Святослав Хоробре: Иду на Вы! - Прозоров Лев Рудольфович. Страница 6
Что до другого — ну да, держали говорящих сорок для потехи вместо попугаев — в небедных домах. Вместо кошек — зверьков тогда редких и стоивших дороже лошади — часто держали домашних ласок или ужей. Простонародье в натопленных избах ходило нагишом — вы не пробовали отстирать сажу с льняной белой ткани без мыла и порошка в холодной воде? А обереги, которыми были расшиты славянские одежки, в доме, у печки, под защитой предков и домашних божков, были уже не нужны. Не от дедушки же домового защищаться!
Ну и что? А в Англии иные бойцы до XI века выходили на бой с каменными топорами. А в Германии XIII века могли снять с человека скальп. Не бандиты, и не сатанисты, а судебные исполнители. Средь бела дня, при всем честном народе, на площади торгового города, перед ратушей и христианским собором. В полном соответствии с буквой закона — такая казнь там полагалась вторично попавшемуся на воровстве.
Не могу сказать, что осуждаю немцев — сам, будучи обворован, испытывал схожие чувства и желания. Но, положа руку на сердце, мне как-то симпатичнее наши, родные особенности, как-то ближе не стыдящиеся своих тел перед родичами славяне, чем законное скальпирование солидными бюргерами какого-нибудь бродяжки.
В основном же глава эта писалась, чтоб дать — очерки, очертания русской державности, цивилизации и культуры времен моего героя. Надеюсь, мне это удалось. Итак не "племена", а Держава. Не хутора и огороженные тыном деревни — Страна Городов, с искусными ремесленниками. Восток и Запад признавали ее равными себе во всем — от державного устройства до ремесла, исключая разве только веру. Среди ее жителей, даже не самых знатных, богатых и образованных, было немало грамотных.
Впрочем, надо думать, глава эта породила у читателей немало вопросов. Почему разделяли "русскую" и "славянскую" письменность? Откуда за сто с лишним лет до пресловутого "крещения Руси" взялись Евангелие и Псалтырь "русьскими письмены"? В двух словах на эти вопросы не ответишь. Что ж, постараюсь ответить в двух главах. Тем паче, что это будет еще и рассказ о предках нашего героя, о рождении Державы. Рассказ о том, откуда пошла есть Русская земля…
2. НА МОРЕ-ОКЕАНЕ, НА ОСТРОВЕ РУЯНЕ…
Откуда есть пошла Русская земля… этот вопрос еще печерский монах-летописец поставил в подзаголовок своему великому труду — "Повести временных лет". Так откуда же, кто создал эту Державу "от финских хладных скал до пламенной Тавриды"? Летопись говорит так: три северных народа — словене ильменские, кривичи и меря — прогнали собиравших с них дань варягов, но захлебнулись в усобицах. "Восста род на род, и не бысть в них правды". Устав от резни, три народа послали за море, к варягам-руси, со словами:
"Земля наша велика и обильна, а наряда в ней нет. Придите княжить и володеть нами по праву".
И откликнулись три брата — Рюрик, Синеус, Трувор. "И от тех варягов прозвалась Русская земля".
А кто такие эти варяги-русь? На вопрос этот сейчас во многих книжках, и популярных, и сугубо научных, отвечают с "легкостью необыкновенной". Имя "русь", оказывается, "не было племенным. Оно обозначало "гребцов" — дружину, участвующую в походе на гребных, весельных судах. Это слово звучало по-шведски как "ротс", а эстонцы — потомки летописной чуди — до сих пор называют Швецию Роотси. Чудь первая встретилась с этими "гребцами" на Варяжском море и передала их имя славянам. Те и назвали варягов, приходящих в Восточную Европу на гребных судах, русью". Это пишет В. Петрухин в книжке "Славяне", выпущенной знакомым нам издательством "Росмэн", в одной серии с "Викингами". Помните — там еще славяне оказались "кочевым племенем", заодно с аварами и печенегами "пришедшим из степей". Знаменательное соседство…
И все вроде бы складно… да только вот незадача — сами-то "гребцы" себя как называли? Эстонским прозвищем? А ведь напрямую из "ротс" слово "русь" не выведешь. Все завоеватели давали завоеванным землям именно свое имя. Скажем, шотландцы англов сассенахами зовут. Но англы, завоевав Британию, назвали ее не Сассенахией, а именно Англией. То же с Францией, Нормандией, Данло… вот других примеров — не единого. И еще — они, "гребцы" эти самые, Петрухина, видать, не читывали. Свое имя именно за племенное считали, а не за род войск или профессию. В договорах с Византией Х века: "Мы от рода русского". Послы, что к Людовику Благочестивому за сто лет до того ездили, говорили, что "они, то есть их народ, зовутся Рос". С Роотси этим эстонским тоже не все ясно. Эстонцы этим словом то шведов, то ливов зовут, карелы — финнов. И притом — мало ли как за тысячу с лишним лет значения слов меняются? В XVIII веке, скажем, пруссаки — немцы. А за каких-то полтыщи лет до того пруссами звали племя в Прибалтике, которое не то что немцами не было — ненавидело немцев лютой ненавистью, воевало с ними насмерть. За такой срок — и как смысл слова изменился, а тут вдвое больше прошло. Не убеждает.
Тем более, что и само-то словечко, "ротс" это самое… я про это нарочно напоследок припас. Неудобно. Стыдно просто. Историк все-таки. Коллега. В общем, не звучало оно по-шведски. Вообще никак не звучало. Не было такого слова. Ни в каких источниках оно не отразилось. Об этом еще Генрик Ловьмяньский в книге "Норманны и Русь" писал. А русский перевод той книги как раз Петрухин комментировал. Хотелось бы верить, что не знал, но…
Неудобно-то как…
Пуще того. Другой историк, А. Назаренко, недавно в актах немецких IX века слово Ruzzi нашел, в смысле русские. Про купцов. А слово это, по точной науке лингвистике, из "ротс" образоваться не могло. Только из "русь". То есть уже тогда купцы-гребцы эти себя не шведским, а славянским словом называли, в полном соответствии с таможенником арабским, Ибн Хордадбегом. Помните, тот, что меха да мечи русские в 40-е годы того столетия досматривал? Так он русских купцов прямо "одним из племен славян" именует. И Петрухин об этом тоже знает. Цитирует в другой книжке даже. Ох… вы простите, уважаемый читатель, что я сейчас так путано… простите, вам не доводилось у коллеги, знакомого за карточным столом прилюдно из рукава пачку козырных тузов вытянуть? И как ощущения? Кто бы в такой ситуации остался спокоен, пусть первый кинет в меня камень.