Брат номер один: Политическая биография Пол Пота - Чэндлер Дэвид П.. Страница 31

Союз Коммунистической партии Камбоджи с Вьетнамом оставался в силе. В середине 1968 года Кео Меас, один из высокопоставленных членов партии, был отправлен в Ханой с бумагами, предназначенными для находившихся там камбоджийских коммунистов. Три из этих документов — посвященные Самлауту, народной войне и размышлениям на тему мировой революции — рассматривались на пятнадцатидневной учебно-подготовительной встрече камбоджийских коммунистов в Ханое. На закрытии встречи один из членов вьетнамской партии сказал присутствовавшим кхмерам, что им еще не пришло время возвращаться домой и что камбоджийской революции придется подождать освобождения Южного Вьетнама. [139]

По иронии судьбы, пока красные кхмеры боролись за то, чтобы остаться на плаву, отступая под натиском армии Лон Нола, их главный противник, Нородом Сианук, находился примерно в том же положении. Вначале 1969 года его режим одолевал ряд «противоречий» (тумноах), и, не зная об этом, он подвергся «исправлению идеологических и практических ошибок», проведенному коммунистами. Как сказал Оук Боун Чхоём Сержу Тиону в 1981 году, «Сианук начал нападать на движение, чиновники конфисковали землю… Мы воспользовались этим, чтобы вести пропаганду против него». Вооруженное сопротивление режиму Сианука привело к военным репрессиям, которые, в свою очередь, ввели в сопротивление еще больше людей. Доходы правительства падали, поскольку из-за военного времени каучуковые плантации давали меньше продукции и все больше и больше риса продавалось на черном рынке. Население продолжало расти, тогда как налоги зачастую не собирались. Когда Вторая индокитайская война, которой принц всеми силами старался избежать, все-таки захватила территорию Камбоджи, небольшая армия партизан начала убивать от двадцати до тридцати камбоджийских солдат в месяц. Ситуация в стране стала слишком сложной — Сианук был не в состоянии ею управлять. Он никогда не был хорошим слушателем и в ответ произносил все более длинные речи, снимал фильмы и искал новых заграничных союзников. [140]

К этому времени у Сианука едва ли оставались какие-то влиятельные друзья. Один западный дипломат заметил, что за всю свою карьеру ему не доводилось еще наблюдать такого огромного разрыва между правителем страны и ее средним классом. Для красных кхмеров принц стал неотделим от Лон Нола. Кампании Сианука против радикально настроенных студентов, жестокое подавление Самлаутского восстания и дипломатическое сближение с Соединенными Штатами превратили возможность создания единого фронта в весьма отдаленную перспективу. Между тем поддержка принца со стороны элиты продолжала слабеть по причине падения доходов. «Золотая молодежь», разочарованная неспособностью Сианука обеспечить правосудие и рабочие места, стала сочувствовать коммунистам. Другие, не настолько политизированные, устали от бесконечных монологов принца, от его самолюбования и отталкивающего окружения.

В середине 1969 года Сианук возобновил дипломатические отношения с Соединенными Штатами, тем самым потеряв поддержку немногочисленных радикальных сторонников, которые у него еще имелись. Возможно, он надеялся на то, что американцы окажут ему военную помощь и не допустят дальнейшего проникновения вьетнамских коммунистов на территорию Камбоджи. Но у нового американского президента Ричарда Никсона были другие планы относительно кхмеров.

Никсон являлся активным сторонником вывода американских войск из Вьетнама. Чтобы провести эту операцию, он начал бомбардировки баз вьетнамских коммунистов и их войск в Камбодже. Сведения об этих бомбардировках, начавшихся в марте 1969 года, держались в тайне от американского народа. Знал ли об этом Сианук или его поставили перед фактом, остается загадкой. В любом случае, бомбардировки продолжались больше года. На территорию Камбоджи было совершено свыше трех тысяч воздушных налетов. Народное возмущение нарастало. Тысячи молодых людей и девушек уходили к партизанам. В периоде 1968 по 1970 год количество вооруженных партизан увеличилось более чем вдвое; к 1970 году около четырех тысяч камбоджийцев противостояли лучше вооруженной, но не слишком хорошо обученной пномпеньской армии. Еще одним последствием американских бомбежек стало продвижение вьетнамских войск вглубь Камбоджи: они спасались от ударов с воздуха. Шаг за шагом Камбоджа втягивалась в Индокитайскую войну.

Премьер-министр Лон Нол и его амбициозный заместитель принц Сисоват Сирик Матак поддерживали бомбардировки. Оба они хотели, чтобы вьетнамцы убрались из Камбоджи. На публике Сианук и вьетнамцы делали вид, что вьетнамских баз на территории Камбоджи не существует. При личных встречах они притворялись, что их союзнические отношения остаются в силе, даже с учетом того, что армия Сианука под командованием Лон Нола атаковала красных кхмеров, а, значит, косвенно задевала и вьетнамцев. В начале 1970 года в некоторых районах страны красные кхмеры сражались под вьетнамским командованием. По сути дела, Соединенные Штаты и Северный Вьетнам воевали друг с другом на территории Камбоджи. Политика нейтралитета, которой придерживался Сианук, трещала по швам. Игра, которую он вел начиная с 1955 года, была проиграна. Сирик Матак и Лон Нол начали плести заговор, чтобы свергнуть Сианука. [141]

«К концу 1969 года, — говорится в «Livre noir», — делегация от Коммунистической партии Кампучии отправилась в Ханой для переговоров с вьетнамской партией». Перед отъездом Сар передал бразды правления в своем штабе Нуон Чеа. Несколько признаний, вырванных в центре S-21, подтверждают отъезд Сара, однако ни в одном из них не раскрываются причины, по которым он предпринял эту поездку. Маловероятно, чтобы Сар покинул Камбоджу без вызова вьетнамцев, которые, видимо, хотели посоветоваться с ним насчет следующего этапа войны и растущей враждебности правительства Камбоджи. Также не исключено, что Сар хотел использовать эту возможность для того, чтобы попросить военной помощи. Поскольку он скорее всего проделал путешествие во Вьетнам пешком, его визит не был связан с похоронами Хо Ши Мина в октябре 1969 года. [142]

Подробные сведения об этой поездке можно почерпнуть лишь из «Livre noir». Пол Пот утверждал, что ему отдали приказ прекратить борьбу. Такое заявление предполагает, что в то время он был более откровенен с вьетнамцами, чем в 1965 году, и что некоторые просьбы — а Сар мог потребовать большей самостоятельности — возмутили соратников в Ханое. Вьетнамцы наверняка отвергли обе просьбы, но, не имея никакой замены висевшему на волоске Сиануку, они сохранили союзнические отношения с мятежной партией Сара. В «Livre noir» утверждается, что вьетнамцы, находившиеся в Камбодже, «скрывались в районах, контролируемых Коммунистической партией Кампучии», повторяя с точностью до наоборот то, что делали Сар и Иенг Сари в 1963 году. Отсюда следует, что вьетнамцы нуждались в камбоджийцах больше, чем те — в покровительстве Ханоя. Хотя эта ситуация была обычной темой бесед в доверенных партийных кругах вплоть до 1978 года, во время поездки Сара в Ханой открыто это не обсуждалось. Если бы Сар высказал подобные требования в 1969 году, пусть даже сгоряча, он услышал бы разгневанный ответ, который, как он говорит в «Livre noir», и прозвучал. Если бы он сделал эти требования частью последовательной, независимой программы, вероятно, вьетнамцы сняли бы его с поста секретаря партии. Другими словами, хотя «Livre noir» довольно точно описывает психологического состояние Сара в 1978 году, его поведение и заявления примерно до 1972 года нельзя считать независимыми. В самом деле, если бы отношения между Камбоджей и Вьетнамом были настолько плохи, как это описано в «Livre noir», сомнительно, чтобы Салот Сар поехал в Ханой и даже остался там на несколько месяцев. Возможно, во время своего визита в Ханой Сар счел оскорбительным то, что вьетнамцы вновь не смогли по достоинству оценить его личную значимость, страдания его сторонников и уникальность камбоджийской революции. [143]