Путин - приемный сын Ельцина - Платонов Сергей Владимирович. Страница 51

Дмитрий Медведев весной 2008 года при поддержке еще действующего президента Путина легко победил своего конкурента уже в первом туре и стал третьим президентом России. Внешне это был вполне демократический способ восшествия на высшую должностную ступень в государстве. Однако явное покровительство Путина бросало тень на легитимность президентства Медведева, которая следовала за ним все годы правления и нередко мешала его деятельности. К тому же многие не считали Медведева самостоятельной фигурой из-за того, что Путин возглавил правительство и в Государственной думе опирался на партию «Единая Россия», имеющую в ней конституционное большинство, позволяющее легко преодолевать в процессе законотворчества возможное применение новым президентом права вето. Это обстоятельство сводило к фикции принцип разделения власти на самой ее вершине. Масла в костер негодования либералов в связи с этим «безобразием» в будущем подлил и тандем своим сообщением, как им казалось, об изящной обратной рокировочке постами в сентябре 2011 года. Подробнее об этом позже.

Несмотря на то что создание СНГ формально под катастрофой перестройки подвело черту и само это смутное время все более погружалось в глубины истории, эхо катастрофы в самых диких проявлениях продолжало «гулять» по пространству бывшего СССР. Прежний безбрежный интернационализм стремительно вытеснялся радикальным национализмом. В Прибалтике, Средней Азии, в Молдавии и на Украине миллионы русских подвергались насильственной ассимиляции. Нагорный Карабах, Абхазия и Южная Осетия, Приднестровье умылись кровавыми слезами. Сознание россиян никак не могло примириться с отторжением Крыма и Севастополя. Под покровительством США в мире пышно расцветала политика силовой демократии и двойных стандартов. Например, в Вашингтоне были убеждены, что выход Грузии из СССР был акцией демократической, а вот попытку выхода Абхазии и Южной Осетии из состава Грузии можно и нужно подавлять вооруженной силой. И все потому, что Грузия под управлением вашингтонского ставленника Саакашвили стала важным американским партнером на Кавказе. А если негодяй — свой, то таковым уже и не является.

К этому времени мир неотвратимо втягивался в очередной, но теперь уже глобальный финансовый кризис. Первые его признаки проявились в виде банкротства американских ипотечных компаний. Все попытки по интеграции прежних советских республик даже в самой естественной экономической сфере реальных результатов не давали. СНГ было, как и ожидалось, всего лишь формой цивилизованного развода и не больше. Итак, в состоянии неполной легитимности, непредсказуемой ситуации в мировой экономике самый молодой президент в мире принял в правление воспрянувшую, избавленную Путиным от горбачевско-ельцинского хаоса, великую, но все еще очень больную Россию. Бесспорно, ему было легче, чем Путину. Но он и не обладал таким авторитетом, опытом и качествами правителя, как предшественник. Поэтому заговорили о правящем тандеме. Искали исторические аналогии. Гадали, как долго такое положение продлится и чем закончится. Были и такие, которые утверждали, что на полный тандем эта пара не тянет. Мол, скорее всего, это велосипед с детским креслицем для Медведева.

Первое серьезное испытание на долю нового президента выпало уже в 2008 году. В Пекине 8 августа этого года открывались очередные Олимпийские игры. Путин представлял Россию на церемонии открытия. Медведев был в Москве. Именно в этот день, вопреки древней олимпийской традиции, предписывающей на время открытия и проведения игр прекращение всяких военных действий, войска Саакашвили вероломно напали на российские миротворческие силы в Южной Осетии, расположенные там по мандату Совета глав СНГ. Реагирование Верховного главнокомандующего Медведева было быстрым и решительным. Грузинские войска, бросившие по приказу новоявленного и невежественного фюрера вызов России и миру, буквально за несколько часов были разгромлены. Так Медведев записал на свой счет быструю и победоносную военную акцию. Сторонники версии о «детском креслице» были посрамлены.

Неожиданное вскоре увольнение за утрату доверия, казалось, всесильного и вечного руководителя Москвы Лужкова стало еще одним доказательством зрелости президента Медведева и его высокой ответственности перед избирателями. Путин на этот шаг в свое время так и не решился, хотя, конечно, не мог не понимать одиозности фигуры этого давнего политического соперника, а потом партнера по партии «Единая Россия». В результате умелого манипулирования общественным мнением городских масс Лужкову за почти двадцатилетнее пребывание на посту мэра удалось создать себе образ «отца» москвичей. Также с использованием во многом зависимых от него судов Москвы он нейтрализовал те средства массовой информации, которые пытались говорить о реальном, далеком от благополучия положении в городском хозяйстве, особенно в строительстве и на транспорте. Например, московские пробки уже много лет били все рекорды, а «массовая» точечная застройка столицы породила хаос в гра-доустройстве и извратила его исторический облик. Достаточно взглянуть на строение-монстр «полтора зуба» на улице Мосфильмовской, исказившего ставший уже историческим и венчаемый МГУ городской ландшафт, чтобы понять, что должность главного архитектора столицы в лужковский период оказалась невостребованной. Под прикрытием мэра его жена за эти годы сколотила миллиардное состояние. При этом он цинично доказывал редким оппонентам, что она достигла бы большего, если бы ее не сковывало его положение мэра. Видимо, он имел в виду, что тогда бы она получила доступ не только к самым лакомым, а ко всем городским подрядам. Такая ситуация становилась все более вызывающей и бросала тень подозрения в коррупции на высшую власть. Видимо, из соображений политической тактики и нежелания громкой отставки амбициозного и шумного градоправителя Медведев предложил ему подать в добровольную отставку. Лужков переоценил свое влияние и отказался. И тут же последовал указ президента о его увольнении по очень унизительному для непомерного честолюбия мэра основанию — «за утрату доверия». Тем более для него болезненное, так как прежде ни один региональный начальник не был «удостоен» подобной «почести» от президента страны. Авторитет президента сразу вырос. Многие ждали, что за этим шагом последует следующий — «посадка» Лужкова за, как выразился глава кремлевской администрации, небывалый уровень московской коррупции. Но этого, к сожалению большинства жителей России, не случилось, а сам герой благополучно укрылся в гостеприимной Австрии в купленном предусмотрительной женой шикарном курортном комплексе, выехавшей туда же заблаговременно. Непоследовательность Медведева тут же обернулась понижением его рейтинга.

Медведев явно желал прослыть прогрессивным президентом и поэтому постоянно пытался продвигать в жизнь все новые и новые проекты. Особенно заметным стал его личный инновационный проект Сколково — согласно заявлениям президента, аналог американской Силиконовой долины. Успех этого не всем понятного мероприятия далеко не гарантирован даже под патронатом Медведева, и что с ним будет дальше, пока не ясно никому. Создание еще одного наукограда, вместо развития десятка уже существующих, вряд ли удачная идея. Также неясной остается его затея с резким расширением территории Москвы.

Наиболее удачной стала реформа по гуманизации уголовно-процессуального законодательства. По его инициативе впервые в российской истории судам было запрещено применять арест как меру пресечения и обеспечения при предъявлении обвинения за экономические преступления. Это позволило значительно улучшить санитарную ситуацию в прежде переполненных следственных изоляторах и снизить уровень предопределенности при вынесении судебных приговоров в части применения наказания в виде лишения свободы.

Одной из задач своего правления Медведев считал преодоление правового нигилизма. Но здесь его ожидали не победы, а разочарование. Изменение сознания россиян в области законопослушания — задача не одного десятилетия. И виною тому само государство, которое уже не один раз разрушало свой правовой каркас до основания и потом лихорадочно и бессистемно создавало новый.