Содержательное единство 2001-2006 - Кургинян Сергей Ервандович. Страница 116

Кто может что-то строить на этой лжи? Понять нельзя. Ложь эта – на уровне учебника для 5-го класса. Это не какая-то там ложь, в которой дядя Ваня не разберется. Все в этом разберутся!

Говорят, я усложненно изъясняюсь… Перейду на простой язык.

Чтобы на этом была выстроена хоть какая-то даже самая призрачная официальная идеология, нужно абсолютно отупевшее население. Но если оно настолько отупело, то зачем вообще нужна идеология? Это ведет не просто в никуда, это ведет в хаос. А они еще думают про выборы… Если 70 советских лет – эпоха маразма (а сейчас в связи с "примирением" опять подымают эту тему), то это – поражение в правах всего населения, их власти, их страны. Если у тебя 70 лет был маразм, сиди и не протестуй еще 140 лет. К тому моменту государства уже не будет и твоего народа тоже!

Плюс – страна криминализуется непрерывно. И реально, конечно, это – "поход к хаосу".

Поэтому, когда я говорю об инфляции политики и политике инфляции, читайте мой текст еще и как "поход к хаосу". Мне не нужен Зюганов и могучая КПРФ с ее более мелкими ответвлениями для того, чтобы всё это сказать. Мне вообще для этого никто не нужен. Я говорю это не от имени живых (потому что большинству из них это всё безразлично), а от имени мертвых. Мертвых – и с той, и с другой стороны. Потому что мертвые белогвардейцы, которые шли в штыковые атаки на красных, и красные, которые шли на белых, вместе манифестировали только одно: что у них есть ценности и есть Россия.

То, что сейчас предлагают, есть полный отказ от ценностей. Это – обыдлевание всего под видом "примирения". Ничем, кроме хаоса, это не будет чревато. Никаких политических капиталов они на этом не заработают. Всё, что они тут делают, – мертворожденное и только обеспечивающее тотальную инфляцию.

Но хаос они могут развязать. И по этому поводу надо сказать правду. Сказанная правда имеет метафизический смысл. Если нет ни одного живого, кого она интересует, есть мертвые. Поэтому всё должно быть сказано. И ни Зюганов, ни его оппоненты мне в этом не помешают!

Я хочу говорить, конечно, не об этом, потому что это – введение. И все то, о чем шла речь, никогда не стало бы предметом обсуждения, если бы не новые обстоятельства. Беру на себя тяжелую задачу. Процесс развивается очень быстро. Если раньше я мог привязывать доклад Клуба к неделям, то сейчас это нужно делать, учитывая меняющуюся обстановку по дням. Потому что через несколько дней уже становится поздно.

В части доклада рассматривается инфляция политики в свете новейших фактов, а часть, прочитанная Юрием Вульфовичем, будет посвящена инфляции в собственно экономическом измерении.

Я хочу, чтобы это было сказано, потому что сейчас принято скрывать экономическую правду. Никто не разговаривает даже на экономическом языке. Это омерзительно! И так это продолжаться не может.

С. Кургинян

ПОЛИТИКА ИНФЛЯЦИИ И ИНФЛЯЦИЯ ПОЛИТИКИ

Системный анализ новых тенденций в российском обществе

Часть 1. Методологическое введение

Говорят, что на каждое действие – есть противодействие. Что любое наращивание любой тенденции порождает рано или поздно тенденции с противоположной направленностью. В обосновании этого ссылаются на третий закон Ньютона: "Мол, действие – и противодействие".

Наступление на интересы народа – порождает народное сопротивление. В общем, диалектика. Скажете – слишком общо? Согласен. Но тогда необходимо обосновать теорию систем в ее политическом преломлении. Чем и займемся. Под совершенно, между прочим, практическим углом зрения.

В самом деле, считается, что тот же принцип, который заложен в Третий закон Ньютона, действует и за пределами механики, как ньютоновской, так и другой. Например, съел много – началась рвота или "кусок в горло не лезет". Организм себя защищает и порождает рвоту, отторжение как противодействие опасному действию – приему избытка пищи.

Но все понимают – так ведет себя только здоровый организм. У больного – защитные реакции отсутствуют. Примеров сколько угодно. Алкоголик или наркоман будет разрушать печень циррозом до конца. И пить. Тяжелый подагрик, обжирающийся жирной, заведомо жирной пищей и заедающий ее убойной дозой лекарств, убийственных для здоровья, будет продолжать это жрать.

Словом, есть системы, блокирующие саморазрушительные действия. И есть системы, запускающие механизм ускоренного саморазрушения.

Если защитную реакцию можно назвать "волей к жизни", то обратное ("самоликвидационную эскалацию", так сказать) можно назвать "волей к смерти".

Самозадание на жизнь – понятно… Но что такое самозадание на смерть? Есть ли такое самозадание? И что такое смерть? Это что? Просто оскудение (умаление) жизни?

Или это что-то абсолютно отдельное? Российское патриотическое сознание понятным образом травмировано. Травма сознания порождена травмой жизни. И, наоборот, травма жизни подпитывается травмой сознания. Травма предполагает защитные реакции. Но ведь известно, что защитные реакции (норма) часто приобретают характер синдрома умеренной патологии. А синдром умеренной патологии способен превращаться в невроз (крайнюю патологию), то есть в источник эскалации той самой травмы, ради снятия которой создан защитный механизм (рис.1)

То есть, я подавляю, а не обеспечиваю защиту и усиливаю травму.

Вот, говорят: "Антисистемы"… Антисистемы – не вне нас, а в нас самих.

Их источник – сдвиг от необходимой и реальной защиты к невротической (оторванной и отторгающей реальность) псевдозащите, а оттуда – к синдрому. Что дальше? Сдвиг от синдрома к неврозу как эскалации травмы, а не защите от нее (рис.2).

Защита от факта травмы – это защита от реальности. "Вася, ты болен!" – "Нет! Я здоров!" – это всё патриотическое движение. Человек, который знает, что он говорит, обращается к этому движению. Что ему в ответ? "Не надо нам этого! Не надо!" (еще и рукой отторгающий жест делают). Кто так поступает? Так поступает тяжелый невротик. "Не надо!.. Народ восстанет чудом! Россия всегда воскреснет! Не говорите нам! А все-таки я верю!" Это что такое? Кто так говорит? Так говорит коллективный и индивидуальный психопат, тяжелый больной, которого надо положить в больницу.

Но он не в больнице, он расселся всюду – во всех кабинетах, во всех движениях. И если у этих движений, от Слиски до Лимонова, существует какой-нибудь консенсус, то именно такой: "Нет, я здоров!"

Это переход к неконструктивной обороне, от защитного отторжения к агрессивному истреблению реальности, атаке на реальность: "Кто нам это сказал? Это вы нам сказали!.. А под кого он копает?.. А с кем связан?.. А куда это всё идет? А на чью вы мельницу воду льете?"

В 93-м году после поражения и полного неразбирательства ни в чем – эти настроения стали доминировать.

Если в 91 – 92-м годах я мог посещать собрания газеты "День" и видеть там людей, которые иногда приходили на симфонические концерты или ко мне в театр, это была нормальная аудитория, то уже к концу 93-го – началу 94-го – это было так: "Ааа!.. (хлопки) Знаете, он связан со злыми силами! А-а-а!.. (хлопки)".

Всякий здравый смысл был разрушен очень быстро.

Я говорил тогда: "Вернитесь к реальности! Произведите какой-то анализ происшедшего. Вы не можете так жить!"… "А! А!.. Это на чью мельницу он воду льет? Это Шейнин против Зюганова? Что происходит?"

Что значит в кондовой патриотической аудитории говорить о Фрейде? Вам тут все расскажут. По заказу каких злых сил работал. Сколько разной гадости насооружал… А что? Разве этого нет? Все так… Но нельзя выплескивать с водой и ребенка… Люди уровня Фрейда и Эйнштейна не могут быть сведены ни к какой инструментальности. Что вовсе не означает ее отсутствия.