Тайна, покрытая глазурью (СИ) - Риз Екатерина. Страница 52

— Чем ты занимаешься? — поинтересовался он с живым интересом.

— Своим душевным здоровьем, — честно ответила я. — А вы, — я понизила голос до предела, — Аркадий Николаевич, займитесь поисками Есина. Димку подключите, хватит ему прохлаждаться.

Когда я разговор закончила и подошла к крыльцу, Данилов хитро на меня поглядывал.

— Всем указания раздала?

Я нос наморщила, не зная, стоит ли отвечать. Поднялась по ступенькам крыльца, их всего три было, кстати, и сигарету у Андрея забрала, прямо из губ вынула.

— Ты же бросаешь.

— Ага.

— Ага, — передразнила я. — В магазин пойдём? Идти далеко?

— Откуда я знаю?

— Значит, узнаем.

Данилов продолжал посмеиваться надо мной. Не в открытую, и не спрашивал ни о чём, но я чувствовала, подмечала хитринку в его глазах, и едва заметную усмешку, кривившую губы. Вспомнила про уроки, которые он вчера мне озвучивал, и вдруг ощутила некоторое, незнакомое мне прежде, смятение, даже смущение. И чтобы как-то избавиться от этого чувства, да и к Данилову подлизаться, взяла его за руку, как только мы вышли за калитку. Он по привычке к машине направился, а я его в сторону потянула. Андрей удивлённо вздёрнул брови, а я решительно заявила:

— Гулять. Пешком, по свежему воздуху. Это полезно.

— Ты с ума сошла, — с лёгким стоном отозвался он, но я решила на его стенания внимания не обращать. Мы шли по деревенской улице, взявшись за руки, я щурилась на ярком солнце, да и просто от счастья, по сторонам поглядывала, на цветы в палисаднике и фруктовые деревья за деревянными заборами. Встретили женщин у колодца и спросили, где магазин находится. Нас порадовали тем, что магазин, небольшая палатка, находится совсем рядом, у остановки, правда, уже два дня, как не работает, потому что продавщица, Ленка, в город уехала, к дочке на свадьбу. Второй раз уже замуж выходит, первый-то муж к другой ушёл, оставил её с ребёнком…

Данилов поскрёб небритый подбородок, явно необрадованный таким потоком еенужной инфррмации, и переспросил:

— Где магазин?

Я попыталась спрятать улыбку, смотрела на женщин честными понимающими глазами.

— Через поле вам надо, в Гореевку. Недалеко, километра два. Там у них большой магазин, всё есть.

— Два километра до магазина, — проворчал Данилов. — Пойдём за машиной, — предпринял он попытку достучаться до меня.

Я снова его за руку потянула.

— Гулять.

Что может быть лучше летнего тёплого дня на природе? Когда идёшь через берёзовую рощу, листва приятно шумит над головой, солнечные лучи, проникая через сочную зелень, весело скачут по траве, по белым стволам деревьев, а потом выходишь на поле, будто пёстрым ковром застланное. На поле жарко, ароматно и даже душно. Летают бабочки и жужжат пчёлы, это жужжание ни на минуту не смолкает. Я руку Андрея отпустила и забрала волосы в хвост.

— Жарко?

Я кивнула. Улыбнулась, почувствовав его руку на своей шее.

— Ты очень красивая.

Я улыбнулась.

— В футболке и шортах собственного изобретения?

— Да. — Он усмехнулся. — Интересно, какой ты была в семнадцать.

Я обогнала его на пару шагов, минуту шла молча, а потом повернулась к нему. И меня даже не удивило спокойное выражение его лица. Данилов шагал рядом со мной, странно потемневший от двухдневной щетины, по сторонам поглядывал без особого интереса и восторга. И, кажется, к своим словам всерьёз не отнёсся.

— Я была глупее и наивнее.

Он глянул с любопытством, но ничего не сказал, лишь неопределённо дёрнул плечом. Его нежелание прокомментировать мои слова, меня неожиданно насторожили. Я шла, глядя себе под ноги, и наше молчание меня тяготило. И только когда Данилов взял меня за локоть и притянул ближе к себе, мне стало легче. К его боку прижалась, и заставила себя проглотить неуверенность и болезненные воспоминания.

В свою деревеньку, если можно уже назвать её нашей, мы вернулись через пару часов. К тому моменту, я уже точно знала, что буду готовить. Если честно, чувствовала нешуточное предвкушение, это было так интересно — приготовить деревенский обед. Отправив Данилова с пакетом продуктов, купленных в магазине, в дом, я сама постучалась к соседке, чья корова мычанием разбудила меня этим утром. Соседка не отказала, наоборот, обрадовалась моему желанию купить у неё молоко, творог и сметану. Даже овощей с огорода предложила. Я всё взяла с удовольствием и щедро расплатилась.

— Вы приходите ещё, если останетесь у нас. Молоко у меня всегда есть, — заверила женщина, провожая меня до калитки.

Я улыбалась и кивала, улыбалась и кивала. И поторопилась на свой участок, где с облегчением передала свою ношу Данилову. Тот только глаза вытаращил.

— Ты где взяла это?

— Места надо знать, — загадочно проговорила я, улыбаясь. Налила ему в кружку молока. — Пей.

— Я как на курорте, — ухмыльнулся Андрей, поднося стакан к губам.

— Что странно. Это ведь ты меня украл, и должен был обо мне заботиться.

— Я забочусь, — заверил он меня. Рот тыльной стороной ладони вытер, ко мне придвинулся, обнял и прижался губами к моей щеке. — Ты чувствуешь, как я забочусь?

— Я чувствую, — глупо усмехнулась я. На самом деле чувствовала, особенно, когда Данилов теснее меня к себе прижал. Но все его поползновения в мою сторону решительно пресекла. Мне не терпелось взяться за готовку. И обижаться и ворчать глупо, о чём я ему и сказала. Для кого я всё это, в конце концов, делаю? Для него — любимого.

— Вкусно? — спросила я за обедом. Данилов ел окрошку, сидя за деревянным столом в саду, и на меня поглядывал со значением.

— Вкусно. Как понимаю, ты решила поразить моё воображение?

Я удивлённо вскинула брови.

— Я думала, я уже давно это сделала.

Андрей рассмеялся. А я напомнила:

— Ты сам говорил.

— Говорил. И что примечательно — не врал.

— А ты часто врёшь?

Данилов глянул на меня исподлобья.

— Бывает. А ты?

— Бывает, — в тон ему ответила я.

Мы замолчали, я водила ложкой в тарелке с окрошкой. А потом он вдруг спросил:

— Что ты задумала?

Я моргнула в некоторой растерянности. Постаралась сбросить с себя отрешённость, а сказала то же, что обычно говорю Жорику или Аркадию Николаевичу:

— Я всё решу.

Данилов криво ухмыльнулся.

— Конечно.

— Андрей, ну… — Я недовольно поморщилась. — Я пока не готова об этом говорить.

— Я хочу помочь. — Я молчала, и Данилов недовольно вздохнул. — Лиля, я, правда, хочу помочь.

— Я верю.

— Тогда что?

Я посмотрела на него.

— Это ты мне скажи — что.

Андрей тарелку от себя отодвинул, на стол облокотился.

— Зудин — человек серьёзный. Он не привык долго ждать и терпеть не может нерешительных людей.

— Серьёзно? А с Олегом общий язык нашёл.

— Видал он твоего Олега знаешь где?

— Догадываюсь, — без особого энтузиазма отозвалась я. Ложку, наконец, отложила, смотрела в сторону. — Я всё понимаю, Андрюш, куда лучше, чем ты думаешь. Есин был первой ласточкой. — Я почти равнодушно — почти! — пожала плечами. — Я знала, что так будет.

Данилов глядел на меня с мрачным одобрением.

— Ты заигралась, детка.

Я с ним не согласилась.

— Нет, просто всё пришло к своему логическому завершению. Моя мама… мачеха, всегда говорила, что если хочешь сделать что-то хорошо, сделай это сама. У меня не было такой возможности, а вокруг, ты сам знаешь, сплошь идиоты.

Андрей усмехнулся.

— Есть такое дело.

— Олег вот тоже… Я ему верила, как себе, а ему мало стало.

— Скорее уж, тесно.

Я глазами на любимого стрельнула.

— Что он говорил на той встрече?

— Много чего. Пытался пустить Родиону пыль в глаза. И, знаешь, если бы я не знал правды, даже поверил бы. Хотя, конечно, он тот ещё жук, улыбается, а глазки воровато бегают. И он не глуп. Но решительности ему не достаёт. Смелости решения принимать. Поэтому он всегда на тебя смотрит. Думаю, если бы ты отошла в сторону, он бы бизнес за год развалил.