Антидипломатия: Модели, Формы, Методы, Примеры и Риски - Торреальба Альфредо. Страница 22

В администрациях Джорджа Буша младшего и Барака Обамы и подумать не могли, насколько серьезную роль играет дипломатическая служба США в процессе принятия решений касательно политики региона. [195] Даже организации международного контроля, такие как Центральное разведывательное управление [196] (ЦРУ), Федеральное бюро расследований [197] (ФБР) и Управление по борьбе с наркотиками [198] (ДЕА) не имели влияния на процесс принятия решений, поскольку их бюрократические подразделения напрямую зависели от информации, поступающей из посольства США в Каракасе. За это время более 70 дипломатов США, вдохновленных идеей военной интервенции, занимались тем, что генерировали любого рода информацию, способную создать соответствующий образ правительства, в том числе платили различным отечественным и зарубежным газетам, чтобы публикуемая информация отражала их интересы, а также финансировали дестабилизационные проекты, например, национальные демонстрации в феврале 2014 года, скорее напоминавшие организованные массовые беспорядки. С другой стороны, в администрации президента США также не понимали, что деятельность дипломатов, основанная на принципах меритократии, не способствует улучшению отношений между вновь избранным президентом Соединенных Штатов и представителями американского посольства. По-другому дела обстоят в Латинской Америке, где существует регламентированный порядок назначения на пост Чрезвычайного и Полномочного посла, согласно которому глава государства назначает на столь высокую должность. При таком сложившемся порядке отношения между президентом и послом являются намного более прочными и доверительными. Это не касается случаев, когда дипломаты пытаются лично назначить претендента на должность, основываясь на собственных предпочтениях. В Соединенных Штатах, напротив, процесс назначения на эту должность неразрывно связан с традициями дипломатического аппарата. Иными словами, на должность посла могут назначить любого, кто имеет заслуги в дипломатическом корпусе США, также подразумевается, что отношения между президентом и дипломатами являются не «естественными», а скорее лишь результатом необходимости сотрудничать.

Каждый из этих пунктов сыграл свою роль в том, что в Государственном департаменте США сложилось политически, социально и милитарно неверное и субъективное отношение к Венесуэле. Об этом сообщил президент Венесуэлы Николас Мадуро в апреле 2015 года на саммите Америк. Помимо прочего, в присутствии Барака Обамы он заявил, что деятельность американских дипломатов в Каракасе создает напряженность в отношениях между странами, поскольку, исполняя роль «судьи и палача» они не дают правительству Венесуэлы даже права на ответ.

Еще один случай антисистемной дипломатии можно было наблюдать в Венесуэле в 2002–2006 гг. Большая группа дипломатов тайно, за спиной центрального правительства, пыталась установить механизмы сопротивления, дабы угодить представителям «Двухпартийной дипломатии» (исп. Diplomacia Bipartidista), которые до того момента отказывали себе в привилегиях. С провозглашением в 1999 году новой конституции Венесуэлы начался процесс образования министерства иностранных дел с тем, чтобы оно соответствовало потребностям правительства и всем международным стандартам. В данном ключе политические преобразования в первую очередь были направлены на смещение двухпартийной дипломатии. Концепция двухпартийной дипломатии использовалась применительно к дипломатической службе, действующей в 1961–1999 гг. и состояла из дипломатов – выходцев из политических элит, одновременно являющихся членами партии «Демократическое действие» [199] (ДД) и «Социал-христианской партии» (КОПЕЙ). [200] Эти партии более сорока лет сменяли друг друга у власти. Их представители жестко воспротивились изменениям и сместить их со своих позиций оказалось не так уж просто. [201] Они прибегали к известным техникам саботажа, например, заключали с другими государствами официальные соглашения, заведомо противоречащие внешней политике или законодательной системе Венесуэлы; или же предоставляли ценную информацию соседним и враждебным государствам с целью нанести ущерб лидерам центрального правительства. Благодаря их стараниям правительство Испании в лице премьер-министра Хосе Мария Аснара решило оказать содействие государственному перевороту 2002 года, принимая во внимание все обещанные венесуэльскими дипломатами «антисистемы» в случае успеха. Некоторые действия напрямую были связаны с правительственным шпионажем или заговором против все тех же государственных лиц. Действуя своевременно, им удалось создать отрицательный образ правительства Венесуэлы.

В дипломатической среде прекрасно помнят события 1973 года, когда в результате государственного переворота в Чили погиб президент страны Сальвадор Альенде. Так или иначе, в консульстве Бразилии в Сантьяго, Чили, знали о тайных арестах, пытках и расстрелах по меньшей мере 80 бразильских граждан вооруженными силами будущего президента Аугусто Пиночета. Несмотря на это, дипломатические представители Бразилии не торопились помочь жителям страны и вообще не сильно переживали по поводу происходящего. Более того, они охотно сообщали информацию об арестованных, что якобы является их обязанностью, и, в то же время, способствовали участию войск Бразилии в перевороте. Посол, консул и другие дипломаты воспользовались этим моментом, чтобы установить более устойчивые отношения с бразильскими политическими элитами, оказывающими содействие в перевороте и поддерживающими интересы президента-диктатора Эмилиу Гаррастазу Медиси, хотя и нарушали своими действиями основы прав человека, на которых, в общем-то, и строится институт консульства. [202]

Еще один важный пример, более известный в Европе как скандал Генрика Кауфмана (Henrik Kauffmann, 1888–1963), датского дипломата. Он вошел в историю тем, что заключил международное соглашение от имени Дании, не получив одобрения от центрального правительства. Во время Второй мировой войны Кауфман служил послом Дании в США. По неосмотрительности 9 апреля 1941 года он заключил соглашение с США, по которому Соединенные Штаты могли установить свои военные базы в Гренландии и таким образом защитить датскую колонию от немецких захватчиков, которые к тому времени уже оккупировали территорию самой Дании. Подписанное Кауфманом соглашение было одобрено местными властями Гренландии, но объявлено юридически ничтожным находящимся в Копенгагене датским правительством. Кауфман заявил, что подписал соглашение лишь потому, что Дания оккупирована враждебной державой, и датское правительство не способно защищать национальные интересы, при этом он призвал датских дипломатов по всему миру не выполнять инструкций Копенгагена. В ответ датское правительство обвинило его в государственной измене и уволило с должности. Дипломаты, поддержавшие его стремление стать «Королем Гренландии», также были лишены своих постов. Сюда же можно отнести скандал вокруг «Гей-Лобби», о котором Папа Римский Франциск объявил в 2014 году и который нанес серьезный ущерб внешнему облику Ватикана. Эта ситуация усложнялась благодаря высшим чинам католической церкви, которые контролировали экономический, финансовый и административный сектор Ватикана, а также процедуру назначения кардиналов, архиепископов, епископов, священнослужителей и дьяконов. Естественно, что вся их деятельность проходила в тайне от Верховного правительства Ватикана. Скандал вспыхнул в одночасье, как только стало известно, что гей-лобби предлагают гомосексуальные практики всем заинтересованным в карьерном росте, назначении на высокую должность или победе в тендере в администрации церкви или в посольстве Ватикана. Начиная с конца ХХ века небольшие группы дипломатов и чиновников использовали свое положение и связи для ведения антисистемной дипломатии. Эта тактика проводилась с целью «спровоцировать государственный раскол, действуя изнутри и при помощи своих учреждений через потерю дружественных отношений с союзными государствами и авторитета перед международными агентствами». [203]