Капитан Магу-3 (СИ) - Полищук Вадим Васильевич "Полищук Вадим". Страница 42

Чувствовалось, что еще раз подниматься по склону до второго яруса укреплений ему очень не хочется. И не ему одному, поднять солдат на штурм еще раз будет очень непросто.

- Надо что-то придумать...

- Прошу прощения, не расслышал, господин полковник, вы что-то сказали?

- Нет, ничего. Долго еще идти?

- Уже пришли. Прошу сюда.

Полковник Симовович, отправивший с донесением лейтенанта, отыскался в одном из захваченных казематов. Влезать пришлось через амбразуру, взобравшись по наваленным около нее фашинам.

- Господин полковник...

- Вольно! Не до церемоний. Приказываю оставить каземат и взорвать амбразуру!

На эту операцию затратили полчаса. После взрыва амбразура превратились в дыру, через которую Алекс мог пройти в полный рост, не сгибаясь. Заодно взрывом поубивало дюжину вражеских солдат, сунувшихся в оставленный себрийцами каземат, и не услышавших шипение горящего фитиля. Трупы неудачников выбросили наружу, а их товарищей ружейным огнем отогнали вглубь подземелий. Дальше с большим трудом, по частям втащили в каземат одну из горных пушек, и уже там ее собрали.

Благо, проходы внутри укрепления были рассчитаны на перемещение орудий в казематы и подачу к ним боепрпасов. Пушка по ним проходила без труда, вот только такое движение очень не понравилось засевшим в глубине укрепления османийцам. Первая попытка установить орудие напротив их баррикады закончилась для себрийских артиллеристов потерей одного убитым и сразу пяти ранеными. Обозленные потерями себрийцы забросали проход фашинами, и только затем, укрываясь за ними, вторично подтащили пушку.

- Огонь!

Тут же выяснилось, что в подземелье отличная акустика и паршивая вентиляция. Сначала все оглохли, потом долго кашляли от дыма. Османийцам, впрочем, пришлось еще хуже - граната в баррикаду все-таки попала, а плотности наваленного на нее мусора хватило для срабатывания взрывателя. Потому, кроме дыма и грохота им достались еще ударная волна и чугунные осколки.

Надо сказать, что османийцы попались весьма упертые, только после третьей гранаты они оставили баррикаду и отошли к повороту потерны. Себрийцы сменив и отправив продышаться окончательно оглохший расчет, потащили пушку следом. Вторую баррикаду османийцы долго удерживать не стали, отошли после первой же гранаты. После поворота потерна довольно круто пошла вверх. Обрадоваться себрийцы не успели. Едва только они продвинулись на десяток шагов, как османийцы бросились в отчаянную контратаку. И быть бы пушке их трофеем, но фейерверкер успел зарядить ее картечью и шарахнуть по набегающим врагам. Победный вой в одно мгновение сменился истошным воем боли. Уцелевших и бегущих обратно османийцев расстреляли из винтовок.

Уяснив, что по низу себрийцев остановить не получается, комендант Ападагпара организовал еще одну контратаку поверху. На этот раз отличились два орудия, оставшиеся наверху. Обе попытки обошлись гарнизону не менее чем в полторы сотни убитых и раненых, что в свою очередь воодушевило штурмующих на дальнейшее продвижение. Алекс с трудом удержал себрийцев от опрометчивого шага.

- Отставить, пока продолжаем продвигаться под землей!

Увы, после неудачной контратаки османийский комендант принял такое же решение. Чтобы облегчить своим солдатам продвижение, он воспользовался тем, что подземный ход спускался в сторону себрийцев. Бочонок с порохом, двухведерной приблизительно емкости, шипя фитилем, покатился вниз, подпрыгивая на неровностях каменного пола. Внизу такому подарку не ожидали и не обрадовались. И быть бы большой беде, да подвел османийцев слишком длинный фитиль. В последний момент артиллерийский фейерверкер успел выдернуть из бочонка почти догоревший фитиль.

Не дождавшись взрыва, османийцы сунулись в потерну, где их опять встретили пули и картечный выстрел. Тогда они повторили попытку, скатив второй пороховой бочонок с существенно укороченным фитилем. На этот раз взрыв произошел почти на равном расстоянии между противниками. Османийцев от ударной волны частично прикрыл поворот потерны, себрийцам досталось сильнее. Первыми опомнившиеся османийцы воспользовались выгодным моментом и поспешили кинуться в атаку. В тесном пространстве подземного сооружения закипела ожесточенная кровавая схватка, быстро перешедшая врукопашную.

Бывшие у противников немногочисленные факелы быстро оказались на почве, с шипением погаснув в быстро натекших лужах крови или затоптанных сапогами. В тесноте подземного хода в жуткую какофонию слились крики ярости, стоны раненых и хрип умирающих. Тех, кого не добили стоявшими, затоптали после падения, а некоторые мертвецы не смогли упасть, зажатые напирающей с двух сторон толпой. Где свой, где чужой, понять невозможно. Стремясь сцепиться с врагом, себрийцы и османийцы лезли по трупам вверх, заполняя собой пространство до самой кровли.

Задохнувшихся в этой давке было ничуть не меньше, чем застреленных, проткнутых штыком, зарезанных ножом или кинжалом. Несколько минут спустя подземная схватка прекратилась сама собой, поскольку противники не могли добраться друг до друга, разделенные завалом из мертвых и умирающих тел высотой почти в человеческий рост. В полной темноте, скользкими от своей и чужой крови пальцами, солдаты заталкивали в казенники патроны и палили друг в друга поверх этой страшной баррикады. Вспышки выстрелов выхватывали из тьмы перекошенные, потерявшие человеческий облик лица.

Узнав, что под землей продвижение остановлено и в ближайшее время продолжено быть не может, полковник Барти распорядился.

- Вытаскивайте пушку обратно! И всех артиллеристов сюда!

Десять минут спустя прибыл последний расчет. Явно не в полном составе, оборванные, перепачканные кровью и грязью, белеющие наспех наложенными повязками. Их фейерверкер грозно топорщил усы, сверкал правым глазом, левый полностью заплыл, а вся левая половина лица представляла собой сплошной синяк. Можно было не спрашивать, чью пушку только что вытащили из-под земли обратно на дневную поверхность.

- Пойдете в боевых порядках пехоты! Ваша основная задача - не дать османийцам стрелять картечью из амбразур! Ваши пушки легче, наводятся и заряжаются быстрее, дистанция до цели совсем смешная, ни одного промаха не должно быть!

- Не извольте беспокоиться, господин полковник, - заверил Алекса одноглазый фейерверкер, - не промахнемся.

К этому же времени подошло присланное Мартошем подкрепление. Боеспособность прибывшего войска была весьма условной, но для увеличения массы наступающих вполне годилось и такое. Пока обозников распределяли по поредевшим ротам, полковник Барти собрал старших офицеров для постановки задачи.

- Господа офицеры, настал решительный момент! Не возьмем сейчас Ападагпар - не возьмем Каму! Не возьмем Каму - проиграем кампанию! Для маневров нет ни места, ни времени, поэтому, по сигналу ракеты черного дыма все вверенные вам части начинают атаку. Залог успеха - в одновременности, промедливший станет виновником поражения! У вас четверть часа на подготовку!

Когда собравшиеся расходились, к Алексу подошел полковник Симовович.

- Может, стоило атаковать сразу?

- Может, и стоило, - не стал вступать в дискуссию командующий, - сейчас уже не проверить, момент упущен. А вам, господин полковник, лучше бы позаботиться подготовкой своих солдат к предстоящему штурму!

Вняв внушению, Симовович убыл готовить свой полк. Подготовленная атака, конечно, лучше неподготовленной, беда только в том, что у противника будет точно такое же время для подготовки к отражению штурма. И противник что-то подозрительно затих, даже дежурная перестрелка почти стихла. Не иначе, чрезвычайно деятельный комендант Ападагпара затеял очередную гадость. За всеми этими мыслями стрелки часов неудержимо отмерили отведенный для подготовки атаки отрезок времени.

- Ракету!

С мерзким шипением, пачкая небо черным дымовым хвостом, ракета стартовала ввысь. Все мысли и сомнения отброшены. Осталось только преодолеть закравшийся в сердце страх и начать действовать.