Собрание сочинений. Том 5 - Маркс Карл Генрих. Страница 39
Тотчас же по широкой Ке-де-л'Эколь к ратуше двинулось 10 батальонов. Они отрезали от правого берега инсургентов, утвердившихся на острове Сите, обезопасили ратушу и даже сделали возможным и атаки на окружавшие ее баррикады.
Улица Планш-Мибре и ее продолжение, улица Сен-Мартен, были заняты войсками и прочно удерживались кавалерией. Расположенный напротив мост Нотр-Дам, который ведет на Сите, был очищен снарядами тяжелых орудий, и тогда Кавеньяк двинулся прямо на Сите, чтобы произвести там «энергичную» расправу. Главный опорный пункт инсургентов, магазин «Бель жардиньер», сперва был разрушен артиллерийскими снарядами, а затем подожжен ракетами; улица Сите также была захвачена при помощи артиллерийского обстрела; три моста, ведущие на левый берег, были взяты штурмом, и инсургенты на левом берегу были решительно отброшены. В то же время стоявшие на Гревской площади и на набережных 14 батальонов освободили осажденную уже ратушу, и церковь Сен-Жерве из командного пункта инсургентов превратилась в их отрезанный форпост.
Улица Сен-Жак не только подверглась артиллерийскому обстрелу со стороны Сите, но и была атакована с фланга со стороны левого берега. Генерал Дамем пробился вдоль Люксембургского сада к Сорбонне, захватил Латинский квартал и направил свои колонны против Пантеона. Площадь Пантеона была превращена в грозную крепость. Улица Сен-Жак давно уже была взята, а здесь защитники «порядка» все еще стояли перед неприступной твердыней. Орудийный огонь и штыковые атаки не давали никаких результатов, пока, наконец, утомление, недостаток боевых припасов и угроза поджога со стороны буржуазии не принудили окруженных со всех сторон 1500 рабочих сдаться. В то же время после долгой и мужественной обороны в руках защитников «порядка» оказалась площадь Мобер, и инсургенты, вытесненные из своих наиболее укрепленных позиций, принуждены были очистить весь левый берег Сены.
Между тем позиции войск и отрядов национальной гвардии на бульварах правого берега Сены были также использованы, чтобы действовать в обоих направлениях. Ламорисьер, который командовал этими частями, приказал обстрелом из тяжелых орудий и стремительными атаками войск очистить улицы предместий Сен-Дени и Сен-Мартен, бульвар Тампль и половину улицы Тампль. К вечеру он мог похвалиться блестящими успехами: первую колонну он отрезал и наполовину окружил в Кло-Сен-Лазар, вторую оттеснил назад и своим продвижением вдоль бульваров вбил в нее клин.
Каким же образом Кавеньяк добился этих успехов? Во-первых, посредством громадного перевеса сил, которые он мог двинуть против инсургентов. 24-го в его распоряжении было не только 20 тысяч солдат парижского гарнизона, от 20 до 25 тысяч солдат мобильной гвардии и от 60 до 80 тысяч человек национальной гвардии, которой он мог располагать, но также национальная гвардия всех окрестностей Парижа и некоторых более отдаленных городов (от 20 до 30 тысяч человек) и, сверх того, от 20 до 30 тысяч солдат, спешно вызванных из соседних гарнизонов. Утром 24-го в его распоряжении было уже гораздо больше 100 тысяч человек, а к вечеру число это еще увеличилось наполовину. Между тем инсургенты насчитывали, самое большее, 40–50 тысяч человек!
Во-вторых, посредством жестоких мер, которые он пустил в ход. До тех пор на улицах Парижа лишь однажды стреляли из пушек — в вандемьере 1795 г., когда Наполеон картечью разгонял восставших на улице Сент-Оноре[107]. Но против баррикад, против домов никогда еще не применялась артиллерия, а тем более гранаты и зажигательные ракеты. Народ еще не был к этому подготовлен; он оказался совершенно безоружным против таких средств борьбы, а единственный способ противодействия — поджоги — противоречил его благородным чувствам. Народ до сих пор не имел ни малейшего представления о таком алжирском способе ведения войны на улицах Парижа. Поэтому он отступил, и его первое отступление предопределило его поражение.
25-го Кавеньяк повел наступление еще более крупными силами. В руках инсургентов оставался всего лишь один район — предместья Сент-Антуан и Тампль; кроме того, у них было еще два форпоста — Кло-Сен-Лазар и часть Сент-Антуанского квартала до моста Дамьет.
Кавеньяк, который получил новое подкрепление в 20–30 тысяч человек со значительным артиллерийским парком, приказал прежде всего атаковать изолированные форпосты инсургентов, в частности, Кло-Сен-Лазар. Здесь инсургенты укрепились, как в крепости. После 12 часового артиллерийского обстрела и метания гранат Ламорисьеру удалось, в конце концов, выбить инсургентов из их позиций и занять Кло-Сен-Лазар; это ему удалось, однако, лишь после того, как он обеспечил себе возможность фланговой атаки со стороны улиц Рошшуари Пуассоньер, и лишь после того как баррикады были разрушены обстрелом — в первый день из 40, во-второй — из еще большего числа орудий.
Другая часть его колонны продвинулась через предместье Сен-Мартен в предместье Тампль, но не достигла больших успехов; третья наступала вниз по бульварам к Бастилии, но тоже продвинулась недалеко, так как здесь ряд самых мощных баррикад после длительного сопротивления сдался лишь в результате ожесточенной канонады. Дома были здесь подвергнуты страшному разрушению.
Колонна Дювивье, которая наступала от ратуши, непрерывным артиллерийским огнем все дальше оттесняла инсургентов. Церковь Сен-Жерве была взята, очищена большая часть улицы Сент-Антуан со стороны ратуши, и несколькими колоннами, наступавшими по набережной и параллельным ей улицам, был взят мост Дамьет, связывавший инсургентов квартала Сент-Антуан с инсургентами островов Сен-Луи и Сите. Квартал Сент-Антуан был обойден с фланга, и инсургентам оставалась только возможность отступления в предместье, что они и сделали, ведя ожесточенные бои с колонной, наступавшей вдоль набережных до устья канала Сен-Мартен и оттуда вдоль канала по бульвару Бурдон. Немногие отрезанные инсургенты были перебиты, совсем немногие — взяты в плен.
В результате этой операции были заняты квартал Сент-Антуан и площадь Бастилии. К вечеру колонне Ламорисьера удалось целиком захватить бульвар Бомарше и соединиться на площади Бастилии с войсками Дювивье.
Занятие моста Дамьет дало возможность Дювивье вытеснить инсургентов с острова Сен-Луи и прежнего острова Лувье. Он сделал это, проявив с особым размахом алжирское варварство. В немногих частях города огонь тяжелых орудий произвел такие опустошения, как здесь, на острове Сен-Луи. Но кому было до этого дело? Зато инсургенты были оттеснены или перебиты, и «порядок» восторжествовал на залитых кровью развалинах.
На левом берегу Сены оставалось захватить еще один пункт. Аустерлицкий мост, который к востоку от канала Сен-Мартен соединяет предместье Сент-Антуан с левым берегом Сены, был сильно забаррикадирован, а на левом берегу, там, где мост примыкает к площади Валюбер, перед Ботаническим садом, было сооружено сильное предмостное укрепление. Это предмостное укрепление, последнее укрепление инсургентов на левом берегу после падения Пантеона и площади Мобер, было взято после упорного сопротивления.
Таким образом, на следующий день, 26-го в руках инсургентов остается только их последний оплот — предместье Сент-Антуан и часть предместья Тампль. Оба предместья не совсем удобны для уличных боев; улицы там довольно широкие и почти совершенно прямые, дающие большой простор для действии артиллерии. С западной стороны они хорошо защищены каналом Сен-Мартен, с севера же, напротив, совершенно открыты. С этой стороны пять или шесть совершенно прямых и широких улиц ведут прямо к центру предместья Сент-Антуан.
Главные укрепления были сооружены у площади Бастилии и на важнейшей улице всего района — на улице Фобур-Сент-Антуан. Здесь были воздвигнуты баррикады изумительной мощи, одни — из крупных плит мостовой, другие — из бревен. Они образовали входящий угол, частью для того, чтобы ослабить действие пушечных ядер, частью, чтобы удлинить линию обороны и сделать возможным перекрестный огонь. Брандмауеры домов были проломлены; таким образом целые ряды домов были соединены между собой, и инсургенты могли, смотря по необходимости, то открывать ружейный огонь по войскам, то укрываться за баррикадами. Мосты и набережные канала, равно как и параллельные каналу улицы, также были сильно укреплены. Короче говоря, оба еще занятые инсургентами предместья напоминали настоящую крепость, в которой войска должны были брать с бою каждую пядь земли.