Я стану Бабой Ягой (СИ) - Шестакова Галина Геннадьевна. Страница 27

- Сейчас пройдет. – Бабушка улыбнулась.

- Что пройдет? – Не естественно громко спросила Ядвига.

- Обострение слуха. Говори потише. Позевай, как в самолете, сейчас наладиться.

Ягги размеренно подышала, зевнула и звуки стихли.В комнату, улыбаясь, вошла Марфа.

- Марья Моревна оживает вас в зале, с обедом! – Сообщила она.

- Пошли Ядвига, я страшно проголодалась от наших путешествий! – Бабушка радостно потерла руки в предвкушении обеда.

Глава 6

Глава 31.

- Ну, вы загулялись по зеркалам! – Марья Моревна, укоризненно покачала головой. – Разве можно Ярина сразу такой объем давать? Уморила девочку.

Ягги устало села за накрытый стол, безразлично посмотрев на дымящееся мясо, овощи, рыбную нарезку. Но аппетитные запахи постепенно заставили ее заинтересоваться обедом.

- Начни с форшмака! – Посоветовала Марья Моревна и пододвинула Ядвиге хрустальную вазочку. – Лучший способ вернуть себя к жизни. Холодный форшмак на теплой гренке. Я бы, предложила тебе рюмку водки, но думаю, бабушка не одобрит.

- Ты права, Маша. – Бабушка строго поджала губы. – В обычной ситуации, я бы не одобрила. Но сегодня по маленькой рюмочке – можно. Давно хотела тебя спросить, почему еврейский ресторан?

- Ах, - Марья Моревна беззаботно махнула рукой и выпила запотевшую рюмку водки, - Ярина! Обожаю форшмак! Вот такая странность! Но не в русском же ресторане мне его подавать! И потом Михаэлс с сестрой, согласись, в русском ресторане совсем бы не к месту был. А его музыка… как форшмак. – Нелогично закончила богатырша и выпила, не закусывая еще одну рюмку. Взяла гренку и щедро, по-богатырски намазала форшмаком и с упоением вцепилась в получившийся бутерброд белыми зубами.

Ягги, не отрываясь, смотрела на Марью Моревну, завороженная, ее силой и аппетитом, сглотнула завистливо побежавшую слюну и храбро выпила свою рюмочку. Захлебнулась, закашлялась, внутри все обожгло, слезы выступили из глаз. Богатырша страдальчески посмотрела на Ядвигу и еще раз пододвинула ей форшмак. Ягги схватилась за спасительную гренку и намазала ее форшмаком, но решила не гнаться за Марьей Моревной и намазала скромнее, о чем пожалела, укусив гренку. Вкусно, действительно вкусно! Сочетание не сочетаемых, на взгляд Ягги, продуктов как селедка и яблоко, дало превосходный результат.

- Мм… вкусно! – Ягги не прожевав, чем заслужила неодобрительный взгляд бабушки, решила похвалить блюдо.

- Вот! – Удовлетворенно хмыкнула богатырша. - Наш человек! А ты, Ярина?

- Благодарю. – Бабушка, чуть поджав губы, очень воспитанно пригубила рюмочку и закусила приготовленным бутербродом. – Твоя, правда, Маша, очень вкусно.

Через час Ядвига почувствовала невероятную сытость и истому во всем теле. Не хотелось двигаться, было одно желание – лечь, укутаться и не шевелиться. Так бы и заснула, наверное, но тут на маленькую сцену вышел Михаэлс. Странно, но в прошлый раз Ядвига совсем не разглядела его, сразу окунувшись в музыку. Невысокий, худенький, с черными вьющимися волосами и громадными трепетно-нервными глазами Михаэлс приковывал к себе взгляд. Он, словно немного стесняясь, присел на высокий барный стул, провел рукой по изгибу гитары, это получилось очень, волнительно, отметила про себя Ядвига. Прикусил нижнюю губу и заиграл. Переплетаясь между собой по залу поплыли еврейские, испанские и какие-то еще, неизвестные мотивы. Страстные, грустные и печальные. Они очаровывали и погружали в состояние невероятного блаженства.

- Марья Моревна! – К столу подошла Марфа. – Не дождалась Ярину Мирославовну девушка, - официантка с сожалением кивнула бабушке и Ядвиге, - но оставила сверток. Сказала, что ей велено подарок от Василисы Премудрой передать. – Она вручила Ярине Мирославовне небольшой сверток. Кивнула еще раз и отошла к другому столику.

Ярина Мирославовна развернула сверток, внутри была вложена открытка на которой мелко-мелко написано : «Здравствуйте Ярина Мирославовна! Меня зовут Марта[1], я подруга Василисы, была у нее в гостях в прошлом месяце. Она просила вам передать этот подарок. С уважением, Марта». В свертке были кулечки с травками, маленькие баночки с чем-то не очень понятным на первый взгляд, бабушка все перебрала, шепча про себя названия трав, радостно вздохнула: «Васенька», завернула все обратно и спрятала в сумку.

- А почему, - вдруг вспомнила Ядвига, - у вас Марья Моревна такая официантка странная?

- Не понравилась?

- Нет, Марфа замечательная! Все удивляюсь, как она предугадывает наши желания, мы еще подумать не успели, а она уже и чай принесла и дверь открыла. Просто по виду, странная.

- Так она ж болотница! – Хохотнула Марья Моревна.

- Болотница?

- Ну да. Как Питер стал строиться и разрастаться, болота повысушили, а куда ж им деваться то? В других болотах, свои болотницы, чужих не жалуют. Вот и пристраиваем свою нечисть, куда можем. Не пропадать же им. У меня еще и русалка работает. Выходной у нее сегодня. А с Кикушей ты познакомилась уже.

- Познакомилась. – Кивнула Ядвига. - Интересно, - Ягги очнулась от сонной сытости, - откуда Василиса могла знать, что ты сегодня придешь к Марье Моревне? Да и вообще в Питербург соберешься?

- Ягги! – Укоризненно сказала Марья Моревна. – Она ж Премудрая!

Ядвига пожала плечами, на все был один ответ «я же Баба Яга, и она же Премудрая», словно это все объясняло.

Глава 32.

После насыщенного обеда бабушка и Ягги решили прогуляться, тем более, что у Ягги остались еще не выясненные вопросы. Очень ее интересовала, и Марья Моревна, и бабушка еще не закончила своей рассказ про зеркала.

- Ну, с кого начнем? – Спросила бабушка, опять прочитав мысли Ядвиги.

- С богатырши! Почему ты ее так называешь?

- Сказку помнишь? Про Иван-царевича и Марью Моревну.

- Ну, что то очень смутно. – Призналась Ядвига.

- У Ивана-царевича были сестры, - начала бабушка, - он их все замуж повыдавал, каждую за прекрасного оборотня.

- Оборотни бывают прекрасные? – С сомнение в голосе спросила Ягги.

- Хорошие ведуны – да. А сам все никак жениться не мог.Поехал в гости к сестрам. По пути встретил воинственную и прекрасную богатыршу Марью Моревну. Во главе с войском. И женился на ней.

- Так просто? – Хмыкнула Ядвига.

- Ну, а чего тянуть то, коли любовь. – В ответ хмыкнула бабушка. – И вот пока Марья Моревна продолжала воевать, а он на хозяйстве остался, пошел проверять погреба, нашел там Кащея в цепях. Пожалел старика, освободил. А он его убил за это.

- Кощей?

- Кащей, дорогая. Тут принципиальная разница в букве. Кащей – злой, завистливый и жадный. Почти как наш Кирюша. Правда Кирюше до настоящего Кащея далеко, но вот если б книга ему попала, то вполне, да вполне…- бабушка задумалась.

- Что вполне? Кащей бы получился?

- Да. Знаешь, - бабушка внимательно посмотрела на Ядвигу, - получился бы, что надо Кащей из него! Такие, как он раз в тысячу лет рождаются в роду Кощеев! Последнего как раз Марья Моревна и убила, отомстив за мужа.

- А муж?

- Что муж? – Не поняла бабушка.

- Ну, у Марьи Моревны?

- Да, все хорошо с мужем, вода живая-мертвая и все хорошо. Раз и навсегда отучился лазать по закрытым погребам.

- Да, - задумчиво протянула Ягги, уже не удивляясь живой и мертвой воде и оживленным царевичам, – с такой, не забалуешь! Богатырша!

Каждая задумалась о своем. Странно, как сильно изменилась жизнь Ядвиги, за последние несколько месяцев. Еще совсем недавно, она шла на работу и размышляла о несправедливом отношении в сказках к Бабе Яге, и совершенно не верила, что Костя – это Кощей. А сейчас идет рядом со своей бабушкой – Бабой Ягой и сама она тоже Баба Яга, и знакома и с Василисой Премудрой и с Марьей Моревной, и еще множеством вроде как не существующих лиц. И все они живут, любят, переживают. Да, все они живут здесь и сейчас, рядом с ней. И ее почти не удивляет хождение в гости по зеркалам.