Враг престола - Гарин Дмитрий. Страница 48

Видение бессмертного легиона, шагающего по земле живых, вновь посетило его. В этот раз над их головами развевался знакомый стяг. Белый жеребец, горделиво гарцующий на зелёном фоне. Герб дома Колдридж.

— Я согласен, — сказал Эдуард и почувствовал, как холодным приливом воля их хлынула через него в мир света и боли. Дверь отворилась. Пути назад не было.

Когда Ярви ворвался в юрту, Хазар вытирал руки. Он закончил. Белое полотно, скользящее между старыми пальцами, стало алым от крови. В воздухе аромат благовоний смешивался с удушливым запахом тлена.

При виде результатов работы колдуна Трёхпалый не мог не содрогнуться. Однако более сильное впечатление производило лицо Эдуарда. Единственный глаз был широко открыт. Остекленевший, как у мертвеца, взгляд слепо упирался в потолок, но Ярви не покидало чувство, что Эдуард смотрит именно на него.

— Они пришли, не так ли? — спросил Хазар, убирая пузырьки и лекарские инструменты обратно в сундук. — Я слышу их шёпот.

Трёхпалый перевёл на него полный смятения взгляд:

— Что?

— Они. — Хазар указал куда–то в сторону, за пределы юрты.

В памяти Ярви тут же всплыло вздутое, окровавленное лицо, явившееся ему из бури. Ноздри вновь наполнил смрад смерти, что донёс до него ветер. Он снова увидел перед собой горящие призрачным голубым сиянием глаза. Бессмысленные и холодные.

— Значит, он будет жить, — подытожил старик, как–то странно улыбаясь. — Он — муаз’аммаль, человек, которого нельзя убить.

Ярви перевёл взгляд на Эдуарда. То, что осталось от него. Вне всяких сомнений, юноша был жив, но теперь Трёхпалый впервые увидел в этом нечто зловещее.

— Где мои доспехи? — внезапно спросил Эдуард.

Голос его порождал мурашки. Это был голос человека, который заглянул за грань и вернулся. Человека, которому была известна какая–то страшная тайна. Единственный глаз его всё так же буравил потолок.

На языке Ярви крутилось очень много вопросов, но он не знал, как задать их. Он боялся облачить их в слова, вдохнуть в них жизнь. Первый раз за очень долгое время Трёхпалый понял, что чего–то боится.

— Я… не знаю, — признался Ярви, которому начинало казаться, что всё происходящее вокруг — просто какой–то бредовый сон. — Не думаю, что тебе теперь…

Полубезумный глаз искалеченного юноши наконец удостоил его взглядом. Ярви едва не содрогнулся от того, что увидел в тёмной глубине этого ока.

— Принеси мне мои доспехи.

Часть III

Глава двадцать пятая

Награда

— Милорд Адам Олдри, виконт восточных земель!

Первый раз в жизни Адам услышал, как глашатай объявляет о его прибытии. Он даже почувствовал нечто вроде прилива гордости, но собравшиеся в зале люди давно привыкли к церемониям и не обращали внимания на громкие титулы.

Зима выдалась тёплой, и снег быстро сошёл, обнажая раскисшую землю. Как только дорожное сообщение наладилось, юноша получил письмо, скреплённое печатью королевского секретариата. Адам было решил, что послание связано с орками, за которых он отвечал головой, но речь в нём шла о другом. Это было приглашение на самый настоящий бал, роскошное празднество в королевском дворце.

Несмотря на высокую честь, дарованную ему в столь раннем возрасте, Адам не хотел ехать. Слишком много забот требовали участия. Сбросив с себя ледяные оковы, оживали поселения: крестьяне начинали первые полевые работы, подготавливая землю к раннему севу.

Отправиться в столицу Адама убедила мать, уверив, что справится с местными хлопотами сама. К тому же Уильям Ферро провёл всю зиму в их имении, продолжая быть гостем дома Олдри: он обеспечивал безопасность и помогал по хозяйству.

Адаму нравился этот благородный и суровый мужчина, чем–то напоминающий отца. В свободное время Снежный граф даже обучал молодого виконта ратному делу. Выпивал он всё реже и никогда не впадал в буйство под действием горячительного напитка. Напротив, обычно становился мрачен, молчалив и задумчив.

Вспоминал ли лорд Ферро дни былой воинской славы? Планировал ли возврат своих владений? Или переживал за судьбы своих подданных? Он не говорил с Адамом об этом.

Вверив поместье матери и высокому гостю, юноша пустился в путь. Ледоход в этом году был ранним, а потому, добравшись до Локриджа, Адам без особого труда нашёл торговое судно, направляющееся в Адамант. Несколько серебряных монет легко убедили капитана взять пассажира, не задавая лишних вопросов.

— А, лорд Олдри, а я‑то думаю: вы это или не вы?

Адам повернулся на знакомый голос и увидел перед собой Альбуса Пуля. На его лице была зелёная полумаска, но юноша сразу узнал тучного виконта по круглому животу и двойному подбородку.

— Мне удивительно видеть вас здесь, — несколько высокомерно продолжил толстяк. — Быть может, вам известна причина, по которой его величество любезно собрал нас в этот день? Признаться, я пребываю в неведении.

— Боюсь, мне известно не больше вашего, милорд Пуль, — сдержанно ответил Адам.

Поскольку бал был костюмированным, юноша выбрал полумаску в виде зелёных и золотистых дубовых листьев. Он чувствовал себя потерянным и одиноким. Глаза с надеждой искали в толпе приглашённых гостей хоть кого–то знакомого.

— Позвольте напомнить, что осенью прошлого года ваша досточтимая матушка ответила отказом моему брату, Джагеру, — продолжил виконт. — Могу ли я как–то повлиять на её мнение? Право, мне кажется, что этот союз будет выгоден обоим нашим домам.

Адам прекрасно помнил, как год назад ему предлагали за деньги предать семейную честь. Хотя Джагер Пуль в тех переговорах не участвовал и производил впечатление вполне достойного человека, юноша совсем не хотел возвращаться к этому вопросу.

Пёстрая толпа, затопившая приёмный зал дворца, мелькала перед глазами Адама обманчивым разноцветным калейдоскопом. Юноша терялся в море шёлка, кружев и фальшивых улыбок. Новичок при дворе, он искренне жалел, что старый наставник не мог сопровождать его сегодня.

Гости продолжали прибывать, но трон всё ещё пустовал. Король не спешил радовать подданных своим присутствием.

Альбус Пуль что–то говорил, но Адам не особенно его слушал.

— Извините меня, — сказал наконец юноша, коротко поклонившись виконту, — мне придётся покинуть вас.

Адам поспешил удалиться, пробираясь между гостями. Едва ли это было вежливо, но он чувствовал острое желание избавиться от компании скользкого вельможи.

Мать говорила Адаму, что он может воспользоваться балом, чтобы завести новые знакомства и упрочить своё положение, но юноше не особенно в это верилось. Кто пожелает иметь с ним дело после всего, что произошло в прошлом году? Да и от Оша давно не было никаких вестей. Вытащив Снежного графа из осаждённого замка, орки как в воду канули. Впрочем, зимой новости по королевству всегда шли долго.

Оказавшись у южной стены зала, Адам обнаружил ряд зашторенных окон и стрельчатый проход, ведущий на просторную летнюю террасу, за которой виднелся вечерний сад. Погода всё ещё стояла холодной, а потому гости предпочитали оставаться под крышей, не желая мёрзнуть снаружи. Адам решил вдохнуть свежего воздуха, но заметил, что терраса не была пуста.

На резных мраморных перилах сидела девочка в кружевном платье цвета морской волны и белой меховой накидке. На вид она была чуть младше самого Адама. Длинные золотистые волосы словно светились изнутри, впитывая лучи закатного солнца. Округлое лицо закрывала изящная серебристая полумаска в виде изогнутой в неистовом прыжке рыбы. Как прекрасна была эта незнакомка, как нежна и вместе с тем удивительно печальна…