Правда и неправда о семье Ульяновых (СИ) - Клейменов Гелий. Страница 7
Переходя в православие, евреи избавлялись от многочисленных правовых ограничений, налагавшихся законодательством Российской империи на евреев, исповедовавших иудаизм. Перенявших православную веру евреев называли «выкрестами», они были вынуждены отречься от своих родителей (становились сиротами) и от своих бывших единоверцев. Согласно Галахе (еврейскому религиозному праву), евреи, принявшие христианство, хоть и остаются евреями, но рассматриваются как вероотступники, совершившие тяжкий грех. В еврейской среде переход в иную веру традиционно воспринимался как предательство.
В архивных документах Медицинского департамента сказано, что Дмитрий и Александр происхождением «из евреев Бланков», «из еврейской общины», что они «еврейские дети. Православное крещение дало братьям возможность получить образование, стать военными врачами и продвинуться по государственной службе. Братья Бланки успешно выдержали публичные выпускные экзамены в Медико-хирургической академии и в августе 1824 г. получили вместе с другими выпускниками свидетельства об ученых званиях. Одновременно братья Бланки были исключены из староконстантиновского еврейского общества Волынской губернии и из податного мещанского сословия. Дмитрий Бланк был направлен на работу в медицинскую часть Санкт-Петербургской полиции частным врачом Рождественской части, а Александр (Сруль Мойшевич) - в Смоленскую губернию уездным врачом. Прослужив там не более года, был переведен в штат санкт-петербургской полиции.
В сентябре 1828 г. Александр женился на Анне Йоганновне Гроссшопф (Анна Ивановна),(1799-1840). Незадолго до этого она окончила пансион, владела несколькими языками и прекрасно играла на клавикордах. Именно в ее исполнении Александр Бланк впервые услышал полюбившуюся ему «Лунную сонату» Бетховена. У них родилось шестеро детей: сын Дмитрий (1830—1850), дочери Анна (1831—1897), Любовь (1832—1895), Екатерина (1833—1883), Мария (1835—1916), Софья (1836—1897).
Родителями Анны Йоганновны (Анны Ивановны) были немец, Йоганн (Юганн) Готлиб Гроссшопф из Любека (1766-1817), ставший в России личным дворянином и шведка, Анна Беата Эстедт (Анна Карловна, 1773-1847). Гроссшопфы были мельниками и мастерами вольного города Любека. В России они производили пиво. «Основателем рода Гроссшопфов в Петербурге был Иван Федорович (Иоганн Готлиб) Гроссшопф, - пишет Михаил Штейн. - Он приехал в Петербург в 1783 году, работал в фирме по торговле хлебом «Шаде и сын», которая располагалась в нынешнем доме 18 на Невском проспекте (там же впоследствии находилось знаменитое кафе Вольфа и Беранже). Иоганн Готлиб дослужился до губернского секретаря, что давало право его детям писать, что они происходят из обер-офицерских детей». Йоганн Готлиб Гроссшопф занимал солидную должность в бюрократической иерархии российского государства, он дослужился до должности консультанта государственной юстицколлегии по делам Лифляндии, Эстляндии и Финляндии. Солидную должность занимал сын его Карл Фридрих (он же Карл Иванович), он дослужился до управляющего Комиссией государственного долга России и стал тайным советником. А его брат Густав Адольф (Густав Иванович) стал начальником Рижской таможни. После ухода на заслуженный отдых Густав Адольф Гроссшопф за особые заслуги перед отечеством от Александра II получал к пенсии ежегодное дополнительное вознаграждение в размере 500 рублей. Будучи статским советником, заслужил право причислить свой род к дворянству. Второй брат Иван Иванович стал инженером Корпуса путей сообщения. Одна из дочерей Йоганна Гроссшопфа, Мария (1858—1912) в 1884 г. стала женой морского офицера И. К. Григоровича, морского министра России в 1911—1917 гг.
Итогом работы ученых, участвовавших в международном проекте под руководством швейцарского федерального архивариуса Л. Хааза, стали публикации статей Э. Н. Амбургера, К. Бакман, А. Брауэра, У. Виллерса, А. Ермолаева, Г. фон Рауха, Л. фон Хааза. Упомянутые статьи дали возможность зарубежным читателям проследить немецко-шведскую линию родословной В. И. Ульянова (Ленина). По этой линии на генеалогическом древе Ленина оказались известные ученые, юристы и врачи, военные и политики. Среди них: Эрнст Курциус (1814—1896), воспитатель будущего императора Германии Фридриха III, Эрнст Генрих фон Вейцзеккер (1882—1951), профессиональный дипломат с 1920 г., статс-секретарь Министерства иностранных дел Германии в 1938—1943 гг., Отто Мориц Вальтер Модель (1891—1945), профессиональный военный: командир танковой дивизии к 22 июня 1941 г., командир танкового корпуса с октября 1941 г., командующий армией с января 1942 г., командующий группами армий «Север», «Юг», «Центр» с февраля 1944 г., командующий группой армий на Западном фронте с августа 1944 г., фельдмаршал (с марта 1944 г.).
Шведская ветвь. Шведские родственники Анны Беаты Эстедт (Анны Карловны) берут свое начало от семьи ее прадеда, богатого предпринимателя, занимавшегося производством шляп в городе Упсала, Симона Новелиуса. Внучка Новелиуса, Анна Кристина Борг, была замужем за богатым ювелиром Карлом Фредериком Эстедтом (1741-1826), уроженцем города Упсала. Позднее они всей семьей переселились в Санкт-Петербург. Ювелир Карл Эстедт был поставщиком двора короля Густава IV Адольфа.
Супруги Иван Федорович Гроссшопф и Анна Карловна были похоронены на Смоленском лютеранском кладбище (могилы не сохранились) в Петербурге (ранее называлось Немецким).
Как следует из документов дедушки, бабушки и их родственники невесты Александра Бланка были не бедными людьми, а имевшими достаток, пользовавшимися уважением, достигшими высоких постов на государственной службе. Сам факт, что «восприемником» Сруля (Александра) во время крещения был действительный статский советник граф А. И. Апраксин, а восприемником Абеля (Дмитрия) - сенатор, статский советник Д. О. Баранов, по имени которого братья и получили новое отчество, многозначен. Это говорит о том, что Мойша Ицкович Бланк, их отец, был непростым купцом и торговцем водки. Добиться расположения и участия в крещении столь высоких особ могли только выдающиеся люди в округе. Не бедствовал и их сын Александр.
В сентябре 1828 г. Александр (Израиль) получил звание штаб-лекаря. Как полицейский врач он получал тысячу рублей в год. За «расторопность и усердие» не раз удостаивался благодарностей. Летом 1830 г. он стал владельцем двухэтажного дома. Во время эпидемии холеры в 1831 году погиб Дмитрий (Абель) Бланк. Для того, чтобы содержать семью, Александр Бланк сдавал в наем собственный двухэтажный дом, расположенный по Лиговскому каналу. С апреля 1833 г. по февраль 1841 г. А. Д. Бланк служил ординатором в больнице Св. Марии Магдалины, предназначенной для бедноты заречных районов Петербурга. Именно здесь, в апреле—мае 1838 г. он проводил курс лечения поэта Т. Г. Шевченко, болевшего брюшным тифом. Одновременно в 1833 году Александр (Сруль) был принят на службу в Морское ведомство, уволен в 1837 году «с хорошей аттестацией и был представлен Морским ведомством к знаку отличия беспорочной службы» А. Д. Бланк занимался также частной практикой. Это позволило ему переехать в приличную квартиру во флигеле одного из роскошных особняков на Английской набережной, принадлежавшего лейб-медику императора и президенту Медико-хирургической академии баронету Якову Виллие. Именно здесь в 1835 году родилась М. А. Бланк (мать Ленина). Крестным отцом Машеньки стал их сосед - адъютант великого князя Михаила Павловича, а с 1833 года - шталмейстер императорского двора Иван Дмитриевич Чертков. С конца августа 1834 г. Александр Бланк стал личным врачом князя А. Я. Шаховского, полковника лейб-гвардии Семеновского полка и бывшего адъютанта графа А. А. Аракчеева.
Получив уведомление об увольнении от Морского ведомства в апреле 1837 года, Бланк приступил к распродаже полученного после смерти матери наследства. Чиновнику Федору Рожиньскому он продал каменный дом в Староконстантиновке и торговую лавку за 1700 рублей ассигнациями. А Марье Даровской продал каменный дом и три лавки за 350 рублей серебром (в пересчете на ассигнации 1150 руб.). Решив наследственные дела, он вновь вернулся к врачебной практике. На полученные средства и дотацию родителей жены был куплен деревянный дом у штабс-капитана Николая Сулякова за 8 тысяч рублей ассигнациями.