Наука о социальной политике: методология, теория, проблемы российской практики. Том II. Становление - Ракитский Борис. Страница 15

Опыт ряда стран, в том числе и СССР в 1988–1990 гг. подтверждает это. Ведь совсем не случайно все нити политической активности сошлись в СССР в 1989 г. на отмене статьи 6 Конституции, то сеть на вопросе о единовластии КПСС в обществе.

Если устранение конституционного оформления монополии КПСС на государственную власть получит развитие в реальной демократизации политической жизни, путь к мирному развитию перестройки будет открыт. Сейчас требуется создание массовых политических партий и движений, способных представить и отстаивать интересы формирующихся классов общества. Крайне желательно также создание параллельных властных структур, способных подготавливать опыт народа в управлении делами общества. Надо помнить, что мирная революция всегда проходит стадию двоевластия.

Сейчас можно лишь гипотетически обозначить основные социальные силы дальнейшего перехода от тоталитаризма к демократическому обществу. Отметим среди них:

а) рабочее демократическое движение. Это большая сила, активность которой является гарантом мирного хода перестройки;

б) народно-освободительные движения. При мирном, то есть достаточно благоприятном развитии революции такие движения становятся её мощным фактором. Напротив, блокирование мирного развития революции усиливает националистические моменты в народно-освободительных движениях;

в) общедемократическое народное движение на базе ясно осознанных интересов и политической организованности разных социальных групп;

г) реакционное движение сил, защищающих имперский характер Союза ССР, тоталитаризм, монополию на власть одной партии.

Повторяю, мы живем в кастовом обществе, а переходим к классовому. Разграничить социальные силы переходного периода как по прежним кастам, так и по будущим классам невозможно. Переходный характер общества и его структуры заставляет мыслить о социальных силах общества не категориями «каста» или «класс», а категорией «движение». Как только революция развернется и достигнет исторического перевала, станут различимыми и более или менее устойчивыми будущие классовые деления.

Самые большие сложности перехода от тоталитаризма к демократическому обществу возникли и возникают в СССР потому, что командно-карательная система власти не желает освобождать историческую сцену, затрудняет нарождение нового, мимикрирует под новое. Главный вопрос – расчистка пути новому в экономике, культуре, нравственности посредством кардинального изменения типа власти, посредством перехода власти к народу.

Пока не возникнет народовластие, будет вновь и вновь повторяться провал одной экономической программы за другой. Только правительство, пользующееся доверием народа, способно осуществить действенные меры по выходу страны из кризиса, в том числе и экономического.

Такая принципиальная констатация не исключает возможности готовить и обсуждать экономические программы оздоровления. Если не ошибаюсь, весной 1990 г. правительство в срочном порядке приступило к разработке программы форсированного введения рыночной экономики. До этого была программа, утвержденная II Съездом народных депутатов СССР, а еще раньше – программа, созданная в 1987–1988 гг., начиная от закона о предприятии и кончая законами о кооперации, об индивидуальной трудовой деятельности и рядом других.

Вопрос об общей концепции реформы – один из наиболее сложных и актуальных. Нередко высказываются сомнения насчет того, есть ли у нас вообще общая концепция радикальных преобразований. По-видимому, такие сомнения вызваны мнением, что концепция представляет собой некий писаный и утвержденный проект, а то и с приложениями сетевого графика мер, с проектным заданием для каждой меры и т. д. Но новое состояние механизма хозяйствования нельзя спроектировать наподобие обычного механизма. Метафорическое (через термин «механизм») изображение системы организационно-экономических отношений не должно вводить в заблуждение.

Мне думается, что неправильно требовать и сколько-нибудь детализированного описания будущего состояния этих отношений. Не надо забывать, что новое состояние общественных отношений (в том числе их составной части – организационно-экономических отношений, или же хозяйственного механизма) складывается как результат живого творчества народа. Заранее этот результат невозможно спроектировать, в особенности детально. Но направления перемен можно и предвидеть, и обосновать как цель. В этом случае концепция перемен (особенно если это радикальные перемены) приобретает вид совокупности взаимоувязанных сдвигов, дающих в итоге новое качество. Само это новое качество может быть строго определено не детальными, а сущностными характеристиками. Помимо этого концепция радикальных преобразований предполагает и определение социальных сил, призванных и способных осуществить такие преобразования.

К 1987–1988 гг. сложилась достаточно убедительная и полная система представлений о направлениях и принципиальных мерах радикальных реформ экономической и политической систем. Осенью 1989 г. правительство выдвинуло концепцию «углубления реформы» и мер по оздоровлению экономики. Преемственность новой концепции с первоначальной не очевидна, требуется экспертиза на предмет их взаимосоответствия. Есть основание предположить существенное несоответствие новых подходов тем, которые были провозглашены в 1987–1988 гг.

Полагаю, что концепция 1987–1988 гг. не требует пересмотра по существу, что ее развитие должно происходить без отступления от основных принципов. В этой концепции (хотя и она не без недостатков) определено новое качество, которого требуется достичь в итоге перестройки. Это слом командно-карательной системы управления, замена ее демократическим централизмом [13].

Этот общий стержень преобразований объединяет кардинальные перемены по важнейшим сферам и функциям хозяйственного руководства. Среди них перераспределение функций между уровнями управления; укрепление единого государственною руководства в области целеполагания, прогнозирования, перспективного планирования и комплексного целевого программирования; расширение хозяйственной самостоятельности и круга компетенций каждого из уровней и звеньев управления; развертывание социалистического рынка, более полное использование регулирующих потенций товарно-денежных отношений, развертывание эффективного разнообразия форм хозяйствования; реформа финансовых взаимоотношений хозяйственных звеньев с государством (с обществом); усиление экономического стимулирования и т. д. Органическая увязка реформ экономической и политической систем происходит в виде всесторонней и последовательной демократизации как хозяйственной жизни, так и всего общества.

К сожалению, промедление с демонтажом сталинистской системы, с демократизацией обусловило ряд принципиальных ошибок и факторов, сразу же блокировавших экономически грамотную программу 1987–1988 гг. Уже в момент разработки программы была выдвинута концепция – «начать с предприятия», или, другими словами, концепция предприятия как основного звена, за которое надо всеми силами ухватиться на начальном этапе экономической реформы, чтобы успешно осуществить всю реформу. Я пришел к выводу, что эта концепция ошибочна, не способствует успеху реформы, неверно определяет приоритетность задач в перестройке хозяйственного механизма.

Лозунг «начать с предприятия» очень выигрышен в социально-психологическом плане. Действительно, сразу создается впечатление, что взяли быка за рога, что дело делается в самом эпицентре столкновения всех интересов – в конкретных трудовых коллективах, в производящих звеньях. Однако очень скоро неизбежно выясняется, что предоставленные предприятию права и свободы в законе записаны, а в жизни нереализуемы, что новые правила хозяйствования выглядят маниловщиной перед десятилетиями отлаженной, почти монолитной привычной практической системой. Закон СССР «О государственном предприятии (объединении)» был введен в действие в 1988 г. и почти сразу же обнаружилось, что действовать в хозяйстве по этому закону практически невозможно. Оказалась неготовой система организационных отношений, органов управления и институтов общества.