Прилив победы - Дрейк Дэвид Аллен. Страница 59

— Если мы сможем закончить эту кампанию, прочно обосновавшись в Пенджабе, то полностью избежим проблем с попыткой выбраться с боем из Синда через проклятое «горлышко бутылки» у Суккура, — сказал Велисарий. — Вы знаете, что это будет за кровавая баня! Конечно, нам потребуется какое-то время после этого, чтобы восстановить силы и перегруппироваться, но после того, как мы будем готовы возобновить наступление, мы окажемся в гораздо лучшем положении. Мы будем атаковать малва в Пенджабе, который раскрывается перед нами пятью реками, что могут служить линиями поставок и дорогой для вторжения. Хорошая территория, лучше и придумать нельзя, даже при условии, что малва покроют Пенджаб крепостями и линиями укреплений. И — и! — к этому времени Кунгас станет угрожать им с северо-запада, что заставит малва сражаться на двух фронтах.

Полководец торжествующе посмотрел на своих подчиненных.

— Я знаю, что это игра, Маврикий, — тихо закончил Велисарий. — Но я думаю, что это не так рискованно, как ты считаешь, а награда будет поистине невообразимой.

На его лице появилась хитрая улыбка.

— Я помню, как один ветеран сказал мне много лет назад, когда я только начинал служить, что самая глупая вещь, которую ты можешь сделать на войне, — это позволить врагу восстановить равновесие после того, как ты заставил его пошатнуться. «Положи их на лопатки и бей тогда, когда они лежат», так он сказал. И я отлично помню эти слова, потому что он повторял их, кажется, тысячу раз.

Маврикий нахмурился. Велисарий продолжал:

— Ранняя атака на Бароду удивила малва. Удар Хусрау из пустыни Хач полностью застиг их врасплох. Теперь он шатаются, они потеряли равновесие. Именно поэтому они будут так заняты попытками выбить Хусрау из города, что нам в Суккуре удастся ударить по ним достаточно сильно, чтобы прижать их, а затем нанести молниеносный удар по верхней долине и выстроить укрепления у Чинаба. Мы заставим малва — заставим, Маврикий, у них не будет выбора — снять осаду Суккура и попытаться привести всю южную армию назад в Пенджаб. Армию, которая будет поймана между нами и Хусрау и вынуждена маршировать по берегу Инда, где мы контролируем реку с помощью речного флота. — Он пожал плечами. — Им, возможно, удастся избежать ловушки, но они так и так понесут тяжелые потери.

Взгляд Велисария скользнул по карте.

— Конечно, мы можем встретить по пути и другие армии малва. Но готов поспорить: эти войска, вербуемые отовсюду, откуда только возможно, будут сильно дезорганизованы. У нас здесь сильная и умелая армия, плюс отличные командиры. Вероятно, мы сможем разбить их и завершить марш к Чинабу с достаточным количеством солдат, чтобы удержать отвоеванную землю.

— И что тогда? Ты проходишь мимо факта, что мы тоже будем пойманы между двух армий, — возразил Маврикий. Он расставил ноги как борец перед поединком. — Ты можешь быть уверен, что малва бросят всех солдат, которые у них только есть, к верхней долине, чтобы ударить по нам у Чинаба — чтобы удержать нас прижатыми, — в то время как они приведут армию из Суккура, чтобы нас разбить. А в Пенджабе большая армия, так говорят все шпионы. И это не считая того, что к тому времени, как мы доберемся до Чинаба, поставки продовольствия будут даже не плохими. Они будут полностью нарушены. Малва не придется даже атаковать нас. Они могут уморить нас голодом.

Маврикий, Велисарий и Ситтас не сговариваясь посмотрели на Менандра. Молодой человек оставил Эйсебия в только что покоренной Бароде и последовал за флотилией Велисария на пароходе, названном в честь своего создателя. «Юстиниан», догнал армию как раз вовремя, чтобы Менандр смог поучаствовать в этом совещании старших офицеров. Он стоял в нескольких шагах позади других в командном шатре Велисария, где и проходил спор между полководцем и старшими военачальниками его армии.

Велисарию было немного забавно — и он был крайне доволен, что молодой фракиец мог говорить, не краснея от смущения, что часто раньше случалось с Менандром, когда ему предлагали высказать свое мнение. Неопытный катафракт, сопровождавший Велисария на его разведывательную экспедицию в сердце империи малва изменился за четыре года, что прошли после того путешествия, и стал испытанным офицером. Командующим. Неуверенность, скрываемая под маской бахвальства, сменилась расслабленной уверенностью 36.

— Я могу это сделать, Маврикий, — твердо сказал он. — При условии, что мы отправимся в путь немедленно. Мы все еще ловим хвост муссонов. Еще несколько дней (хотя в любую минуту удача может отвернуться) мы в состоянии использовать ветер, чтобы гнать наши суда вверх по реке, и течение, чтобы вести нас назад. Но после того, как начнется раби…

Менандр не задумываясь использовал индийский термин для обозначения прохладного сухого периода, когда ветры дуют с Гималаев. Индия больше не была для него экзотической и незнакомой землей.

— …будет совсем другое дело. После этого осуществление поставок вверх по реке станет очень тяжелым делом. Парусные суда будут практически бесполезны, если только мы не потянем их волоком. Эйсебий уже стартует на «Победительнице», но те поспешные изменения, которые он произвел с судном, это… не все, что нужно. Поэтому я сомневаюсь, что он сможет тянуть за собой более одной баржи. Это означает, что нам по большей части придется пользоваться галерами, которые не так хороши, как грузовые суда поставок, потому что слишком много места занимают гребцы.

— Всегда есть твой корабль, — сказал Велисарий. Теперь он улыбался хитрее обычного. — «Юстиниан».

Менандр удивился. Затем провел рукой по волосам цвета пшеницы.

— Да, наверное. Не потребуется много переделывать, чтобы он мог тащить несколько барж. А курьерское судно недавно принесло сообщение от царицы Рукайи: брат «Юстиниана» только что покинул кораблестроительные верфи в Асэбе. Поэтому достаточно скоро нам удастся использовать и «Фотий». А этими двумя судами…

Молодой офицер поморщился.

— Боже, когда Юстиниан узнает…

Шатер содрогнулся от смеха. Новые боевые пароходы были гордостью и радостью Юстиниана. Бывший император провел много лет, руководя большой командой ремесленников, строивших двигатели, и проектируя судна, на которых их установят.

Чтобы использовать их в сражениях, а не… не…

— Прославленные тягачи! — улыбнулся Маврикий. — Юстиниана хватит апоплексический удар, если он узнает. Вероятно, он потребует, чтобы Феодора заживо содрала с Менандра кожу.

Менандр, впрочем, не находил последнее замечание очень веселым. Ни Юстиниан, ни Феодора не славились мягким характером.

— Нужно держать это в тайне… — пробормотал он и скорчил гримасу.

— Не надо об этом беспокоиться! — громогласно возвестил Ситтас, сделал пару шагов и от души хлопнул Менандра по спине. Молодой офицер ощутимо пошатался. У сложенного, как дикий кабан, Ситтаса «дружеский шлепок» выходил слишком сильным. — Тебе даже не придется врать. Если грузовым баржам, которые потянут вверх по реке твои новомодные суда, не придется каждый раз прорываться с боем, то я посчитаю это чудом. Судя по отчетам наших шпионов, существует даже большая новая крепость малва за Суккуром, мимо которой придется проходить, если хочешь попытаться прорваться в Пенджаб.

Тот факт, что Менандр находил перспективу отчаянных речных сражений упрощением проблемы, вызвал еще один взрыв смеха.

Все еще кисло улыбаясь, Маврикий вернулся к планам наступления.

— Хорошо, но это все равно оставляет кое-что в подвешенном состоянии. — Он ткнул коротким толстым пальцем в карту. — Ты, командир, знаешь не хуже меня, что твой «молниеносный удар» скорее всего расползется по швам уже на старте. Чтобы он сработал, мы должны провести армию по открытой местности. Шесть тысяч арабов и сирийцев, наша легкая конница, вполне вероятно справятся с этим довольно легко. Но пятнадцать тысяч катафрактов и две тысячи артиллеристов и военных инженеров? И не забывай, что нам придется форсировать реки и каналы, а не только использовать их в качестве линий поставок.