Гладиатор (СИ) - Аретинский Сергей Валентинович. Страница 4

И сердца стук уже не слышит.

Так шли мгновенья в передышке,

Костёр, поляна и река,

Всё это виделось мальчишке,

Как сон, иль грёзы чудака,

Но так к огню стремит рука

Всю плоть и жаждет в ней согреться,

Где как для лезвия клинка

Желает жизнь уже раздеться....

Вой стих, Ян встал, к огню подходит,

В нём холод, больше ничего,

В огне тепла плоть не находит,

Ну, а вокруг здесь никого,

Но свет и тьма подле него,

Таят в себе страх, иль подвох,

Иль ведьмин шабаш самого....

Да сохранит нас в строках Бог.

Что дальше, дальше? Стынут строки,

И тени, тени перед ним,

Вдруг ветра дикие потоки

Видений гонят хрупкий дым,

Ветвей меняющийся грим

Сгущает облик злобных теней,

И тьма движеньем одним

Откроет ада семь ступеней.

Что в них безумство, иль покой?

Не труден вывод, мой читатель,

Я страстно дышащей рукой

Открою дроби знаменатель,

Слог скверный здесь чревовещатель,

Он в рифмах видит злую власть,

Жизнь - мира слабый подражатель,

В ней дремлет звёзд планетных грязь.

Но в ней ли грех, бесстыдность речи,

Ритм необузданных страстей

Где битва слов, и рифм картечи

Забылись среди чёрствых дней?

О, нет, для родины моей

Важна деталь уже иная,

Но среди новых словарей

О ней я всюду забываю.

Нелепо движусь наудачу,

Не зная, что там дальше ждёт,

Прости мне, Бог, я не могу иначе,

Пусть мозг мой рифмою заснёт,

Читатель вновь не разберёт

Хромого, может, отступленья,

Он всплеск ума конечно ждёт,

А не пустого развлеченья.

Покинув нервно возбужденье,

Слог быстро рвёт рассказа нить,

Ещё лишь миг, одно мгновенье,

И музы станут говорить.

Наверно так тому и быть,

В штрихе иных стихотворений

Я силюсь рифмы воскресить

Трудом безумных впечатлений....

Ян медлит, тихо отступая,

В лесную тень густых кустов,

Ворон крикливых чернь пугая,

Костёр растёт под дымность дров,

С его игривых языков

Взлетают в небо искры света

И шепчут рифмы странных слов,

Им не дождаться здесь рассвета.

Вот с неба странный свист и звук

Врезает в шумность беглость ночи,

Огонь смыкает яркий круг,

Мгновенья делая короче,

И лес пугающий пророчит

Отнюдь не благость добрых дел,

И страх позиции упрочит.

Что ж, Ян, ты этого хотел.

Нет сил, терпеть и видеть это,

Река бурлит в водоворот,

Уж полночь - верная примета,

Беснуясь, шумность чёрных вод

Из берегов крутых идёт,

С огнём стремясь соединиться,

Янтарность брызг костёр зовёт.

Что может в этом возродиться?

Ян видит в облике слиянья,

Как горделивая волна

Сейчас в порыве сочетанья

Здесь водяного родила,

Но, Бог мой, как она могла

Русалок дюжину, другую....

(там среди них одна мила,

подругу мне б иметь такую)

Она строга, чуть величава,

Власы изящною рукой

Так нежно, плавно поправляла,

Чуть-чуть смущаясь наготой,

Игриво призрачной волной

Вода грудей упругость мыла

И чудно взбалмошной строфой

Здесь эти строки оживила.

Я заворженно смотрел

На блеск лица и пышность тела,

Но в красоте не разглядел,

Как пенность вод уже сумела,

Предвосхищая бедность строк,

Сменить русалок хвост умело

На прелесть стройных, женских ног.

Гул с неба ветром приближался,

Он мысли тайной возбуждал,

То набегал, то отдалялся,

То буйством тучи грохотал....

Ян вдруг средь неба увидал

Полёт на мётлах ведьм игривый,

В своём укрытии наблюдал

Он шарм кокеток шаловливый.

Млады тела их и блудливы

Роскошность форм им придаёт,

Вид непристойно похотливый,

Где плоть желанья только ждёт.

Закончив ветреный полёт,

Красотки в круг огня садятся,

Их местность тут же узнаёт,

Другим ей делом не заняться....

В углах зловещей пентаграммы

Блуждает медленный огонь,

А в нём видения туманны,

(их только, словом ты не тронь),

В них бьёт копытом белый конь,

Открыв замки царицы - Геи,

А за дверьми огонь, огонь

И ад воскреснувшей Помпеи.

Земля открыла кладезь бездны,

Оттуда гул и крики, боль,

И хриплый голос, и помпезный

Неясный возглас, волчий вой

Страх нагоняет сам собой,

А ведьмы в ритме заклинаний

Из бездн взывают бесов рой

Сред богохульственных писаний.

Вот и они, Всевышний разрешает

Им собираться каждый год,

Их шабаш Богу не мешает,

И ведьмы тянут в хоровод

Своих волнующих господ,

Они бегут так от страданий,

В аду всяк мыслями живёт,

Как дух спасти свой от изгнаний....

Но торжество растёт, растёт,

И шабаш буйством гневным мчится,

В хмельном пике он оргии зовёт,

Всё то, что здесь должно случиться,

Что может ночью оживиться

Рассудок мой не признаёт.

Зачем тут строфами трудиться,

И так всё ясно наперёд?

Бесовский хохот карнавала

Огнём пугает тишину,

От оргий темень уставала,

Мне тошно право самому,

Я вряд ли высказать смогу

Всю сущность этих впечатлений,

И к своему теперь стыду

Готов в бесцельность отступлений.

Я многих знал в хмельном угаре,

В сумбуре непристойных слов,

Какой-то вял, другой в ударе,

Я сам нередко был таков,

Средь шумных праздничных столов

Я жизнь и Бога забывал,

В кругу безделья пустослов

Мат вместо рифм предпочитал.

Душа тянулась к совершенству,

Но в окружении меня

Всегда давалась в дань главенству

Для тела вкусная еда,

Ну, что ж бывало иногда,

Когда дарили шанс искусству,

Но как ни бился я, всегда

Не просыпались в людях чувства.

Они так заняты собой,

Как прокормиться и обуться,

Как бы набить бумажник свой,

Как в людях им не обмануться,

В какой момент им улыбнуться,

Чтоб тон смягчил шеф правил строгих,

Чтоб в пылкой страсти прикоснуться

До губ девиц здесь длинноногих.

Ну, я отвлёкся, а пока....

Вертеп не хочет прекратиться,

Он под конец наверняка

Невероятно оживится....

Вот-вот готова разродиться

Русалка после грязных фрикций,

Во чреве здесь её теснится

Далёкий предок всех амбиций.

Вдруг ведьмы мётлы в руки взяли,

Поднявшись в метре над костром,

И в круговерти залетали

Под хохота бесовский гром,

И плоть игривую вином

В разгуле пьяном обливали,

Поднявши руки вверх, "VENOM"!!!

Взывая с бездны, в хор кричали.

Из недр земли окутан мраком

Донёсся жуткий сердцу гул,

И в небе непонятным знаком

Вихрь ветром грозовым подул,

Он лес зловеще обогнул,

С ветвей срывая грешный стон,

Где круг огня теперь замкнул,

Где пали звёзды ниц...."VENOM"!!!

Кричали в бешенстве потоков

Воздушных безудержных масс

Безликим возгласом пороков

Безумства ночи в этот час.

Энергией всех этих фраз

Из преисподней Дух воззвал

Могучий горделивый глас:

"В аду я долго час свой ждал".

И вихрем грозовой свободы

С глубинных недр немой земли,

Движеньем сказочной природы

Весь в чёрной вековой пыли