Правда и неправда о семье Ульяновых (СИ) - Клейменов Гелий. Страница 6

 Под влиянием эпохи реформ Александра II, еврейство стало медленно вовлекаться в хозяйственную и общественную жизнь России. Для детей же евреев-купцов и евреев почетных граждан было введено обязательное обучение в общих казенных учебных заведениях. Однако эти льготы не имели успеха. С 1874 года, после издания нового воинского устава, предоставлявшего льготы по службе лицам с образованием, произошел наплыв евреев в общую школу. Военная реформа 1874 года обязывала всех мужчин проходить воинскую службу, но освобождала от нее тех, кто учился в высших учебных заведениях. Даже во многих ортодоксальных семьях стали отправлять сыновей учиться ради отсрочки от воинской службы или ее облегчения. Во всех университетах страны в 1881 году количество евреев студентов превысило  8 %, а к 1887 выросло до 13,5 %, то есть каждый седьмой студент. А в отдельных университетах их часть в общем составе была значительно выше: в Харьковском на медицинском факультете – 42 % евреев, в Одессе на юридическом – 41% .

 Поступая в школу, а затем в высшее учебное заведение, евреи вынуждены были учить русский язык, знакомиться с русской историей, литературой и религией. Некоторые из них принимали православие, что позволяло добиться больших успехов в продвижении по карьерной лестнице. Согласно российским законам, евреи имели возможность стать полноправными гражданами России в случае принятия православия и крещения православным именем.  Уезжая из своих местечек, еврей менял свой социальный статус, молодые люди под влиянием материализма становились атеистами, но никогда они не меняли свою еврейскую психологию, никогда не разрывали свои родственные связи, оставаясь по своим привычкам, установкам и, что самое главное, по мироощущению - евреем, верным «народу Израиля», его традициям и законам. Отрекаясь от своей веры, своего национального и классового происхождения, евреи не меняли основ своего сознания, национальной и религиозной культуры. Многие образы из библейских легенд, многие поучения Талмуда, различные стороны привычного для них стиля жизни продолжали служить им психологическими опорами.

 Выяснение этнического происхождения, и, прежде всего, еврейского, нееврейского, для родителей Марии Александровны, рождения 1835 года, намного легче, чем пытаться провести такое исследование для современников. Можно однозначно сказать, что если родители определенного лица жили в еврейских местечках, то наверняка  отец и мать были евреями. А передача еврейства по законам Галаха по материнской линии однозначно определяет национальность. И в таком случае не имеет никакого значения,  приняли ли дети иное вероисповедование или проповедовало атеистические взгляды, и на каком языке они общались в семье. Для следующего поколения такой однозначности нет, могут быть разные варианты.

 Попробуем воспользоваться нашим подходом и ответим на беспокоящий многих вопрос – являлся ли Ленин евреем.

 В письме Сталину А.И.Ульянова-Елизарова писала: «Для вас, вероятно, не секрет, что исследование о происхождении деда показало, что он происходил из бедной еврейской семьи, был, как говорится в документе о его крещении, сыном "житомирского мещанина Мойшки Бланка». Ответ Сталина был категоричным и жестким:    «Молчать о письме абсолютно!»  В 1965 году Мариэтта Шагинян передала  в ЦК обнаруженные документы относительно предков В.И. Ленина по материнской линии для получения  разрешения на публикацию.  Документы были изъяты и сданы в архив с грифом: «Совершенно секретно». Всех, знавших о содержании документов,   вызвали в Ленинградский обком и запретили заниматься дальнейшими поисками. Обнаружившие крамольные документы в 1965 году Шмин и Евгения Шехтман были сняты с работы. В конце 80-х годов их удалось опубликовать. В дальнейшем из разных источников поступили дополнения и разъяснения.

 О прадеде Владимира Ульянова, Ицко Бланке, сведения весьма скупы. Известно, что он являлся подданным Речи Посполитой, жил в Староконстантинове. О его наследнике - Мойше Бланке -  в протоколе Новоград-Волынского магистрата от 29 апреля 1795 года за № 394 отмечалось, что Бланк Мошко (Мовше, Моше) Ицкович являлся мещанином города Староконстантинова Новоград - Волынского уезда. Сопоставляя ряд документальных материалов, можно установить с некоторой погрешностью, что М.И.Бланк родился в 1763 году. Женился он, когда ему  было 30 лет, а его жену звали Марьям (урожденная Фроимович, 1764-1834). У них было два сына — Абель и Сруль (Израиль) и три дочери — Анна, Екатерина и Мария. По архивным записям, старший сын, Абель, родился в 1794 году, (по ревизской книге 1816 года Абелю было 22 года), а Сруль  - в 1799 году. В книге Черемышевской церкви Ланшевского уезда Цаплин нашел отметку о том, что надворный советник Бланк в возрасте 71 года «от преклонных лет» умер 17 июля 1870 года. Отсюда следует, что дата его рождения – 1799 год.

 Семью Мойши Бланка относили к разряду богатых. Об этом свидетельствуют многие факты. Бланки имели солидный дом с «обзаведениями» стоимостью в 4 тысячи рублей ассигнациями. Занимался Бланк в основном торговлей. Его еженедельный чистый доход составлял 10 рублей серебром. Кроме того, в местечке Рогачеве, в 20 км южнее Новоград-Волынского, Бланк имел землю, годовой доход от выращенного на этой земле цикория составлял 750 рублей серебром. Бланк вел широкую торговлю спиртными напитками и другими товарами. Имеются сведения, что он занимался торговым мошенничеством, за что против него было возбуждено уголовное дело. Кроме этого, он обвинялся в краже чужого сена. Однако как по первому делу, так и по второму, судя по всему, особых наказаний не понес, в решении суда (состоялся в 1803 году) записано, что Бланк «виновным не оказался». М. И. Бланк в 1809 г. переехал с семьей в г. Житомир. Вопреки традиции  Моше Бланк отдал детей учиться не в хедер, а в уездное училище. Что было по тем временам явлением из ряда вон выходящим. Характер у Мойши Бланка был весьма сложный и своеобразный, он был весьма скандальным и грубым человеком, острые конфликты возникали в семье между отцом и старшим сыном Абелем. Нередко дело доходило до драки. Тяжба между отцом и сыном затянулась на целых 10 лет и закончилась тем, что решением уездного суда от 28 июля 1826 года Абель был оправдан, а Мойша Бланк оштрафован на 25 рублей. Когда обучение братьев Бланк заканчивалось в житомирском поветовом училище, Мойша Бланк решил, что его сыновья должны получить высшее образование и стал искать пути для осуществления своих планов.  А апреле-мае 1820 года сенатор Баранов был с ревизией в Волынской губернии. Местное начальство представило ему Мойшу Бланка как образцово-показательного еврея. Мойша Бланк воспользовался ситуации и сообщил сенатору о желании  сыновей Абеля и Сруля продолжить свое образование, и что они хотели бы поступить  в медико-хирургическую академию. Баранов пообещал взять на себя необходимые хлопоты по их устройству при условии, если они примут православную веру. Сенатор Баранов в силу своих обязанностей  способствовал крещению евреев и в этом видел их приобщение к русской культуре и их вхождение в жизнь России. Евреев,  не желавших же креститься, Баранов предлагал выселить в Таврические степи.

 В деле о зачислении братьев Бланк в Медико-хирургическую академию найдено указание на то, что они были крещены в Сампсониевском соборе Петербурга 10 июля 1820 г. При отъезде из Житомира Абель Бланк развелся со своей женой Малкой Потцой, отказавшейся от запланированного перехода в православие.  В соответствии с обрядом  Абель Бланк был наречен Дмитрием, а Израиль Бланк - Александром. Крестным отцом Абеля (Дмитрия Дмитриевича) Бланка являлся сенатор Д. О. Баранов, а крестной матерью - Елизавета Осиповна Шварц, жена действительного статского советника. Восприемниками Израиля (Александра Дмитриевича) Бланка были действительный статский советник граф А. И. Апраксин, награжденный лентами и звездами,  и жена  сенатора Баранова Варвара Александровна, родная сестра жены графа А. И. Апраксина – Марии Александровны. Граф Александр Апраксин был в то время чиновником особых поручений министерства финансов. Крестники становились  членами семей своих восприемников. Наряду с заявлениями о зачислении в академию в деле находились также аттестаты, полученные братьями в Житомирском поветовом училище и свидетельство о крещении, выданное им священником церкви преподобного Самсония Федором Барсовым. Было также приложено обязательство братьев соблюдать все требования, предписываемые православием.