Распоротый - Дубов Игорь. Страница 68

– Далеко еще? – отрывисто крикнул Юкира.

– Метров четыреста.

– Подбавь ионов, патруль!

Расстояние между нами и преследователями сокращалось. Но я уже увидел втиральню ачи. Мы наддали, хватая раздувающимися легкими соленый морской бриз, и на последней стометровке, я думаю, поставили местный рекорд. Не задерживаясь, мы пронеслись сквозь атрий, влетели, вытаскивая пистолеты, в главный коридор и, отбежав от входа, бросились на пол, укрывшись за рюкзаками.

– А ты еще ничего, – заметил Юкира одобрительно.

– Стараюсь, – пробурчал я, пытаясь отдышаться.

Сейчас я как раз прислушивался к сердцу. Если появится боль, значит, мне наверх не забраться. Разве что только Юкира пойдет первым.

Мы пролежали так не менее пяти минут, но в светлом проеме входа не появился ни один силуэт. Зато сзади я услышал шаги. Юкира быстро откатился в сторону и сел, прижимаясь к стене. А я осторожно поднялся, развернулся и уставился в темноту. Когда глаза привыкли, я различил несколько темных фигур, возглавляемых дежурной Высокой Матерью.

– Удачи и счастья, – отрывисто сказал я, – Я – Тера Витварги, советник Принцепса. Прошу защиты. Великий Дракон смотрит сквозь нас. Мне нужна Ракш, больше ничего. Обыскивать себя не дадим.

Окружившие нас молчали. В темноте слышалось только свистящее дыхание одного из них. Наконец женский голос, принадлежащий, судя по всему, Высокой Матери, холодно сказал:

– Когда ты приходишь в гости, ты не заказываешь напитки.

– Верно, – сказал я. – Но нам терять нечего.

– Ждите здесь, – сказала Высокая Мать после недолгого молчания.

Она удалилась, шурша платьем, а мы остались в окружении шести или семи охранников, зажавших нас в полукольцо. Я понял, что, если Ракш сейчас нет во втиральне, на горах уверенно можно ставить крест. Уйти отсюда нам не дадут.

– Не надо, – сказал вдруг Юкира, видевший в темноте лучше, чем на свету. – Давайте радоваться жизни. Я стреляю с обеих рук.

В коридоре повисло тяжелое молчание. Так прошло не менее десяти минут. Один раз издалека донеслись чьи-то голоса, но на них рявкнули, и голоса испуганно смолкли. Наконец в глубине коридора мигнул свет, и я понял, что несут светильники. Ветер с хвоста! Ракш, к счастью, оказалась на месте.

Выход королевы был торжественным и стремительным. Окружавшие нас «тени» раздвинулись, образуя проход, факелоносцы замерли на расстоянии, из толпы выдвинулась Ракш в сверкающей драгоценностями накидке, и я шагнул к ней навстречу.

– Тера… – сказала она низким с придыханием голосом. – Великий Дракон! Ты еще жив?

– Сам удивляюсь, – ответил я, не подходя к ней ближе, чем было дозволено протоколом. – Ты примешь нас под защиту?

– Вот мы и дождались, – иронично сказала Ракш, оглядывая меня с головы до ног. – Сам рик советник, известный своими подвигами распоротый Тера Витварги, просит у нас защиты! «Тени» Северо-Запада ликуют!

– Как хочешь! – сказал я, пожав плечами. – Идем, Кира, похоже, я ошибся.

– Не дури! – крикнула Ракш, подскакивая ко мне и хватая за руку. – Ох, – сказала она, глядя мне в лицо. – Как же я рада тебя видеть, лоб ты бетонный.

– Не время, Ракш, не время, – сказал я, делая Юкире знак рукой, чтоб шел за нами. – Помоги нам, часы тикают, и все – против нашего дела.

Мы сидели в ее малой буфетной, где я оказался всего второй раз в жизни. Ракш держала меня за руки, а Юкира, примостившись на выступе огромного стола, благожелательно разглядывал нас, покачивая ногой.

– …повозка, – говорил я, стараясь не растерять время в восторгах, – крытая повозка, а лучше паровик. И человек, возница или механик, который будет молчать даже на пытке. Мы должны доехать по каймагирской дороге прямо до перевала. Дальше мы уйдем сами, и не спрашивай меня зачем. Есть у тебя паровик?

– Есть, – сказала Ракш. – Для тебя все есть. И человек есть. Но… Ты очень торопишься?

– Да, – сказал я. – Очень. Сюда прицеплено много жизней. Правда, много. Прости, Ракш. Если я вернусь, ты меня увидишь.

– Дать тебе людей? – спросила Ракш. – Хочешь, я отдам тебе всех моих людей?

Я очень долго смотрел на нее, прежде чем ответить.

– Это королевское предложение, – сказал я. – Оказывается, в этом мире что-то еще осталось. Я запомню его, Ракш. Я знаю ему цену.

– Ну так как, нужны тебе люди или нет? – снова спросила Ракш грубоватым голосом, стараясь скрыть смущение.

– Нет. – Я покачал головой. – Нас ждет ювелирная работа. Мы справимся вдвоем. Или не справимся. Но третий уже будет лишним.

– Хорошо, – сказала Ракш, – не будем терять времени. Пошли.

У дверей она задержалась.

– Хвара убит, – сказала она безразличным тоном.

– И Чара убит, – отозвался я, копируя интонацию.

Мы переглянулись и расхохотались.

– И Кора убит, – добавил я парфянскую стрелу, когда она повернулась, чтобы выйти.

– Кора убит? – изумилась Ракш. – Вот оно что! А я – то думаю…

Она окинула меня оценивающим взглядом, и в глазах ее я прочел восхищение. Это восхищение согрело меня. Я снова почувствовал себя сильным. Если мной восхищалась Ракш, значит, я еще стоял за пультом. Сейчас для меня такая поддержка была важнее паровика.

– Мы сможем выехать, чтоб нас никто не засек? – спросил я, пока мы спускались на нижний этаж, откуда начинался путь в лабиринт.

– Да. Я отправлю вас дальней линией.

– Ты знаешь, что в твоей мелкой обслуге есть полицейские пальцы?

– Не волнуйся. Я сама открою вам двери.

Нам снова, как положено, завязали глаза, Ракш взяла меня за руку, я взял Юкиру, и мы опять оказались в известном уже мне клубке коридоров с бесчисленным множеством поворотов. Когда мы наконец остановились и руки Ракш нежно размотали бинт, я обнаружил, что нахожусь в просторном ангаре, уставленном разного рода средствами передвижения. Здесь были экипажи и паровики, броневики и платформы, фургоны и трейлеры. У дальней стены я даже заметил основательно запыленную перевозку. Однако главное мое внимание привлекли два серебристых электромобильчика, точь-в-точь такие же, что составляли машинный парк администрации. До сих пор я думал, что их в городе больше ни у кого нет.

– Обзавелась уже… – позавидовал я. – В затылок прогрессу…

– Выбирай. – Ракш обвела рукой пространство. – Что тебе нужно?

– Электромобиль мне нужен, – сказал я без особой надежды. – Я все же советник. В нем естественней.

– Хрящ! – позвала Ракш.

Перед нами вырос высокий сутуловатый механик с короткими темно-синими волосами.

– Поведешь электромобиль, – распорядилась Ракш. – Поступаешь в полное распоряжение серьезных риков. Если что-то случится в дороге, ответишь лично.

– Полно, Ракш! – вмешался я. – Чего ему за нашу дурь отвечать?

В ответ Ракш обожгла меня таким взглядом, что я прикусил язык. Здесь ее приказы не обсуждались.

Механик кивнул и двинулся к ближайшему электромобилю.

– На выезде вам снова завяжут глаза, – предупредила Ракш.

– Ну как же иначе, – сказал Юкира.

Он довольно точно воспроизвел жест высшей благодарности, коротко взглянул на меня, подхватил сумку и ушел грузиться. Мы остались вдвоем.

– Ты помнишь, что я тебе говорила? – спросила Ракш, глядя в сторону.

– Помню, – сказал я.

Она повернулась, и взгляды наши встретились.

– Пусть тебе повезет, – сказала она, протягивая мне обе руки. – Постарайся уцелеть. Я сделал шаг вперед и обнял ее.

– Постараюсь, – сказал я, целуя Ракш на прощание.

– Я тебя буду помнить, Распоротый, – сказала она серьезно. – Я тебя очень люблю.

– Я тоже буду помнить тебя, Ракш, – сказал я. – Надеюсь, что мы увидимся.

Этого было достаточно. Сказать больше значило поступить нечестно.

С завязанными глазами мы выехали из ангара. Когда механик разрешил нам снять повязки, я увидел, что мы забрались уже достаточно далеко и мчимся по улице, параллельной берегу Ясоко. Все было так, как я ожидал. Без каких-либо происшествий мы миновали Торговый мост, городской амфитеатр и стрельчатые конструкции Главного национального хранилища. Механик хорошо знал город и вез нас самыми незаметными переулками. Здесь, на задах, было много отдыхающих солдат, но мало патрулей. Несколько раз мы видели в глубине галерей развернутые полевые кухни. У выезда на площадь Подковы нам пришлось остановиться и пропустить бронеколонну дворцовой охраны. Дважды или трижды мы натыкались на следы боев. Там под колесами хрустела крошка, пахло гарью и стояли санитарные экипажи, между которыми ошеломленно бродили местные жители.