в предыдущем упражнении. Представь, что это вода.

Ядвига вновь сосредоточилась. Сейчас это получилось уже легко, зеркало вновь зарябило, словно поверхность озера под легким ветром. Ядвига даже почувствовала его, почувствовала, как рябит поверхность, и в это время бабушка дернула ее за руку и потянула прямо в стекло. Не успев испугаться, что сейчас стукнется о зеркало, Ядвига погрузилась, словно в воду. Реальность стала тягучая, слегка качающаяся, звуки глухими.

- Иди, не останавливайся. – Скомандовала бабушка и снова потянула ее.

Бабушка освещала себе дорогу свечой, которая горела немного не ровно, словно в мареве, все вокруг казалось серым и зыбким. Ядвиге не хватало воздуха, для вздоха полной грудью. Было душно, покачивало в такт зыби на стекле до погружения в зеркало. Иногда попадались прямоугольники, овалы и круги более светлого серого цвета, чуть светящиеся. К одному из них и приближались бабушка с Ягги.

- Что это? – Ядвига ткнула пальцем по направлению к большому светящемуся серо-жемчужному прямоугольнику, прямо перед ними.

- Зеркало, с другой стороны. – Сказала бабушка, и сильно дернув, Ягги за руку вытянула из него.

Они оказались в комнате, с высокими потолками. Ковер, большущий, круглый стол посредине комнаты, под низким медовым абажуром, и от этого вся комната – уютная, уютная, теплая и приветливая. Окна, занавешанные тяжелым старым кружевом, буфет – громадный, темный. А стулья – легкие, гнутые. Скатерть белая и вышитая яркими цветами.

- Ну, здравствуйте, гости дорогие! – Из темного угла в круг медового цвета вышла Василиса.

- Васенька! – Бабушка обняла радостно улыбающуюся Василису. – Как рада тебя видеть! Познакомься – внучка моя Ядвига, Баба Яга . Ядвига – Василиса Премудрая. – Чопорно представила их друг другу бабушка со всеми регалиями.

Ядвига чувствовала внимательный, но доброжелательный интерес со стороны Василисы и постаралась не вспоминать неудавшуюся любовь Василисы к Кощею.

- Василиса! Очень рада знакомству! Ольга Константиновна очень гордиться тобой.

- Ах, если б не бабушки, - просто сказала Васька, - не быть мне Премудрой! Так, что стоим? В ногах правды нет! Буду вас сейчас кормить!

- Нет, Васенька, не можем мы сейчас задерживаться. Ты прости. У нас урок по зеркалам. И Марья Моревна нас ждет на обед, и у Ольги Константиновны, разборки. - Бабушка немного презрительно проговорила последнее слово.

- Что случилось? – Насторожилась Василиса. – Нужна моя помощь? Я пойду с вами!

- Не волнуйся. Пока все хорошо. Разборки семейные, с Кирюшиной мамой.

- А… - Васька усмехнулась. – Не страшно, но крайне неприятно. Бабушка, пообещайте мне, что сразу позовете меня на подмогу!

- Спасибо, Васенька.

Бабушка снова обняла Василису и поцеловала.

- До встречи, Ягги! Дорогу теперь знаешь – приходи! Рада буду тебе! – Василиса обняла и расцеловала Ядвигу.

Ядвига сначала испугалась такого выражения чувств, но потом поняла, что это было приятно и действительно, по родному.

- Спасибо, Василиса! До встречи!

Не успела Ягги опомниться, как бабушка снова дернула ее за руку и она вновь погрузилась в зыбкое марево зеркала. Теперь бабушка не так быстро тащила Ядвигу по зеркальному коридору. Иногда они останавливались у светящегося прямоугольника или овала и осторожно заглядывали внутрь. Там,были самые обычные комнаты, ванные или офисы, пустые или наполненные жизнью. Разной жизнью веселой, сосредоточенной, грустной, но молчаливой, пока Ядвига легко не касалась стекла. Тогда по зеркалу проходила легкая рябь - включался звук. Можно было стоять и слушать, наблюдать за чужой жизнью, как в кино. Только жизнь была там настоящая. Иногда попадались темно-серые зеркала. К одному из них бабушка осторожно подвела Ягги.

- Смотри, Ягги, - голос бабушки звучал здесь глухо, - это черное зеркало – ловушка. К нему не подходи. Утащит и выкинет неизвестно где. Хорошо, если жива, останешься.

- Зачем они? Кто их сделал?

- Выйдем – расскажу. – Бабушка уже привычно дернула Ягги за руку и потащила прочь от плохого зеркала.

Впереди замаячил серо-жемчужный прямоугольник, сквозь переливчатую пелену пробивалось золотистое пламя.

- Наши свечи! – Обрадовалась Ярина Мирославовна. – Смотри и наша свеча отвечает.

Свеча в руке бабушки полыхала огнем, будто ветром ее клонило в сторону золотистого пламени. Подойдя к зеркалу, бабушка остановилась, и Ягги увидела два стула и маленький столик на колесах, накрытый к чаю. Свечи в канделябрах мерцали, горели не ровно, вспыхивали и чуть угасали, словно на сильном ветру. Бабушка в очередной раз дернула Ядвигу за руку, и они вошли в комнату. Ярина Мирославовна вернула свечу на место, в канделябр, свечи дернулись и восстановили ровное и спокойное горение. На них сразу, после ватной тишины зеркала навалились звуки, хотя до этого Ягги казалось, что в комнате очень тихо. Часы за стенкой тикали очень громко, Кикуша в гардеробной громко вздыхала, на кухне грохотали кастрюли. Ягги потрясла головой, надеясь избавиться от звуков и устало вздохнула.