Помолвка по расчету. Яд и шоколад - Самсонова Наталья. Страница 9

— Угощение. — Лианон безмятежно улыбнулась.

Уроки матери не прошли даром. Сидя на жестком табурете, вдыхая аромат своего успокоительного чая и цитрусовые нотки напитка герцога, леди Дэрвогелл успешно поддерживала беседу ни о чем. Не позволяла втянуть себя в пикировку, не пыталась высказать собственное мнение. Соглашалась с любой репликой герцога. Последнее, что было нужно Лианон, — заинтересовать Сагерта.

— В вас погиб дипломат, леди Дэрвогелл, — наконец произнес Сагерт. — Но как бы вы ни стремились избавиться от моего общества, это у вас не получится. Вопрос в цене.

— Я не понимаю.

Лианон отпила чаю и поставила чашку на блюдце. Чайная пара, единственная привезенная из Нэй-Оксли.

— Вы видели моего сына, — негромко произнес Сагерт. — Он почти не ходит и не говорит. Крайне редко пишет одно или два слова. Это моя вина. Также он не идет на контакт с чужими людьми. Со своими, впрочем, тоже.

Герцог бросал слова отрывисто, так, будто они причиняли ему реальную боль.

— Но вы ему приглянулись. — Гость беспомощно пожал плечами. — Он вспоминал вас. Нарисовал ваш узнаваемый портрет. Обнимал вас. И я скажу лишь одно — любой ценой я желаю вас видеть рядом со своим сыном.

— Согласитесь, что весьма неразумно, — холодно бросила Лианон, — начинать подобный разговор с угроз. Если вы восстановите меня против себя, вы не считаете, что я причиню вред мальчику? Я приехала в столицу для того, чтобы открыть свою шоколадную лавку. Я не могу бросить все и стать няней для вашего сына.

— А как же сочувствие? — сощурился Сагерт.

— Вашему сыну нужен хороший целитель, — покачала головой Лианон. — А сочувствую я многим. У колбасной лавки сидит мальчишка лет тринадцати, у него нет обеих ног. А у меня нет денег, но я нашла пару медяков и купила ему булочку. Только съел ее не он, а ребенок помладше, уж не знаю, кто он ему. Все в мире относительно, герцог.

Сагерт молчал. Смотрел в лицо Лианон и напряженно размышлял.

— Ваши условия? Леди Дэрвогелл, у меня есть деньги, как вы изящно намекнули. Мой сын сыт и одет, ему нет нужды беспокоиться о крове над головой. Пока нет такой нужды. Из-за случившегося в прошлом, из-за того, что с ним происходит сейчас, он не может наследовать.

— У герцога Орната был слепой и немой наследник, — напомнила историю Лианон. — Его грамотно женили и обошли в наследовании пункт… Да, согласна, пример не лучший.

— Магия и старые законы, — покачал головой Сагерт. — Вы знаете, на чем специализируется мой дом?

— Вы боевой маг, на вашей земле — единственная Военная академия и одна из магических академий, — кивнула Лианон.

— Меня вынудят жениться. — Герцог скривился. — По необходимости. Мне нужен наследник. Вот только какова вероятность, что родня жены не захочет избавиться от Ритара? Я боюсь, леди Дэрвогелл, что не смогу защитить своего сына. И мне не стыдно в этом признаться.

— Но если он не наследник, — мягко произнесла Лианон, — для чего его убивать?

— Он здоров. По крайней мере, все целители сходятся в том, что физически он здоров. А значит, в любой момент он может стать конкурентом.

— Вот именно поэтому я никому не называю свой род. Гадючье болото, — вздохнула Лианон. — Вы можете приводить мальчика сюда. Я смогу уделять ему час, может, два. Но не каждый день. У меня сейчас тоже непростая ситуация.

Герцог кивнул, встал, коротко поклонился. Не произнося ни слова, отошел к двери, резко развернулся, постоял. Вернувшись к Лианон, он перехватил ее ладонь и прижал пальцы к губам:

— Я не думаю, что вы его исцелите. Просто он был удивительно счастлив после встречи с вами. Не был бледной тенью прошлого себя.

— Я не могу вам отказать, милорд. — Леди Дэрвогелл присела в реверансе. — Прошу лишь согласовывать время заранее. И еще прошу, во-первых, забрать мебель, это была моя дурная шутка, не предназначавшаяся для ушей вашего помощника. Во-вторых, осмотритесь. Вы понимаете, где будет находиться ребенок?

— У меня есть деньги, — напомнил герцог.

— Здесь и здесь, — Лианон пошла по комнате, указывая рукой, — будут стоять витрины. Здесь — касса и стол. Вот тут, тут и тут — стеллажи. Останется свободным только центр, где, как я надеюсь, будут стоять покупатели. Наверху — спальня дедушки Слава, купальня и одна кладовая. Чердак… умолчу о нем. Я найду место, где сможет находиться ваш сын, только когда запущу магазин.

— А если вы его не запустите? — сощурился герцог.

— Придется вернуться в Нэй-Оксли. Я не ссорилась с семьей, если вы вдруг так решили, — пояснила леди Дэрвогелл. — Есть некоторые разногласия, и дом я покидала в спешке. Но я не хлопала дверью, проклиная родичей. Мне есть куда вернуться.

Тут Лианон покривила душой. Но откуда герцогу знать о взаимоотношениях, сложившихся в семье Дэрвогелл? Таких фанатиков, как ее родственники, уже и не осталось. По меньшей мере, Лиа на это надеялась.

Стоя на крылечке, Лианон бездумно смотрела в спину уходящему герцогу. Посторонилась, только когда дед Слав многозначительно покашлял.

— Сначала пришли рабочие, занесли стол и стул, — начал рассказывать дедушка. — Минут через десять пришел герцог.

— За что мне это все? — с тоской спросила Лиа. — Ему ведь не откажешь.

— А вдруг правда? Ребенку местечко найдем. На том же чердаке. — Слав хмыкнул. — Вот он и запросится в золотые хоромы.

— Время, дедушка. Потерянное время.

— Так-то оно так, внучка. Да только и не так, — непонятно выразился дед. — Сама посмотри, тебе волю дай — ты есть-спать не будешь. А ну как сляжешь? Тогда точно останется замуж за друга своего бывшего выходить. Я ведь вижу, дома ты особо и не нужна. А тут мальчик. За ним пригляд требуется. Тоже работа, но другая. Сядешь ему книжку почитаешь — ноги-руки отдохнут. Ходить он не может, это плохо. Но тебе легче — не придется за ним бегать.

— У нас палисадничек небольшой, — эхом отозвалась Лианон. — Можно там устроить детский уголок, пока тепло.

— А как тепло перестанет быть, герцог для сына площадку зачарует.

— Он не маг, — отмахнулась Лианон и прикусила язык, испуганно покосившись на старика и на все лады проклиная свою дурную привычку говорить не думая. Не стоило объявлять вслух то, что она заметила! Тем более что могла и ошибиться, все же магическое зрение у нее больше для работы с ингредиентами служит, а не для того, чтобы мимо проходящих герцогов рассматривать.

— От оно как. Ну, значит, заплатит кому, — равнодушно произнес дед.

— Ага, заплатит, — откликнулась Лиа.

До конца дня леди Дэрвогелл трудилась не покладая рук. Успела несколько раз сбегать до рынка, испачкать пол и помыть его. Тоже несколько раз. Лианон с головой погрузилась в работу, чтобы не вспоминать герцога Сагерта. Слишком уж неприятным было ощущение беспомощности. Сначала предательство Кира, теперь ультиматум герцога. Неужели мир против нее?

— Что ж, — Лианон нехорошо прищурилась и перехватила швабру орочьим боевым хватом, — миру придется проиграть!

— Лиа? — в дверях стоял Кир.

Предатель держал в руках букет нежных ромашек.

— А скажи-ка, какова вероятность того, что эта швабра вдарит тебе поперек спины? — зло спросила Лианон. — У меня был тяжелый день. Уходи. Мы все прояснили. Или ты пришел извиниться?

— Это тебе, — неловко произнес Кир и, видя, что Лианон не торопится принимать цветы, положил их на стол.

— Никогда не любила ромашки, — усмехнулась леди Дэрвогелл, — просто жалела тебя.

— Ясно. Что ж, я хочу предупредить. В ближайшее время к тебе придут проверять документы.

— У меня все в порядке, — огрызнулась Лианон, — уж этим-то я сама занималась.

— Я не уверен, что там все как надо именно потому, что ты сама этим занималась, — не поднимая глаз, ответил Кир. — Позволь удостовериться.

— Господин Анграм, — Лианон вспомнила, что перешла с бывшим другом на «вы», — вы действительно считаете, что я позволю вам коснуться каких-либо бумаг? Вам нет доверия, понимаете? Доверия нет. Вы меня предали, вы хуже разбойников на большой дороге — те никого не обманывают. Убивают, грабят, насилуют, но друзьями не притворяются.