Помолвка по расчету. Яд и шоколад - Самсонова Наталья. Страница 11

— На самом деле, — деликатно заметила Лианон, — я примерно так же перехожу дорогу. Боюсь ее до трясучки. В Нэй-Оксли магистраль всегда можно было обойти или хотя бы по воздушному мосту пройти. А тут — совсем беда.

— Глупая Шэдда любит Нэй, — кивнула женщина.

— Вам не нужно так говорить, — вздохнул герцог Сагерт. — Вы не глупы, вы из другой жизни. Не ходили бы здесь лишний раз. Доброго дня, дамы.

Сагерт быстро пересек дорогу и скрылся из виду.

— Шэдда живет на этой стороне, сын в доме целителей — на той стороне. Разве оставит мать ребенка одного?

— Так остались бы в целительском доме, — предложила Лиа.

— А другие дети? Им не дадут там жить.

— Но если вы умрете или покалечитесь, кто присмотрит за детками?

— Добрые люди? — спросила орчиха.

— Сильно сомневаюсь, — покачала головой Лианон. — Очень сильно сомневаюсь.

Как оказалось, Шэдде было по пути с леди Дэрвогелл, так что шли они вместе. Орчиха с удовольствием послушала последние новости из Нэй-Оксли и пожалела, что до столицы шаманы почти не добираются.

— Я говорю, как нормальный человек, — рассмеялась Шэдда. — Но лечу людей орочьим методом. А если орк грамотный, значит, слабый маг. Уж не знаю, откуда у людей эта уверенность, но приходится выкручиваться.

— Что ж ты мне призналась?

— Так вижу нашенское благословение на тебе. Удачу притягивает и все такое, — подмигнула орчиха. — Я такой сильный узелок завязать не смогу. Не все знаю. Сбежала из Степи.

— Почему?

— Не все могут принять новые традиции и законы, тяжело это. Если ребенком попадаешь, все попроще. А я взрослой пришла. Так, кое-как выучилась колдовать да сбежала. Вот, детей младших пристроить хочу. Пока еще есть шанс, что они смогут прижиться.

Лианон кивнула. Об орках и их традициях было мало известно, но ореол тайн и недомолвок делал их сказочно-жуткими чудовищами.

Дома дед жаждал поделиться новостями, но Лианон и сама увидела удобную песочницу с чистым, мелким песком и качели. Меж двух столбов был повешен гамак.

— Его сиятельство предполагает, что вам так будет удобно, — хихикнул дед.

— Или что мне так больше понравится, отчего я решу перейти в гувернантки.

— А не решишь? — поддел ее старик.

— Никогда! Еще для моей бабушки пойти в гувернантки было бы великим достижением… — Тут Лиа поправилась: — Если убрать статус крови и рода. Но сейчас все больше женщин занимаются совсем иными, более интересными делами. Так что этот путь для нежных и слабых женщин, обладающих ангельским терпением.

— Так-таки?

— А ты сам подумай, дедушка. Если подопечный герцогских кровей и не желает учить урок, что с ним можно сделать? Ничего. Только умолять, выпрыгивать из шкуры и жаловаться старшим родственникам. Но на такие жалобы, как правило, ответ один — значит, плохо учите. А в сельской школе чуть слово поперек — ученика на скамью и розгой по ягодицам.

— Это да, — хмыкнул старик. — Ум — он кому-то через глаза и уши входит, но чаще — через битый тыл.

— Вот-вот.

— Юного герцога доставят через два часа. — Слав произвел подсчет в уме и поправился: — Теперь-то получается, через час. С ним будет боевой маг, а то вдруг в нашей крапиве волкодлаки, а мы и не знали.

— Тогда пихнем мага в гамак, — кивнула сама себе Лиа. — А я в песочнице с ребенком поиграю. Руку обожгла, все зажило, а моторику надо развивать.

Дед кивнул так, будто все понял. Но Лианон не стала подробно объяснять — некогда. Надо умыться и хоть что-то перекусить.

— Вечером кое-что расскажу, — шепнула леди Дэрвогелл. — Какие-то странные у меня остались ощущения от посещения администрации.

— Тю, они у всех странные, — хмыкнул старик. — Жена моя называла это чувством общей гадливости, но послухаю, послухаю, что расскажешь.

Лианон едва успела выполнить намеченное — умыться и перекусить. Явление юного герцога в сопровождении господина боевого мага застало ее в момент переодевания. Сообщив громогласному магу, что сейчас выйдет, леди Дэрвогелл вполголоса помянула слишком пунктуальных магов. На что боевик громко ответил, что у него очень острый слух.

— В этом случае, господин боевой маг, вам следует идти работать во властные структуры, — рыкнула Лиа, выходя.

Картина, представшая ее взору, была весьма эпична. Невероятно высокий и широкоплечий мужчина, из-за одного плеча которого виднелась рукоять двуручного меча, а из-за другого торчала головенка герцогского сыночка. На голову мага был наброшен зачарованный капюшон, так, что видны были только подбородок и линия рта.

— Вы прячете лицо? — Лиа судорожно вспоминала все, что ей известно о гильдии боевых магов, и не смогла припомнить никаких слухов.

— Условие герцога, — громко ответил маг.

— Я так понимаю, в него же входит и изменение голоса, — поморщилась леди. — Помолчите сегодня, ладно? А когда вернетесь, пусть вам отрегулируют громкость. Иначе у меня голова просто лопнет.

— И вы не спросите, отчего возникло такое условие? — громыхнул из-под капюшона маг.

— Да помолчите же! — прикрикнула Лиа. — Ну право слово, у меня из ушей кровь пойдет! Он сам мне сказал, что на его ребенка покушались. Очевидно, подкупив прислугу. Если злоумышленник не видит лица прислуги, не слышит голоса — значит, не сможет найти. В долгосрочной перспективе это не сработает, но если менять охрану почаще, то почему бы и нет. По меньшей мере, это разумно и логично. А теперь просто помолчите. Нет, мне неинтересно ваше имя. Не сейчас, когда вы орете, будто вас режут. Несите ребенка во двор. В песочницу. Будем играть.

Сложно понять, о чем думает человек, чье лицо полностью скрыто в плотной тени заколдованного капюшона. Лианон внимательно присмотрелась к линии челюсти и усмехнулась — даже виднеющийся подбородок был прикрыт иллюзией. Такие чары тянут на пятьсот золотых.

— Здравствуй, малыш.

— Его зовут…

— Помолчите, — в очередной раз оборвала мага леди Дэрвогелл. — Вас охранять поставили? Вот и идите в гамак, оберегайте.

Воин ссадил со своей спины ребенка, и юный Сагерт сделал несколько неуверенных шагов до песка. Перевалившись через бортик, он замер.

— Он больше не… Молчу!

Последнее слово боевой маг практически прокричал, из-за чего Лиа прикрыла уши ладонями. А Ритар скуксился, словно хотел заплакать.

— Меня зовут Лиа. Если захочешь, можешь называть меня Ли, так будет проще. Я буду звать тебя «малыш» до тех пор, пока ты сам не скажешь мне, как тебя зовут.

Леди Дэрвогелл ласково погладила ребенка по волосам и предложила посмотреть песочное представление.

Лианон сидела на песке, юный герцог лежал головой на колене своей временной няни и завороженно смотрел на волнообразный танец песка. Сама леди Дэрвогелл старательно разминала руку и думала о том, что полезного могла бы сделать за это время. Но счастливая мордаха ребенка, сейчас совсем не похожего на отпрыска знатной фамилии, примирила ее с таким расходом времени.

Посмотреть на представление выглянул и Слав. Оперся на клюку, которую последние пару дней в руки почти не брал, и щурился подслеповато.

Час пролетел быстро. Когда Лианон заставила песок опуститься красивой волной и начала подниматься, Ритар умоляюще обхватил ее ручками за талию.

— Нет, малыш. У меня есть работа, и, кроме меня, ее никто не сделает. Мы с твоим папой решим, когда ты снова сможешь ко мне прийти, хорошо?

Боевой маг настрочил корявенькую записку. Он так старался не выдать своего почерка, что взял чернильное стило в левую руку, чем очень повеселил Лианон.

— С цветами и вином? — вскинула брови леди Дэрвогелл. — Или по поводу юного герцога? Если второе, приходите, как стемнеет. Если первое, то сразу нет.

Мужчина поклонился, привычным движением устроил за плечом Ритара и вышел.

— Непрост, — хмыкнул старик.

— Весьма, — согласилась леди Дэрвогелл, — но то не наша печаль. А вот ты, дедушка, отчего палку в руки взял? И глаза зажмуриваешь?