Неповторимая любовь - Дрейк Шеннон. Страница 34

— Откуда он? Он выглядит очень старым.

Слоан кивнул:

— Я заработал этот шрам еще в юности. Мне велели присматривать за лошадьми, когда вместе с ребятами постарше мы отправились в лагерь кроу, чтобы вернуть похищенных у нас лошадей.

— И что же?

Он пожал плечами:

— Я мечтал о чести и славе. Хотел нанести мастерский удар — поддразнить врага и умчаться.

— Но не сумел?

— Индеец кроу с большим ножом успел нанести ответный удар. Страх — на редкость унизительное чувство.

— Сражения с кроу научили тебя бояться. Так ты и стал военным.

— Жаль, что ты никогда не видела индейцев кроу. Сабрина с удивлением почувствовала на своем лице улыбку.

— А я думала, шрамы у тебя на груди — след какого-нибудь обряда сиу, о которых я наслышана, — смущенно призналась она и вздрогнула… — во время которых человека подвешивают на вертелах, продетых сквозь кожу груди…

Слоан покачал головой:

— А, танец Солнца! Мой отец умер прежде, чем я был готов участвовать в этом обряде, а в Джорджтауне подобные танцы не в моде.

— В Джорджтауне?

— Да, в доме моего деда бледнолицего. Сабрина кивнула.

Она знала, что Слоан жил в мире белых, но удивилась, обнаружив, что часть юности он провел на Востоке, рядом с ее домом.

— Когда-то ты упоминал, что твоим родным принадлежит особняк в Джорджтауне, но я не думала, что ты вырос там.

— На самом деле вырос я среди индейцев, а среди белых провел лишь несколько лет. Кстати, мой дед знаком с тобой.

Сабрина удивленно нахмурилась, но, подумав, вспомнила, что фамилия Трелони ей знакома. Она негромко ахнула:

— Ну конечно, полковник Трелони! Майкл Трелони! Рослый, величественный, но добродушный старик. Однажды он спас меня! — выпалила Сабрина, уставившись на Слоана. — Но я бы никогда не подумала… — начала она, но, поморщившись, осеклась.

— Понимаю. Я не унаследовал цвет его кожи, — с суховатой усмешкой объяснил Слоан. — Как он спас тебя?

— Иногда Дилман становился невыносимым. Однажды во время приема полковник Трелони, который пользовался влиянием в политических кругах — даже Дилман уважал его! — попросил меня рассказать ему о комнатных растениях и увел на веранду. — Внезапно она улыбнулась, наморщив нос. — Так я на целый день избавилась от Дилмана. Слоан усмехнулся:

— Что ж, я рад слышать, что мой дед оказал тебе такую услугу. Кстати, теперь он генерал. Он передал тебе подарок.

— Подарок? Мне?

— Да, как моей молодой жене. Показать?

Чтобы принести подарок, ему понадобится встать, отбросив одеяло.

— Это очень любезно со стороны генерала Трелони, но я посмотрю его подарок как-нибудь в другой раз.

Слоан кивнул так, словно понял, почему Сабрина предпочла дождаться более удобного случая, но спорить не стал. — Я появился на свет именно потому, что мой дед служил в армии. Вместе с ним моя мать оказалась в прериях, где и была похищена индейцами сиу.

— Должно быть, она перепугалась и возненавидела их.

Слоан покачал головой:

— Поначалу — может быть, но потом полюбила моего отца. После его смерти она увезла меня домой, в Джорджтаун, к моему деду. Мама принимала участие в работе дамских комитетов, бывала на вечеринках, вращалась в высших кругах общества, но так и не вышла замуж во второй раз.

— Значит, она…

— Она умерла пять лет назад.

— Прости. Мне очень жаль.

— Мне тоже. Она была замечательной женщиной.

— Должно быть, ты помнишь ее лучше, чем отца. Слоан пожал плечами:

— Естественно, ведь она пережила его. — После краткой паузы он продолжал: — На Востоке бытует неправильное представление об индейцах прерий. Они вовсе не стремятся постоянно убивать, насиловать и грабить. По правде говоря, индейцы любопытны, их привлекает жизнь белых, и они готовы протянуть им руку помощи. Мой отец был индейцем сиу, у него осталось много родственников. Их пути разошлись. Два моих дяди сейчас живут возле лагеря Красного Облака, два двоюродных брата примкнули к отряду Бешеного Коня, а один старый дядя много лет кочует вместе с Сидящим Быком. Мой дед по материнской линии — давний друг отца Ястреба. Встречаясь в Мэйфэйре, мы с Ястребом и Дэвидом отправлялись на поиски своих родственников сиу и охотились вместе с ними. Откровенно говоря, — тихо добавил он, и его глаза вдруг стали задумчивыми, — мои детство и юность были более радостными, чем твои.

Удивленная внезапной сменой темы, Сабрина пожала плечами, стараясь подавить раздражение.

— О, мне не на что пожаловаться.

— Твой отчим убил твоего отца. А вам со Скайлар так и не удалось убедить в этом окружающих. Вам пришлось нелегко.

— Мы ненавидели Дилмана, но научились сосуществовать с ним.

— А теперь ты ненавидишь меня? И учишься сосуществовать со мной?

— К тебе я не питаю ненависти, — возразила Сабрина.

— Осторожнее! — насмешливо воскликнул он. — Я могу слишком серьезно отнестись к твоим великодушным словам.

Пропустив это заявление мимо ушей, Сабрина осторожно прикоснулась к другому белому шраму на плече Слоана.

— А когда появился этот шрам?

— Во время войны между штатами. Подарок от солдата армии Ли из северной Виргинии. Мне давно следовало понять, что с жителями Балтимора всегда надо быть начеку.

Сабрина пожала плечами:

— Может быть. Но я еще ни разу не ранила тебя.

— Ошибаешься.

— И где же шрамы от этих ран? — осведомилась Сабрина.

Он улыбнулся и повернулся к ней спиной, показывая ряды крохотных белых царапин. Они выглядели совсем новыми и уже затягивались.

Сабрина скептически рассмотрела царапины.

— Когда же это я успела? Слоан объяснил:

— В ночь нашего знакомства в Золотом городе. Когда я думал, что ты — одна из девчонок Лорали из салуна «Десять грошей».

Сабрина вспыхнула:

— А я думала, ты просто хочешь поддразнить меня…

Он покачал головой.

— По-моему, у тебя это получилось случайно.

— Я была… ошеломлена.

— Ясно. Должен признаться, что и меня ошеломило твое поведение.

— Но я явилась к тебе не затем, чтобы расцарапать спину…

— Та ночь стоила любых шрамов, — перебил ее Слоан хрипловатым от волнения голосом, и Сабрина вопреки своей воле опять вскипела.

Она чуть не ударила его, но Слоан вовремя перехватил ее руку. В пылу борьбы Сабрина перестала придерживать одеяло на груди.

Прикусив губу, она старалась сдержать крик боли.

— Я сожалею о своей ошибке. Но я действительно принял тебя за потаскуху, а ты не стала разубеждать меня, — напомнил ей Слоан.

Сабрина не поднимала глаз.

— Разве мое признание могло бы что-нибудь изменить?

— Конечно.

— Ты же понимаешь, я не могла довериться тебе! — прошептала она.

Слоан молчал. Наконец подняв глаза, Сабрина оторопела, увидев, как он смотрит на нее. Слоан осторожно провел кончиками пальцев по ее щеке, и от этого легкого, как перышко, прикосновения у Сабрины перехватило дыхание. Он смотрел на нее в упор, дразня и мучая взглядом.

— Мне жаль, что ты не рискнула довериться мне, — тихо прошептал он.

Сабрина ощутила, как он напрягся, и вновь отвела взгляд. Только теперь она заметила, как возбужден Слоан. Ее пронзила горячая дрожь. Его близость была приятна, она дразнила, искушала и соблазняла.

Наконец Сабрина решилась поднять глаза.

— Нам давно пора одеться и отправиться в путь, — произнесла она, но голос подвел ее, прозвучав хрипло и неуверенно.

Он улыбнулся:

— Правда?

Сабрина скованно кивнула, стараясь забыть о своей обнаженной груди и не замечать опасной близости его тела. Ей стало душно, кровь прилила к щекам. Она ощущала его взгляд, биение его сердца, учащающееся дыхание и… твердость тела. Они лежали в более чем интимной позе. Наконец Слоан заговорил — проникновенно, почти нежно:

— Неужели ты думаешь, что можно отрицать очевидное, Сабрина?

Отрицать очевидное… Именно это она и пыталась сделать.

— Это чем-то напоминает падение с лошади, — заметил он, и в его темных глазах блеснула насмешка.