Счастье в подарок - Мортимер Кэрол. Страница 23

— Думаю, всегда смогу подстроить тебе еще один несчастный случай.

Энди замерла, с ужасом глядя на бывшую коллегу. До нее с трудом доходил смысл сказанного.

— Так это действительно была ты? — едва слышно пробормотала она, не веря, что коварная женщина способна на преступление.

Тиа сохраняла полное хладнокровие.

— Конечно я. Повторяю, меня не устраивало, что ты — новенькая в труппе — танцевала ведущую партию в «Лебедином озере», а я оставалась всего лишь одной из балерин кордебалета. И я получила главную роль, как только убрала тебя с дороги! — заявила она с триумфом. — Теперь я — прима, а ты… — Она небрежно махнула рукой с ярким маникюром.

— Из-за тебя я получила увечья и лишилась возможности танцевать. Но ты могла… убить меня. — Энди чувствовала, что ей сейчас станет плохо, ее стошнит, если эта женщина задержится хоть на минуту. — Убирайся, — сказала она бесцветным голосом.

Рассудок отказывался признавать, что можно быть такой жестокой. Неужели ради успешной карьеры Тиа без всякой жалости столкнула ее со сцены? Как такое могло прийти ей в голову? Значит, не зря подозрения мучили Энди четыре года назад. Впрочем, теперь это было слабым утешением.

— Ты позвонишь Катерине Латимер и скажешь, что передумала выступать на благотворительном концерте, — приказала Тиа.

Как поступить? Неужели, испугавшись угроз соперницы, Энди позволит снова разрушить свою жизнь? Чему жизненные обстоятельства научили ее за последние несколько лет? Что значило для нее уважение Дариуса, восхищение, его страсть? Энди была твердо уверена: она никогда не вернется в прошлое.

— С какой стати она сделает это? — пророкотал Дариус в дверях, поймав затравленный взгляд Энди. — Кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит? — холодно спросил он, входя в зал.

Глава 9

Увидев машину перед студией Миранды, услышав наверху возбужденные голоса, Дариус насторожился. Разговаривали две женщины: одна, как он теперь понял, Тиа Белами, почти кричала, Миранда сдержанно отвечала ей.

Войдя, Дариус сразу заметил неестественную бледность Миранды, ее потемневшие от страдания зеленые глаза. У Тиа, наоборот, горели щеки, а направленный на Миранду угрожающий взгляд сверкал, как осколки синего стекла.

— Дамы? — повторил он, хотя из присутствующих Тиа Белами, как ни старалась, вряд ли заслуживала такого обращения.

Балерина с усилием взяла себя в руки. Кинув на Миранду злобный взгляд, она с кокетливой улыбкой повернулась к Дариусу.

— Пустяки, — легко отмахнулась она. — Опаздываю на репетицию. Мы с Энди продолжим нашу беседу в другое время… Что вы делаете? — испугалась она, когда Дариус резко схватил ее за руку выше локтя, не давая двинуться с места. Он не ослабил хватки. — Миранда? — тихо окликнул он.

Энди с трудом перевела дыхание и покачала головой:

— Отпусти ее.

— Уверена? — Дариус чуть сильнее сжал пальцы и свирепо взглянул на Тиа. — Поостерегись приходить сюда и оскорблять Миранду.

Та неохотно кивнула и быстро выскочила за порог, громко хлопнув дверью.

— Ты в порядке? — Дариус подошел к Миранде и, приподняв подбородок, заглянул в испуганные глаза.

У Миранды задрожали колени, а через секунду дрожь охватила все тело. Тиа только что призналась, что четыре года назад умышленно столкнула ее со сцены, подтвердив страшные подозрения, и минуту назад снова угрожала ей, если Энди не откажется от участия в концерте.

Была ли Энди в порядке? Конечно нет!

— Давай присядем, пока ты не упала. — Дариус сильной рукой подхватил ее за талию и, опустившись на скамейку, усадил себе на колени.

Энди больше не могла сдерживать слезы. Теперь она точно знала, что крах заветной мечты завоевать мировую славу — дело рук злобной, завистливой конкурентки. Вдобавок, встретив утром Дариуса в доме его матери, она призналась себе, что отчаянно влюблена в него без всякой надежды на взаимность. На коленях у Дариуса, в кольце обнимавших ее рук, Энди долго не могла справиться с переполнявшими эмоциями. Наконец она успокоилась. Как ни велик соблазн доверить Дариусу решение своих проблем, Энди знала: у нее достаточно сил, чтобы самой победить своих драконов.

Всхлипнув в последний раз, она смахнула слезы и выпрямилась, решив, что хватит проявлять непростительную слабость.

— Извини за срыв, я немного перенервничала, — пробормотала она, но ей, как всегда, не удалось провести Дариуса.

Он продолжал обеспокоенно хмуриться.

— Не хочешь рассказать?

Энди прикусила нижнюю губу, соображая, что успел услышать Дариус из их с Тиа разговора и чем она готова с ним поделиться.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она для начала.

Дариус невесело улыбнулся:

— Я так или иначе собирался зайти к тебе после разговора с матерью.

— Зачем?

— Не переводи разговор на другую тему, — предупредил он. — Еще в прошлую субботу из вашей беседы я понял, что вы с Тиа не ладите. Так с какой целью она приходила? И кто дал ей право запрещать тебе выступить у матери на концерте?

— Пустяки, не заслуживающие внимания, — отвела глаза Энди.

— Тем не менее она довела тебя до слез, хотя ты далеко не плакса.

Энди вздохнула, безуспешно пытаясь собраться с мыслями. Сидя на коленях у Дариуса, она наслаждалась ощущением близости его горячего тела, одурманенная лимонно-пряным ароматом.

— Знаешь, у меня только что закончился урок. Я потная и липкая. Давай поднимемся наверх, я приму душ, а после сварю нам кофе. Тогда и поговорим.

— Предпочитаю остаться здесь, — неожиданно заупрямился Дариус.

— Почему это? — насторожилась Энди.

— Меня преследует навязчивая фантазия заняться с тобой любовью в окружении всех этих зеркал, — хрипло пробормотал он, обнимая ее.

После такого комментария Энди не рискнула бы встать на ноги, не то что подняться по лестнице на второй этаж. Значит, Дариус фантазировал о том, как занимается с ней сексом в этом зале? Когда же эта навязчивая, как он сказал, идея овладела им? Единственный раз он приходил сюда для того, чтобы пригласить на благотворительный прием. Неужели с тех пор? Его горящие глаза подтвердили догадку. Энди вдруг осознала, как мало на ней одежды: только обтягивающие лосины и туника, повторяющая изгибы тела. Кончиком языка она облизнула пересохшие губы:

— Это… интригует.

— Правда, заманчиво?

— Пожалуй… — протянула она. Какой смысл притворяться, если реакция тела выдала ее с головой.

Дариус крепче прижал ее к себе.

— Значит, ты готова простить меня за то, что не звонил тебе всю неделю? — тихо рассмеялся он.

— Как раз думаю об этом, — поддразнила Энди.

— От чего это зависит?

Энди откинулась назад, чтобы видеть его лицо, и снова подумала, до чего он красив, когда не сдерживает улыбку.

— Зависит от причины, по которой ты не позвонил, — не было желания или ты хотел, но запретил себе?

Момент истины. Дариус не был уверен, что готов к нему сейчас или будет вообще готов когда-нибудь. Двадцать лет он строил защитный барьер, не позволявший никому, кроме брата-близнеца, подойти слишком близко и нанести сердечную рану, как это сделала мать, вдруг отвернувшись от него. События последней недели раскрыли болезненную причину отчуждения и положили начало сближению, но для этого потребуется время. Ему еще предстоит объяснить все перипетии семейных отношений Миранде. Впрочем, рассказ не будет для нее шоком — кое-что она могла понять из их разговора с Ксандером в больнице.

— Пожалуй, нам все-таки стоит подняться к тебе в квартиру и выпить кофе, — с непроницаемым лицом вдруг заявил Дариус. Он поставил Энди на ноги и легко встал со скамейки. Энди внимательно посмотрела, не понимая причины резкой смены настроения. Минуту назад Дариус был весел и шутил и вдруг нахмурился, ушел в себя. Она была разочарована тем, что он явно передумал заниматься с ней любовью здесь и сейчас, и безуспешно пыталась сообразить, чем вызвала его недовольство.