ПСС, т.1 - Ленин Владимир Ильич. Страница 118

На самом деле, как было указано выше, этот механизм только и мог служить буржуазии и по своему составу и по своему историческому происхождению.

ЭКОНОМИЧЕСКОЕ СОДЕРЖАНИЕ НАРОДНИЧЕСТВА 475

дательным путем — несомненный исторический факт всюду, где была произведена крестьянская реформа, но это факт не всеобщий, ибо часть крестьян, при освобожде­нии от крепостной зависимости, выкупила землю у помещиков на Западе, выкупает и у нас. Только буржуа способны затушевывать этот факт выкупа и толковать о том, будто «освобождение крестьян с землей сделало из России tabula rasa» (слова некоего г. Яковлева, «от души приветствуемые» г-ном Михайловским, — см. стр. 10 у П. Стру­ве).

Перейдем к теории г. Струве о «характере перенаселения в земледельческой Рос­сии». Это — один из самых важных пунктов, в которых г. Струве отступает от «док­трины» марксизма к доктрине мальтузианства. Сущность его взглядов, развиваемых им в полемике против г. Н. —она, состоит в том, что перенаселение в земледельческой

России — «не капиталистическое, а, так сказать, простое, соответствующее натураль-

** ному хозяйству» .

Так как г. Струве говорит, что его возражение г. —ону «вполне совпадает с общим возражением Ф.-А. Ланге против теории относительного перенаселения Маркса» (183, прим.), то мы и обратимся сначала к этому «общему возражению» Ланге для его про­верки.

Ланге рассуждает о законе народонаселения Маркса в своем «Рабочем вопросе» в главе V (русск. пер., с. 142—178). Он начинает с основного положения Маркса, что «вообще каждому исторически особенному способу производства соответствует свой собственный закон возрастания народонаселения, имеющий только историческое зна­чение. Абстрактный закон размножения

Ежели бы говорить правду, то следовало бы сказать: предоставление части крестьян выкупать у помещиков часть их надельной земли за двойную цену. И даже еще не годится слово «предоставление», потому что за отказ крестьянина от такого «обеспечения наделом» ему грозила порка в волостном прав­лении.

" Так формулирует г. Струве в своей статье в «Sozialpolitisches Centralblatt» (1893, № 1, от 2 окт.). Он прибавляет, что не считает этого взгляда «мальтузианским».

476 В. И. ЛЕНИН

129

существует только для растении и животных» . Ланге говорит на это:

«Да будет нам позволено заметить, что и для растений и животных, строго говоря, не существует никакого «абстрактного» закона размножения, так как вообще абстракция есть только выделение общего в целом ряде однородных явлений» (143), и Ланге с под­робностью разъясняет Марксу, что такое абстракция. Очевидно, что он просто не понял смысла заявления Маркса. Маркс противополагает в этом отношении человека — рас­тениям и животным на том основании, что первый живет в различных, исторически сменяющихся, социальных организмах, определяемых системой общественного произ­водства, а следовательно, и распределения. Условия размножения человека непосред­ственно зависят от устройства различных социальных организмов, и потому закон на­родонаселения надо изучать для каждого такого организма отдельно, а не «абстракт­но», без отношения к исторически различным формам общественного устройства. Разъяснение Ланге, что абстракция есть выделение общего из однородных явлений, об­ращается целиком против него самого: мы можем считать однородными условия суще­ствования только животных и растений, но никак не человека, раз мы знаем, что он жил в различных по типу своей организации социальных союзах.

Изложивши затем теорию Маркса об относительном перенаселении в капиталисти­ческой стране, Ланге говорит: «с первого взгляда может показаться, что эта теория по­рывает длинную лить, проходящую через всю органическую природу вплоть до чело­века, что она объясняет основания рабочего вопроса так, как будто бы общие изыска­ния о существовании, размножении и совершенствовании человеческого рода для на­шей цели, т. е. для понимания рабочего вопроса, вполне излишни» (154) .

И в чем могут состоять эти «общие изыскания»? Если они будут игнорировать особенные экономи­ческие формации человеческого общества, — они сведутся к банальностям. А если они должны обнять несколько формаций, тогда очевидно, что им должны предшествовать особенные изыскания о каждой формации отдельно.

ЭКОНОМИЧЕСКОЕ СОДЕРЖАНИЕ НАРОДНИЧЕСТВА 477

Нити, проходящей через всю органическую природу вплоть до человека, теория Маркса нимало не прерывает: она требует только, чтобы «рабочий вопрос» — так как таковой существует лишь в капиталистическом обществе — решался не на основании «общих изысканий» о размножении человека, а на основании особенных изысканий о законах капиталистических отношений. Но Ланге другого мнения: «в действительности же, — говорит он, — это не так. Прежде всего ясно, что фабричный труд уже в первых своих зачатках предполагает нищету» (154). И Ланге посвящает полторы страницы до­казательствам этого положения, которое очевидно само собой и которое ни на волос не двигает нас вперед: во-первых, мы знаем, что капитализм сам создает нищету еще ра­нее той стадии его развития, когда производство принимает фабричную форму, ранее того, как машины создают избыточное население; во-вторых, и предшествующая капи­тализму форма общественного устройства — феодальная, крепостническая — сама создавала свою особую нищету, которую она и передала по наследству капитализму.

«Но даже с таким могучим помощником [т. е. с нуждой] первому предпринимателю лишь в редких случаях удается переманить значительное количество рабочих сил к но­вому роду деятельности. Обыкновенно дело происходит следующим образом. Из мест­ности, где фабричная промышленность отвоевала уже себе права гражданства, пред­приниматель привозит с собою контингент рабочих; к нему он присоединяет несколько бобылей , не имеющих в данный момент работы, а дальнейшее пополнение наличного фабричного контингента производится уже среди подрастающего юношества» (156). Два последние слова Ланге пишет курсивом. Очевидно, «общие изыскания о существо­вании, размножении и совершенствовании человеческого рода» выразились именно в том положении, что фабрикант

Между прочим: откуда взялись эти «бобыли»? Вероятно, по мнению Ланге, это — не остаток крепо­стных порядков и не продукт господства капитала, а результат того, что «в народных нравах не укрепи­лась тенденция добровольного ограничения рождений» (стр. 157)?

478 В. И. ЛЕНИН

набирает новых рабочих из «подрастающего юношества», а не из увядающей старости. Добрый Ланге на целой странице еще (157) продолжает эти «общие изыскания», рас­сказывая читателю, что родители стремятся обеспечить своих детей, — что досужие моралисты напрасно осуждают стремление выбиться из того состояния, в котором ро­дился, что стремиться пристроить детей к собственному заработку — вполне естест­венно. Только преодолев все эти рассуждения, уместные разве в прописях, доходим мы до дела:

«В земледельческой стране, почва которой принадлежит мелким и крупным вла­дельцам, неизбежно возникает, если только в народных нравах не укрепилась тенден­ция добровольного ограничения рождений, постоянный избыток рабочих рук и потре­бителей, желающих существовать на произведения данной территории» (157—158). Это чисто мальтузианское положение Ланге просто выставляет, без всяких доказа­тельств. Он повторяет его еще и еще раз, говоря, что «во всяком случае народонаселе­ние такой страны, хотя бы оно абсолютно и было очень редко, представляет обыкно­венно признаки относительного перенаселения», что «на рынке постоянно преоблада­ет предложение труда, между тем как спрос остается незначительным» (158), — но все это остается совершенно голословным. Откуда это следует, чтобы «избыток рабочих» получался действительно «неизбежно»? Откуда явствует связь этого избытка с отсутст­вием в народных нравах тенденции добровольного ограничения рождений? Не следо­вало ли, прежде чем рассуждать о «народных нравах», посмотреть на те производст­венные отношения, в которых живет этот народ? Представим себе, например, что те мелкие и крупные владельцы, о которых говорит Ланге, были соединены по производ­ству материальных ценностей таким образом: мелкие владельцы получали от крупных земельные наделы на свое содержание и за это работали на крупных барщину, обраба­тывая их поля. Представим далее, что эти отношения разрушены, что гуманные идеи до того закружили голову крупным владельцам, что они «освободили своих крестьян с зем-