Кризис - Дрейк Дэвид Аллен. Страница 54

Что-то было не так.

ПРОШЛИ ДВЕНАДЦАТЬ КИЛОМЕТРОВ, появилась надпись на экране, заслоняя карту территории. ГОЛОВКИ ИСПРАВНЫ НА ВОСЕМЬДЕСЯТ ПРОЦЕНТОВ, ВСЕ В ПОРЯДКЕ.

Дрожащее изображение карты вернулось на экран. Оно изменилось, но и облака над ними переместились; планета, конечно, жила своими собственными ритмами вибраций помимо вмешательства человеческой техники.

— Экскаватор углубляется, и вибрации здесь наверху выглядят иначе, — пробормотала Синкевич. Она посмотрела через бойницу на высоту 224 и вручную установила максимальное увеличение своего визора.

— Охотник Шесть — всему личному составу, — объявил Ковач ровным, решительным голосом. — Полная готовность. Взводу Альфа наблюдать за высотой Два-Два-Четыре. Дельта Шесть, приготовьтесь переместить половину вооружения в сектор Альфа по команде.

В километре от них на склоне холма блеснул металл. Брэдли поймал его в прицел своего визора и крикнул:

— Вести цель! — для того, чтобы его искусственный интеллект указывал всем Охотникам объект в пределах его видимости.

— Внимание, — продолжал майор. — Ключ Один-Три, Региональное управление огнем, говорит Охотник С…

Передача растворилась в неожиданном реве помехи. Искусственный интеллект Брэдли отрезал шум, чтобы спасти слух и разум, сержанта.

Блеск на высоте 224 исчез в ослепительной вспышке плазменного оружия. Поднялся шар из газообразного металла, который, остывая, превратился в небольшое грибовидное облако.

— …цель для вас, — продолжал Ковач, не слыша Брэдли.

Передавая сообщение, майор не мог знать, что его информация превратилась в бессмыслицу с помощью очень совершенного глушителя. Вместо того, чтобы попытаться грубой силой подавить все частоты, враг использовал алгоритм, позволяющий имитировать сигналы передатчиков Флота с распределенными частотами. Слабый белый шум нарушал связь более эффективно, чем мощный гул, который мог привлечь к происходящему внимание штаба.

— Вас глушат! — сказал старший сержант, устанавливая реактивную гранату под ствол пулемета.

Воздушный поток, проходивший сквозь осевое отверстие гранаты, стабилизировал ее полет, несмотря на небольшую начальную скорость. Боеголовка была пустотелой, но двенадцатисантиметровый диаметр делал ее эффективной против довольно толстой брони.

ПРОШЛИ ВОСЕМНАДЦАТЬ КИЛОМЕТРОВ, возникла надпись на экране. Звук, передаваемый по камню или воздуху, не мог быть заглушен. Брэдли слышал крики десантников с обеих сторон — их устройства связи не работали.

Склон высоты 224 излучал сверкающую враждебность. Брэдли настроил визор на максимальное увеличение, когда винтовка Ковача и плазменное ружье Синкевич присоединились к раскатистому грому оружия всего первого взвода.

Врагами оказались машины. Они были размером с человеческую голову — достаточно маленькими, чтобы быть принятыми за кристаллические включения в скальную породу, когда «Хэйг» искал планетные мины.

Их были тысячи. Прорываясь на поверхность и двигаясь к Охотникам на высоте 165, они собирались в более крупные конструкции.

Брэдли схватил Синкевич за плечо. Ионизированный воздух мерцал вдоль траектории ее выстрелов.

— Береги заряды! — крикнул Брэдли.

Он протиснулся сквозь узкую щель под крышей, потом сунул руку назад за пулеметом. Реактивные гранаты предназначались для стрельбы на расстояние не более пятисот метров. Они могли оказаться неэффективными против такого врага даже при стрельбе в упор.

Брэдли пригнувшись побежал к расположенному справа укрытию, в котором находилось обслуживаемое расчетом плазменное орудие. Он ожидал пуль, лучей — чего-нибудь, но машины противника только продолжали катиться вниз по склону, подобно металлокерамическому грязевому потоку.

Даже с дистанции в тысячу метров пули штурмовых винтовок десантников, по-видимому, оказывали некоторое воздействие на отдельные машины. Объект, находившийся в простреливаемой зоне, блеснул в облаке каменной пыли, поднятой отрикошетировавшей пулей. После третьего или четвертого попадания машина опрокинулась и замерла.

Когда же две или более машин объединялись, новое устройство отделывалось от пуль с безразличием собаки, бегущей под дождем. Только прямое попадание плазменного заряда могло подействовать на него — а взвод вооружения имел всего лишь по сотне зарядов на каждое из орудий с ленточной подачей.

Брэдли присел позади укрытия.

— Рауш! — крикнул он. — Блэйр!

Расчет выпустил еще одну короткую очередь. Воздух загремел, заполняя след, прожженный в нем, у Брэдли защипало в горле от озона.

Он пролез в щель и ткнул стрелка между лопаток стволом пулемета.

— Рауш, черт бы тебя побрал! — рявкнул он.

Стрелок и его помощник удивленно обернулись. Их глаза расширились, когда они увидели оружие и искаженное яростью лицо Брэдли.

— Одиночный огонь! — приказал старший сержант. — И не стреляйте, пока не соединятся хотя бы три этих проклятых устройства! Экономьте боеприпасы!

Брэдли поднялся, чтобы бежать к следующему орудийному укрытию первого взвода, но Ковач уже был там и отдавал распоряжения.

На капитана всегда можно было положиться.

Рауш снова открыл огонь, превратив одиночными выстрелами сначала одно, а потом другое составное существо в огненные шары.

Не каждый выстрел достигал цели. Машины двигались быстрее, чем казалось поначалу. Уцелевшие уже покрыли половину расстояния до позиций Охотников.

Брэдли скачками передвигался по холму. Груз оружия и амуниции давил на него, словно он пытался плыть, обмотавшись цепью. Без радио можно было только лично передать приказ о перемещении плазменного оружия из дальних секторов к позициям первого взвода.

Брэдли решил бросить патронташи от пулемета, потому что был уверен в их бесполезности, но его рука остановилась на полпути.

Сейчас не стоило расставаться с оружием. Даже самым ненадежным.

— Грант! — крикнул Ковач в коммуникатор АПОТ, когда сверкающее пятитонное существо начало неуклюже карабкаться по склону в сторону укрытия. Это была последняя из атаковавших машин, но она подошла слишком близко для того, чтобы какое-нибудь из плазменных орудий смогло уничтожить ее. — Нам срочно нужна помощь! Опустите «Хэйг»! Нам требуется тяжелое вооружение!

Синкевич стреляла короткими очередями из штурмовой винтовки. Пули рассыпались золотистыми искрами, отлетая от магнитного экрана существа, в сантиметре от его металлической поверхности.

Позади Синкевич на дне укрытия валялось бесполезное плазменное ружье. Его ствол все еще светился темно-красным светом. Она истратила два последних плазменных заряда мгновение назад, когда два приплюснутых робота внезапно кинулись на нее с разных сторон.

Эта парочка сейчас трещала и пузырилась, плавясь на скале от своей внутренней энергии; но оставался еще один, а у Синкевич кончились плазменные заряды. Ковач бросил коммуникатор и прицелился из винтовки. Существо было в пятидесяти метрах. Оно отдаленно напоминало земляного червя, но, похоже, скользило вперед, не касаясь земли.

Темное пятно над округлой носовой частью могло быть окном датчика. Во всяком случае, в него стреляла Синкевич и, может быть, если выстрелить одновременно из двух винтовок…

Ковач потянул спусковой крючок, откидываясь назад из-за отдачи. Сквозь легкую пороховую дымку он увидел, что его пули истрачены впустую.

Толстый черный цилиндр реактивной гранаты полетел к цели по настильной траектории. Ковач и Синкевич нырнули на дно укрытия. Глухой взрыв бронебойного заряда заставил землю содрогнуться и приподнял десантников на несколько сантиметров.

Ковач выглянул. Ветер уже разорвал в клочья черный дым взрыва. В корпусе машины появилось отверстие с большой палец. Пробоина расширилась, когда морда существа провалилась внутрь корпуса, подобно гниющему плоду при замедленной съемке.

Брэдли присел позади укрытия, устанавливая на пулемет еще одну реактивную гранату. Это был его последний боеприпас: пустые контейнеры позвякивали, свешиваясь с патронташей.